В моем счастье прошу винить амнезию (СИ) - Дэвлин Джейд - Страница 13

— Блин… чего⁈ — совсем ошалел парень. — Дженин, давай лучше лапшу на заказ⁈ И пончики! Последняя твоя попытка что-то приготовить чуть не закончилась пожаром!

— Не хочешь блинчики, сделаю пончики, — я огляделась, взяла сумочку и пошла к двери, — и лапшу сварю. Ты с чем любишь?

— Я понял, это месть, — угрюмо потащился за мной следом Эльмин. — За то, что я твою голову из-под удара не выдернул. Но, вообще-то, все должно было быть наоборот — это ты меня страховала!

В лавочке, пристроенной к соседнему двухэтажному дому, было тихо, спокойно и темновато. Пахло чуть подгнившими яблоками. Зато хозяйка меня сразу узнала:

— А, Дженин! Опять собираетесь полуночничать со своим кавалером? Когда уж в мэрию сходите? Живете вместе, как муж с женой, даже ругаетесь на весь квартал — любо дорого послушать. Давно пора сделать из него приличного мужчину! Кофе завезли, я отложила тебе пачку особо горького, пережаренного, все как ты любишь!

Ее слова немного успокоили — в голове все еще было пусто, никакого следа прошлой жизни. Но я побаивалась признаваться в этом вслух. Зато услышав свое имя из уст совсем постороннего человека, убедилась — никакой ошибки нет, я действительно Дженин Альгита. Капитан полиции.

Хотя последнее вызывало внутри робкий протест. Это ведь надо командовать? А я точно умею?

— Нам сегодня чаю, лучше зеленого сагинского, а еще яйца, молоко, живые дрожжи… — Я запнулась, прикидывая, чего еще не хватает на кухне. — Соду. И вон тот чистящий порошок. И яблоки. И…

— Небесные пэри, девочка! — Хозяйка лавочки, полная пожилая дама с крашенными хной волосами и характерными усиками оазисной уроженки, всплеснула руками. — Никак тебя во время ареста какая-то хозяюшка покусала? Вон и в платье нарядилась!.. Что ты собираешься делать со всем этим⁈

— Блинчики, — я недоуменно моргнула, — и пончики. Да, а еще нам бы тянутой данганской лапши, если у вас есть. И сухой курицы.

Эльмин за моей спиной издал придушенный звук. Закашлялся? Да что происходит?

Когда мы вернулись домой, я, чтобы почувствовать себя хоть чуть более уверенно, сразу пошла на кухню и поставила на плиту кастрюлю с водой для лапши. Сушеной курицы в лавке не нашлось. Но ничего, мы купили два вида сыра, помидоры, кинзу, зеленый чеснок и базилик. Сделаю заправку на бараньем жире со специями, будет вкусно. И тесто на пончики надо поставить.

— Странно это… — Эльмин возник в дверях и смотрел на мои передвижения между плитой и раковиной с таким ужасом, будто я решила сварить суп из соседских детей. — Ты и раньше умела готовить, но притворялась, чтобы меня припахать? Или на тебя так заклятие подействовало?

— Я не помню. — Руки, занятые привычным делом, давали мне хоть какую-то уверенность. — Скажи… а мы… мы только напарники? Или то, что сказала та женщина в лавке, — правда? Мы жених и невеста?

Эльмин в ответ вытаращился на меня, словно на привидение, шагнул ближе и приложил руку к моему лбу.

Я застыла. Рука была прохладная, приятная. А от моего напарника пахло жасмином с нотками здорового мужского тела. У меня почему-то снова закружилась голова…

— Жара нет, но приложило тебя сильнее, чем я думал. Алло-алло, центр вызывает капитана! Прием! Дженин Альгита в неволе не размножается — чьи слова⁈ Я несколько раз, как порядочный мужчина, предлагал оформить отношения. Но это же ты вечно твердила, что секс — не повод для знакомства, а тем более для замужества!

Глава 15

— То есть секс, — произнеся это слово, я почувствовала, как жар заливает шею, уши и щеки, — между нами был?

Когда даже мысленно проговаривала это слово, мне становилось не то чтобы отвратительно, но слишком неуютно. Как будто речь шла об испытании, которое следовало стоически пережить. Как, например, выщипывание бровей, чтобы придать им красивую форму, или традиционная медовая эпиляция перед свадьбой — по обычаям не владеющих магией предков.

