На пересдачу, Кэсси Рок! Третья попытка (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 7

— Мне кажется, ты ревнуешь, — заметила я, быстро обернувшись.

Хоть бы Гроув не расслышал, как она его поливает.

— Раньше я была твоей любимой собачкой, — горько пожаловалась Жозефина.

— И всегда ею будешь, — заверила я.

Оказалось, что и днем на старом кладбище весьма оживленно.

— Кэсси? — искренне удивился Фрэнк, появившись из-за мраморного надгробья.

Я прижала руку к груди и выдохнула. Жозефина подбежала ко мне, вопросительно посмотрела в глаза.

— Напугал, — призналась я, погладив моего лабодуделя по кудрявой макушке. Может, я переоценила ее способности нюхача, раз уж она даже Фрэнка не смогла учуять?

— Ну, днем тут бояться некого, — ответил Фрэнк. — А вот по ночам лучше сюда не ходи. Может вылезти всякое.

— Да ты и сам… вылез, — заметила я ступеньки, уходящие в полуразрушенный склеп. — Ты что тут делаешь?

Фрэнк горделиво продемонстрировал склянку с жирным пауком, и меня передернуло.

— Да, выглядит не очень, зато такую породу только на кладбище и найдешь, — похвастался он, любовно разглядывая свою добычу. — Видишь, какие мохнатые лапки? Даже как будто курчавые.

Не исключено, что паук — тоже помесь с каким-нибудь сексуально неразборчивым пуделем, но дальше я развивать тему не стала.

После мозгового штурма в лекарне все вокруг казались мне крайне подозрительными. Фрэнк вроде такой безобидный: рыжий, тощий — куда только идут пироги его бабушки. Но, с другой стороны, может, именно это позволило ему подкрасться к Гроуву поближе.

— И что ты планируешь делать с пауком? — спросила я.

— Пока что это секрет, но мне нужны его резвые ножки, — ответил Фрэнк, и в его улыбке мелькнуло нечто зловещее. — А ты что тут забыла?

— Не подскажешь, где растет лжица? — попросила я. Не рассказывать же про особые могилы подозреваемому.

— Конечно, Кэсси, — ответил он и дернул головой, отбрасывая рыжую челку. — Ты на верном пути. Тут осторожно, земля проваливается. Видать, умертвие выбралось и нашло другой дом…

Фрэнк пошел вперед, я за ним. Жозефина весело трусила рядом, и ее присутствие слегка успокаивало. Да и не похож Фрэнк на убийцу. Я ведь уже решила, что преступник — женщина.

— Я думал, ты сейчас готовишься к свиданию с Кайлом, — заметил Фрэнк, придерживая ветку разросшегося боярышника.

Про Кайла я и думать забыла.

— Или лжица как раз для него? — не отставал он.

— Возможно, — уклончиво ответила я.

Так-то ягода показала себя отлично. Надо будет нарвать побольше и накормить всю округу. Чем не способ найти убийцу? Сперва ягодка, потом вопрос — вы планируете убить мастера Гроува в ближайшее полнолуние? Похоже на план, уже третий на сегодня.

Фрэнк ориентировался на кладбище как у себя дома и вскоре привел меня к полянке с лжицей, которая синей лужицей обтекала ноги воина, навеки опустившего бронзовый меч. Фрэнк галантно поделился со мной склянкой, которых у него оказалась целая сумка. В некоторых уже что-то копошилось, и я предпочла не приглядываться.

— Бери те, что покрупнее, — посоветовал он. — Самые синие. Одна ягодка — на десять минут.

— Это если человек весит килограмм пятьдесят, — проявила я осведомленность.

А на некоторых вервольфов лжица действует три минуты от силы.

— Ну, Кайл не такой уж высокий, — заметил Фрэнк и, покусав губы, выпалил: — Знаешь, Кэсси, он мой друг, но вы с ним не пара.

— Вот как?

Присев у ног воина, я нарвала пригоршню ягод. Испачкала руки малиновым соком и едва удержалась от соблазна облизать пальцы.

