Ван Ван из Чайны (СИ) - Смолин Павел - Страница 12

Покрытые зеленью холмы, в окружении которых располагался город, смотрелись неплохо. Радовало и обилие зелени на улицах, парках и в скверах. Дома на этом фоне смотрелись так себе — серенько и откровенно грязновато. Не потому что китайцы грязнули, а по чисто объективным причинам: здесь жарко и влажно, вот и прут плесень да мох из всех щелей.

Народ по улицам бродил в массе своей, как и почти везде а мире, одетый в синтетику и подделки известных брендов. На последних порою бросали презрительные взгляды китайцы и китаянки, одетые в чуть более дорогой ширпотреб. Смешные, но понять можно — когда в стране миллиард с лишним жителей, волей-неволей начнешь лепить на себя бирки, логотипы и цепи, просто чтобы хоть как-то выделиться. Понимал я в прошлой жизни и мажоров из богатых семей, которые у меня тренировались — кому-то может показаться странным, но как правило это были неплохие ребята. Да, порой ленивые и хамоватые, но это вина родителей — не нужно откупаться от ребенка подарками, нужно его воспитывать.

А одежда… На нее мне в прошлой жизни пофигу было — спортивный костюм штука удобная и многофункциональная — и в этой будет так же, несмотря на скребущиеся от зависти при виде ровесника в ветровке с логотипом WTAPS — японский бренд для как бы «прошаренных». Лучше бы, уважаемый Ван-Ван, мир в душе искал, как велит тебе главный китайский учитель Конфуций, а не облизывался на яркие картинки в интернете, забивая голову сочетаниями букв — зачем это?

Стоило нам дважды ослушаться указателя с «Домом-музеем», свернув с проторенной туристами тропы, как инфраструктура прямо на глазах начала деградировать: появились ямы на доселе идеальных дорогах, недавно крашенные и тщетно очищаемые от плесени и мха дома сменились откровенно обшарпанными, а дорогих машин и одетых в «люкс» людей почти не стало. Мотоцикл привез нас в совершенно «спальный», совершенно безликий район, застроенный серенькими многоэтажками. Из сетевого супермаркета с красной вывеской «Jiajiayue» вышла молодая китаянка с пакетом в левой руке, правой вытащив на улицу своего сопротивляющегося и ревущего отпрыска лет четырех. Оказавшись на улице, пацан принялся пинать мать одетыми в синие кеды ногами, а та совершенно не обращала на это внимания. Не обратила она внимание и на то, что ее сын потерял равновесие, упал, стесал о тротуар коленку, и, удвоив громкость, потащился пятками по тротуару за матерью. Так на поводке тащат собак. Очень интересное в Китае воспитание. Заметив по пути еще пяток таких сценок, я выявил некоторую закономерность: пока ребенок толком не соображает, его терпят, а потом словно отыгрываются за все сразу, стремясь вложить в голову как можно больше комплексов и травм. Что ж, не мне судить — я здесь вообще чужой, а Китай как ни крути процветает и очень древний, а значит такое воспитание реально работает.

Родственники наши жили хоть и на окраине, но в новеньком, огороженном от остальной Поднебесной забором жилом комплексе. Этажность невелика, и это, вместе с очень приятным, оснащенным детской площадкой и сквером с молоденькими, но уже умеющими радовать глаз зеленью деревьями, придавало месту нашей ночевки престижности.

— Неплохо живут хирурги, — остановившись у шлагбаума на въезде, с отчетливой завистью в голосе вздохнул отец.

Само собой, без встречи с охранником не обошлось — выбравшись из украшенной камерой видеонаблюдения будочки рядом со шлагбаумом, упитанный плешивый китаец лет сорока пяти, не заморачиваясь одергиванием криво сидящей униформы смерил остановившихся нас хмурым взглядом и нейтрально-вежливым тоном спросил:

— Добрый день. К кому из многоуважаемых жильцов вы прибыли в гости, уважаемые?

Переговоры на взяла конечно же бабушка Кинглинг:

— Добрый день, уважаемый. Мы приехали к Джи, корпус номер три, квартира двадцать семь.

На всякий случай посуровев — а ну как врём? — охранник счел нужным сохранить вежливый тон:

— Многоуважаемое семейство Джи сейчас не дома.

— Мы знаем, уважаемый, — закаменела лицом оскорбленная недоверием «Госпожа» и достала из сумочки старенький смартфон. — Включи «WeChat», малыш, — протянула мне.