Но еще я кожей ощущала, что Эльмин совсем близко. Чувствовала его дыхание, вдыхала запах. И в голове настойчиво крутилось, что если он чуть-чуть наклонится, то сможет меня поцеловать.

И что я этого… хочу? Чтобы эти пухлые, четко очерченные губы коснулись моих. Хочу почувствовать их вкус. Ощутить, как легкая темная щетина приятно оцарапает кожу, когда поцелуй станет глубже.

Кошмар! Насчет секса мы позже разберемся — есть у меня подозрения, что с ним была какая-то неправильность…

— Дженин? — растерянно произнес Эльмин, глядя в мои широко раскрытые глаза.

Не представляю, что на меня нашло. Никогда не делала так раньше. Точно знаю, пусть и не помню. Никогда первой не обнимала мужчину за шею, не притягивала к себе и не целовала…

Эльмин сначала ответил, приобняв за талию, а потом отстранился и нахмурился.

— Знаешь, ты даже целуешься теперь по-другому, как нормальная женщина, а не… захватчица!

В смысле? Я же первая начала, схватила, обняла, поцеловала. Чуть со стыда не сгорела! И все равно получилось как у нормальной женщины? Надеюсь, это был комплимент.

— Тебе понравилось? — робко уточнила я, стараясь не глядеть при этом на озадаченного мужчину.

Благо у меня было чем себя отвлечь: вода под лапшу закипела, следовало бросить в нее специи и налить ложку оливкового масла.

— Мне? Очень! Я бы сейчас с удовольствием затащил тебя в постель, но ты же не согласишься.

— Соглашусь, но после того, как все приготовлю…

— Не дай бог, тебя опять чем-нибудь стукнет и ты превратишься обратно из женщины в железную воительницу, — пробормотал Эльмин, нехотя отпуская меня, снова устраиваясь на диване и глядя вокруг большими глазами.

Я все еще смущалась, но готовить еду мне очень нравилось, а еще попутно наводить чистоту и красоту одним движением бровей — бытовые заклинания всегда давались мне легко. Всегда? Это память возвращается? Не буду думать об этом сейчас, лучше подам на стол.

— М-м-м… — Страстные постанывания голодного мужчины, дорвавшегося до вкусной еды, звучали лучшей музыкой. — Пэри небесные… в жизни ничего вкуснее не ел! Как ты могла⁈ Это нечестно, столько лет скрывать такой восхитительный талант!

Я сидела напротив него и улыбалась, как дура. Было невероятно приятно, что кто-то оценил мои старания. Словно раньше этого никогда не делали. А еще у Эльмина в уголке рта прилип листочек кинзы — с таким аппетитом он ел. Я не выдержала, наклонилась через стол и сняла эту зелень губами. Бесстыдно облизнулась: вкусно!

И снова почувствовала, как жар приливает к щекам.

— Провокаторша… — Быстро доев лапшу и облизнувшись, Эльмин вылез из-за стола, как пушинку подхватил меня на руки и понес, хищно ухмыляясь, в спальню.

Уложив на кровать и нависнув на вытянутых руках, он несколько секунд изучал мое лицо, чего-то выжидая, а потом поцеловал, властно, жадно сминая губы. Не помню, целовал ли меня когда-то кто-нибудь точно так же, чтобы дыхание перехватило и голова закружилась. Но отвечала я навряд ли, было у меня ощущение, что делаю это впервые. Не просто позволяю мужчине овладевать своим телом, а… поощряю, приобнимая за шею. И почти сразу тянусь за новым поцелуем, стоило нам прерваться.

А вот когда Эльмин попытался стянуть с меня одежду, я напряглась. Мысль о том, что кто-то… незнакомый… нет, вообще кто-то увидит меня обнаженной, пугала. Мне нужна была какая-то защита, ночная сорочка, простынь. Срочно!

Эльмин, почувствовав, что я не готова, принялся ласкать меня через платье, потом его руки проскользнули под подол, огладили мои бедра, проникли под резинку трусиков… Их прикосновения разжигали во мне стыд и желание. И я никак не могла определить, отчего сгораю сильнее, то бесстыдно выгибаясь, чтобы было легче ласкать мое разгоряченное тело, то сжимаясь, осознавая, как неподобающе себя веду.

Я то стонала от возбуждения, то поскуливала от смущения, но при этом почему-то не пыталась освободиться. Даже когда хотелось накрыть пылающее лицо, чтобы спрятаться от позора, я знала, что вырываться нельзя, потому что мужчина вправе… Но ведь мы не женаты! И очень зря…