Избранница Тьмы. Книга 3 (СИ) - Богатова Властелина - Страница 22

– До темноты ещё далеко. В городе верно творится хаос. Королю без нас туго, как бы его уже не разгромили.

– Пошли, – Ремарт вернул клинок в ножны и двинулся по склону, направляясь в сторону города.

Спустившись с гор, стражи поняли, что порождения побывали под крепостными стенами. Дым и гарь стелились чёрным туманом по разорённым нойранами улицам. Прямо на дорогах лежали трупы, но были ещё слышны женский плачь и вопли боли. По незащищённому городу будто пронёсся смерч или чума, сметя всё на своём пути, не оставляя ничего живого. Нойраны, насытившись, разбрелись по побережью, но скоро они придут снова стеречь ворота замка. Кто-то смог скрыться в погребах и подполах, и они не выйдут оттуда так скоро, поэтому город казался покинутым. Дома горели, животные, изъеденные чудовищами, лежали неподвижно во дворах. Кто-то, узнав в пришедших мужах королевских стражей, бросился к ногам. Женщина, вымазанная в саже, кинулась в ноги Маара, схватила того за полу плаща и зарыдала.

– Спасите, ради Великой Матери, спасите… Они растерзали всех… Моего мужа и… сыновей… никого не осталось, все мертвы…

– Иди собери всех, кто жив поблизости, и спрячетесь, не выходите два дня.

Женщина закивала быстро и лихорадочно, её губы тряслись – она не могла произнести и слова, а глаза застилали слёзы, в них клубились ужас и боль.

– Помоги нам Великая Мать… – она отползла и бросилась обратно к дому спотыкаясь и падая.

Город получил ощутимый урон. Он разгромлен, большая часть горожан погибла. Чем ближе стражи подбирались к стенам, тем чаще на их пути попадались и тела королевских лойонов, видимо, посланных Ирмусом прогнать порождений. Только напрасно, им не подсилу это сделать с такам количеством.

Маар вместе с Шедом дошли до стен замка. Лойоны заметили их ещё когда стражи появились на окраине города, и Ирмус наверняка уже осведомлён, кто к нему явился.

Только у ворот уже толпился народ с факелами и оружием и шумел, требуя впустить за стены. Стоило стражам ступить на мост, люди затихли, боязливо расступаясь, уставившись в оцепенении и напряжении на вернувшихся стражей. Их свободно пропустили, никто не осмелился окликнуть, остановить и уж тем более в порыве ярости и злости напасть, хоть пришли люди именно за этим. Маар оглядел мощные ворота. Буря разносила пепел и снег, который налипал на одежду, застилал глаза. Страж насторожился, вслушиваясь в тишину и завывание метели. Если бы их хотели убить, то давно бы напал отряд. Но ничего не происходило. Ожидание затянулось. И в этой тишине заворочалось нехорошее предчувствие. Что если король уже мёртв? Если это так, то в замке заперся тот, кто всё и сделал.

За ворота никто не выходил, а людей пребывало всё больше и больше, злых, отчаявшихся: они шумели и орали всё громче, ожесточённее, непрерывным потоком тянулись с разных концов раскинувшегося на побережье горящего города. Ожидать чего-то было бессмысленно – ворота не откроют. Стражи не стали ждать милости Его Высочества, покинули мост, спустились в потаённые ходы замка и уже вскоре оказались в лабиринте переходов, в которых исга́р чётко ориентировался, неотвратно двигаясь в недра замка: сначала в подземельные узилища, потом выше, по крутым каменным лестницам узким и тёмным, как туннели кротов. Маар приказывал себе не думать об асса́ру, о том, что она осталась одна в Инотиарте, и всё равно терзался, ведь она не совсем в надёжном укрытии, хоть и под присмотром Фолка, но Ремарта это ничуть не утешало. Внутри ворочалось камнем предчувствие, так, что срывало плотину между человеком и демоном. В какой-то миг Маара ударило молнией осознание, что Истана пытается достучаться до него, но Ремарт тут же выстроил барьеры, откидывая прочь всякие чувства, которые только мешали идти вперёд и действовать. Он не может каждый раз, когда удаляется от Истаны, идти на поводу у своего инстинкта. Хоть призывы её терзали нутро, дробя Маара на части.

Назад пути нет.