Пока бабушка и охранник играли в гляделки, а я искал среди приложений всенародный китайский мессенджер, китайский папа заскучал и решил поделиться ощущениями:

— Ну и грязный же в этих городах воздух — совсем не то, что у нас в деревне!

Охранник издал сдавленный смешок и ощерился, бабушка Кинглинг отвесила Ван Дэи подзатыльник и прошипела: «не позорься, дурак», а я, ощутив острый приступ стыда — не мой, Ван-Вана: я с китайским папой насчет воздуха согласен и вообще не вижу проблемы в деревенском происхождении — спешно открыл мессенджер и открыл четвертый сверху диалог, успев увидеть над ним переписку с близняшками, китайской мамой и Ван-Ваном. Зачем меня просила, если пользоваться умеет? Ладно, бабушка есть бабушка, пусть и китайская — просто предположила, что Ван-Вану будет приятно почувствовать себя полезным.

Бабушка показала переписку сразу переставшему лыбиться охраннику, и тот вернулся к профессионально-нейтральной мине и тону:

— Прошу вас немного подождать, уважаемые — согласно посвященному приезду соседей в отсутствие хозяев разделу служебной инструкции, я должен связаться с многоуважаемым господином Джи и донести до него радостную новость о вашем прибытии.

Вернувшись на рабочее место, охранник позвонил по мобильнику — пару минут заняло — и, потеряв к нам интерес, поднял шлагбаум, позволив проехать по дороге ко въезду в подземную парковку дома номер три. Китайский папа очень медленно и очень аккуратно миновал ряды припаркованных машин — европейский автопром и мопеды в основном — и остановился на свободном месте с табличкой «для гостей».

— Маловато камер. Не угнали бы, — с утрированно-озабоченным видом заявил он, заглушив двигатель и посмотрев на висящие на потолке камеры видеонаблюдения.

Четыре штуки, не оставляющие мертвых зон — это мало?

Бабушка Кинглинг ответила горьким вздохом и закатанными глазами, а я хохотнул, приняв слова Ван Дэи за шутку.

— Зря смеешься! — важно покачал он на меня пальцем. — Ты не жил в городе, поэтому ничего не знаешь о здешних порядках. Здесь больше людей, больше денег и больше нищих. Яркие витрины, дорогие машины и такие квартиры, — обвел рукой окружающее пространство. — Это лишь красивая ширма, за которой прячется главная проблема городских — бесконечная жадность и желание подставить другим подножку.

В самом деле — на улицах камер вообще немеряно, и четыре среднестатистический китаец может на полном серьезе посчитать недостаточно безопасным количеством.

Пока Ван Дэи срывал покровы с городских, мы с бабушкой успели спешиться и вынуть из коляски сумки с гостинцами и нашими вещами. Кинглинг всучила свою часть поклажи китайскому папе и попыталась отобрать у меня мою.

— Я не устал, бабушка, и хочу помочь, — честно отреагировал я и успокоил насупившегося от игнора его нравоучений Ван Дэи. — Спасибо за этот урок, я запомню.

Реакция была непривычной для Ван-Вана, поэтому повесивший на плечо потертую спортивную сумку и поудобнее перехвативший пару пакетов отец не поверил:

— Знаю я твоё «запомню». Хорошо, что тебе не придется жить в городе — с твоим дурным характером тебе придется несладко.

— Не порти малышу настрой в такие важные для нас всех дни! — одернула его Кинглинг и повела нас к лифту, на ходу с улыбкой рассказывая мне противоположное. — Нищета и тяжелый труд делают людей злыми, милый Ван-Ван. Да, город бывает жесток, и для лишенных амбиций простаков вроде твоего уважаемого отца деревня предпочтительнее, но людей способных город щедро вознаграждает. Как следует постарайся на завтрашних экзаменах, поступи в хороший университет, и тогда сможешь жить в доме еще лучше этого.

Мы зашли в лифт — блестит хромом и зеркалами, электронное табло над цифровой панелью показывает этаж и наш общий вес — и бабушка нажала кнопку четвертого этажа.

— Как будто наш дом плох, — выразил обиду Ван Дэи. — Да, в нем тесновато, но скоро, когда Ван-Вану не придется тратить время на бессмысленную учебу, мы сможем наконец-то сломать стену в кладовке и пристроить еще пару комнат. Еще у меня есть идея…