Шоу должно продолжаться, Акиро-сан! Часть 2 (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович - Страница 26

— Это были препятствия на пути к победе, дорогая моя Хайнако. Главное, как ты говоришь, не вешать нос и двигаться дальше.

Стоит ли говорить, что после встречи с господином Седоко настроение у меня упало еще сильнее. И хоть я храбрился, стараясь выглядеть перед Хайнако бодрым и уверенным в себе, внутренней уверенности мне это не придавало. Напротив, мне захотелось взвыть и вообще все забросить.

Напыщенный индюк смотрел на нас, как на пустое место. Да и разговаривал так, будто он король мира, а мы какая-то челядь. Ну и чёрт с ним. Нужно всего лишь еще сильнее сфокусироваться на работе и не думать о том, что произошло.

Стоило нам подойти к лифту, как Хайнако, опустив плечи и потупив взгляд принялась всхлипывать. Двери лифта закрылись, а я хмуро посмотрел на девушку:

— Не время грустить, сестра. Не ты ли меня подбадривала и говорила, что всё будет хорошо, и главное не сдаваться?

— Говорила, Акиро-сан. Просто не ожидала, что господин Седоко окажется настолько неприятным и бездушным.

— К сожалению, мир таков, Хайнако, — я положил руку ей на плечо, от чего девушка вздрогнула. — выше нос! Ещё ничего не кончено. Господин Вакедо обещал, что поможет нам.

— Правда? — Хайнако взглянула на меня. Глаза её засияли надеждой.

— Правда. — покивал я, правда умолчав о том, что конкретики он никакой не сказал, более того, обещал выслушать меня в лучшем случае месяца через три. Ну ничего, главное не опускать руки. Опять же, скоро запустится рекламная кампания, вдруг это даст какие-то свои плоды.

По мере удаления от семнадцатого этажа во мне вновь стал просыпаться дикий голод.

— Хайнако, ты как хочешь, а я пойду в столовую, и намереваюсь там наестся от пуза.

— Переедание вредит работоспособности, — назидательно произнесла девушка.

— Знаешь, я это как-нибудь переживу, — хохотнул я.

— Вот только господин Вакедо может не оценить такое попустительство! — вздёрнула пальчик к потолку лифта Хайнако.

— Знаешь, мне уже всё равно. Меня тут господин Датэ пообещал уволить…

— Как это? — удивилась Хайнако.

Двери лифта раскрылись, я шагнул в коридор пятого этажа и направился в сторону столовой. Хайнако последовала за мной.

— Как это уволить? С чего это Датэ вас будет увольнять? Он же ведущий, а не управляющий.

— Да вот, поговаривают, что он будет заместителем господина Вакедо, и первым делом пообещал, что попытается избавиться от моей кандидатуры.

— Да вздор какой-то! Во-первых, с чего это телеведущего поставят на роль управляющего? Он же абсолютно не разбирается ни в каких документах и в управлении.

Я пожал плечами.

— По крайней мере господин Датэ, поговаривают, уже второй день сам не свой ходит в ожидании этого момента.

Хайнако догнала меня и положила руку на плечо.

— Акиро-сан! Я думаю, что это лишь какая-то шутка. Если кого и поставят заместителем вместо господина Вакедо, то это будет один из его помощников, а может и руководитель другого отдела. Да та же самая госпожа Кумико подходит лучше всего.

— Хорошо бы. — Произнес я, толкая двери столовой.

Как и обещал, я набрал себе буквально все, на что только падал глаз. Я действительно очень проголодался, поэтому набрал, наверное, вдвое больше еды, чем брал обычно. Несмотря на недоверчивые взгляды со стороны Хайнако и Исао, который присоединился к нам спустя пару минут, я это все съел, и даже не поморщился. И после того, как залил в себя остатки мисо-супа, откинулся на спинке стула и довольно выдохнул.

— Как же я наелся, протянул я, похлопав себя по животу.

Хайнако лишь покачала головой, а Исао, хохотнув, произнес:

— Смотри, не лопни, дружище. Нам сегодня еще четыре студии настраивать предстоит.

— Как-нибудь справлюсь. — Протянул я.