Ремарт жаждал увидеть в глазах короля страх. Ирмус в ловушке, и он тянет время, заточившись в замке. Скоро известия о прорыве дойдут до самых границ империи. К чему это всё могло привести, Маар знал.

– Наврием сгинет, – подхватил мысли Ремарта идущий рядом Шед, – если, конечно, не появится новый, более могущественный правитель, тот, кто сможет уничтожить нойранов, тот, кто может вселить страх и ужас в свих соперников, – усмехаясь проговорил страж, косясь хитро на Маара, и тут же продолжил размышлять вслух: – А что, если это дело рук советников? Королю давно нужно было перетрясти их, ещё с того времени, как умер Ирмус Первый.

– Не думаю, что они настолько безумны и будут рисковать собственными шкурами, выпуская тварей Бездны, – задумчиво посмотрел Маар в густую темноту колодца перехода. – Только, если за ними не стоит тот, кто мог пообещать им безопасность.

– Всё равно это грозит войной. На юге спокойно. На границе с Навриемом – тихо. Но властители достаточно сильны, чтоб попытаться восстать. Если нойранов не остановить, то уже завтра они метнутся на отдалённые земли, а через неделю воевать некому будет. Заходи и владей, – упирался Шед.

– Никто из них не осмелится ступить на проклятые земли Навриема, чтобы завоевать их. Нойраны далеко от прорыва не могут уйти, они привязаны к Бездне, если тут не останется горячей крови, то они вернутся обратно к Излому, но если придут люди, то вновь пробудят Излом. Побережье обречено. Эти горы так и останутся долиной смерти. Как это было изначально с древних времён.

– Ты можешь блокировать этот прорыв?

Маар глянул на Шеда, ловя в отблеске факела стальной блеск его глаз. Ремарт никогда не разговаривал о своей силе с кем-либо.

– Моя сила так же опасна для других, как и нойраны, – всё же ответил. – Я могу уничтожить монстров и выпустить из себя то, что намного страшнее исчадий Бездны.

Шед посмотрел на Маара долго, на этот раз промолчав. Все это знали – какая тёмная сила живёт внутри сына ведьмы. Именно поэтому Ирмус приказал убить его. Своего верного пса.

– …Помнишь, – заговорил Шед тише, но его голос всё равно прогудел громко в обледенелых сводах пещеры, – ту древнюю легенду об Оружии Богов… Что если… – страж громко сглотнул, но всё же решился предположить: – …что если это асса́ру?

Маар сощурил глаза, качнув головой.

– Стоило ей перейти Излом, как нойраны хлынули на побережье. Не думаю, что это совпадение, – гнул своё Шед.

Маар посмотрел на стража, внимательно буравя чёрными глазами, позволяя тому закончить свою мысль.

– Что если Истана и есть этот самый Щит, что сдерживала силы Бездны? И стоило ей оказаться по ту сторону, он раскололся, выпустив монстров?

Нет, он не мог этого допустить даже в самых безумных мыслях. Кто она, эта асса́ру? Богиня или демоница? Ведьма или невинная дочь Прародительницы? Но кто бы ни была, ей удалось обезоружить его.

Как только они вышли в пустующие переходы замка, королевские лойоны преградили дорогу, но с ними стражи расправились быстро и бесшумно, двигаясь неуклонно в сердцевину замка, выстилая за собой мёртвыми телами дорогу. Сумрачные переходы сменялись поворотами, стражи легко переместились в главную часть замка – к тронному залу. Чуть задержались у дверей, когда услышали за ними лязг оружия и крики, звон разбитого стекла – внутри что-то происходило. И когда Маар ворвался в зал, толкнув плечом створку, всё стало понятно. На троне Ирмус, глаза раскрыты в ужасе, рот распахнут в немом крике, из груди его торчит рукоять ножа. Вокруг люди в тёмных одеждах – наёмники. Два десятка. Увидев ворвавшихся стражей, они бросились в атаку, вскидывая клинки, сверкая ими в тусклом свете заката. Пятеро убийц окружили, тесня Ремарта обратно к двери, Маар расправился с ними быстро, рубанув наискось в шею одного, другому вспорол незащищённое брюхо, ещё троим вогнал клинок в спину, прокалывая насквозь. Горячая кровь полилась по руке и запястью. Шед тем временем успел убить троих.

– Хватит! – раздался женский голос, прокатившись звонко по сводам замка. – Я знала, что ты придёшь, исгар.