Однако, как и предрекала Хайнако, работать дальше мне совсем не хотелось. Только вот интересовало ли это хоть кого-то? — не думаю. Казалось, в Исао вселился злой дух, который побуждал его создавать для меня все более и более сложные задачи, и у меня не было ни секунды продыху. То и дело, на огонёк заглядывал господин Вакедо, и тоже генерировал для нас с Исао задания, которые явно не входили в наши служебные обязанности. Но кто нас спрашивал? Вакедо… хорошо еще не заставил нас полы мыть. И на том спасибо. Спорить же с этим старым демоном было абсолютно бесполезно. Он грозил увольнением, вопил о том, что все здесь бездельники и дармоеды, которые за просто так получают зарплату. И требовал, требовал, требовал исполнения всех его самых безумных приказов.

Под конец рабочего дня я еле держался на ногах. Глаза мои потухли, и я, шатающийся походкой, будто оживший зомби, пошагал домой. Хотя, как сказать? Я был скорее замученным зомби, воскрешенным по третьему или четвертому разу, жаждущим покоя, но не дождавшимся такового от злобного некроманта. Неведомый тёмный властелин требовал, чтобы после смерти бренные уставшие кости продолжали трудиться во славу величайшего в Токио телеканала. Да уж, занесло же меня в край трудоголиков.

Выбросив из головы глупые мысли, я спустился в метро.

Думать ни о чем не хотелось. Мне повезло, и вагон оказался не так уж и загружен. Посмотрел на часы. Уже было одиннадцать часов вечера. Я даже и не подозревал что так поздно. Это с самого утра и до позднего вечера мы трудились в поте лица, но зато я не думал о том, что случится с шоу и не снедал себя тягостными мыслями.

Такой же шаркающей походкой добрался до дома и признаться, понадеялся, что сейчас доберусь до своей комнатки, залезу в кровать, улягусь под одеяло, после чего смогу забыться сном. Но не тут-то было. На полпути меня настигло древнее зло. Видимо, Гушикен услышала, как скрипнула входная дверь, и уже поджидала меня на лестничной клетке.

— Акии-иро-о! Здравствуй мой дорогой… — донёсся до меня пропитанный злобой и алчностью скрипучий оклик жуткой старухи.

Я скорчил горестное лицо, которое не укрылось от хищного взгляда Гушикен.

— Как ты поживаешь, Акиро? Доходят слухи, что ты снял свое шоу и теперь стал суперзвездой? А тем временем аренда не выплачена, уже идет четвертый месяц. Ты небось там миллионы наэкономил. Лежишь, наверное, в своей комнате, как дракон на злате. Ссыпаешь зарплату кучами и купаешься в банкнотах?

Я лишь горестно выдохнул, затем голосом Бориса Годунова в исполнении лучших оперных певцов выдал:

— Уйди окаянная! В печали я, не до тебя мне сейчас!

— Кто я? — тут же взвилась Гушикен — Акиро! Я не шучу, я тебя выселю! Вышибу из своего дома! Я от тебя ни копейки не вижу уж столько времени?

— Да бросьте госпожа, Гушикен! — возмутился я. Мне кажется вы все мои вещи распродали, выставляя меня за будущую звезду. Я думаю, вы на несколько лет вперед окупили аренду моей комнаты.

Гушикен хмуро посмотрела на меня.

— Все равно этого недостаточно. Это мои заработки, мои дела. Это я придумала, как монетизировать нерадивых арендаторов. А вот за аренду я этих денег так и не увидела. Не забывай, Акиро, ты мне должен. ТЫ когда зарплату получаешь обычно? Когда я уже увижу деньги?

— Да какие деньги, госпожа Гушикен? Меня вот-вот уволят. Господин Датэ грозится, что как только станет начальником — прогонит меня прочь.

Гушикен вдруг призадумалась и даже растерялась.

— Говоришь, Датэ уволить тебя хочет? — Возмутилась она. — Дела… К слову, у меня закончились твои фотографии. Они довольно неплохо продаются. Так что сходи-ка ты в парикмахерскую, приведи себя в порядок, а я уж подумаю, быть может, за десяток фотографий скощу тебе оплату на месяцок.

— Вы уже обещали, что скостите оплату — напомнил я. А все равно говорите, что я за четыре месяца должен.

Миновав Гушикен, я прибавил шагу, чтобы скорее сбежать от нее.

— Ну, скошу еще месяцок. Будешь должен за два месяца вместо четырёх, сплошная выгода — вдогонку прокричала мне женщина.

— Я подумаю над вашим предложением, — выдохнул я, юркнув в свою комнату. Дверь, к слову, мы вместе с Джеро починили. Она, конечно, ходила ходуном и казалось, вот-вот завалится, но это хоть какая-то защита против безумной домоправительницы.