— Да, он вроде симпатичный и из богатой семьи…

Я подняла взгляд на Фрэнка. Он так разволновался, что покраснел.

— Но иногда и самая невзрачная лошадь вырывается вперед, — продолжил он. — Та, на которую никто бы не поставил.

Выпрямившись, я приложила руку козырьком к глазам, защищая их от солнца и всматриваясь в веснушчатое лицо приятеля.

— Какая еще лошадь? — уточнила я. — Ты о чем?

Обычно Фрэнк рассказывает мне про Хромулю только на утро третьего дня, когда тот уже победил. На второй попытке Хромуля продул, но, может, как раз потому, что Фрэнк ползал по кладбищу в поисках лжицы, для меня.

— Это образно, — пояснил Фрэнк и, выдохнув, добавил: — Я работаю над одним очень интересным проектом. Моя дипломная работа будет нечто, поверь. Когда-нибудь я стану знаменитым, разбогатею…

Он так простодушно хвастался, что я не сумела сдержать улыбку и стряхнула паутину с его плеча.

— Да, сейчас я кажусь тебе неудачником, — сердито сказал Фрэнк, и в его глазах заблестела сталь.

— Это не так, — возразила я.

— Но если бы ты поставила на меня…

— Мы же не на ипподроме, — напомнила я. — Вообще-то я не рвусь за какими-то призовыми отношениями.

— Однако выбрала призового Кайла. Впрочем, — он вновь улыбнулся и, облизнув губы, попятился, — иногда надо набить шишки на собственных ошибках. А по-другому не получится. Пока, Кэсси. Если что, ты знаешь, где меня найти.

— Пока, — ответила я, растерянно помахав рукой на прощание, а когда Фрэнк отошел подальше, посмотрела на Жозефину. — Ты понимаешь, что это значит?

Она валялась в густой траве, с наслаждением почесывая спинку и подставив мягкое пузико солнцу.

— А?

— Во-первых, Фрэнк ничего не сказал о том, что у Кайла есть официальная невеста, — перечислила я, спрятав склянку с лжицей в карман юбки. — А во-вторых, похоже, Хромуля придет первым благодаря какому-то секретному снадобью на паучьих ножках!

— И? — Жозефина поднялась на лапы и встряхнулась.

— И мы можем сделать вывод, что Фрэнк — двуличная скотина! — воскликнула я.

А сердце вервольфа — уникальный ингредиент для артефактов, которыми Фрэнк так страстно увлечен.

Мы с Жозефиной пошатались по кладбищу, понюхали памятники. Самые подозрительные я записала себе в блокнотик. Мы навестили могилку Паулюса Шменге, и я оставила на зеленом холмике букетик цветов, надеясь, что доктору будет приятно.

Когда к нам присоединилась Рита, наши изыскания стали точнее: она делала расклад на картах, и так мы определили еще два потенциально загадочных захоронения.

Гроув не пришел.

Солнце перевалило зенит, когда Жозефина, решив, что с нее довольно, потребовала перерыв, обед и вообще — отдых.

— Я не создана для грубой физической работы! — восклицала она, направляясь к выходу, и ее кудрявые уши воинственно подпрыгивали на каждом шагу. — У меня уже нос щиплет! Для такого сгодится любая дворняга! К тому же я весь день ничего не ела, кроме жука, которого поймала на надгробье. Вообще-то он был вкусным. Хрустящим, как жареная картошечка. Это мои охотничьи инстинкты. Возможно, в моих предках пробегала борзая…

— Что ты сказала? — встрепенулась я.

— Борзая, — членораздельно повторила Жозефина, повернув ко мне голову.

— То, что ты оборзела вкрай, это точно, — проворчала Рита. — Кто повалялся на моем свитере? Он теперь весь в рыжей шерсти!

— А я не виновата! — запальчиво воскликнула Жозефина.

— А кто виноват? У нас других рыжих нет! К тому же мы с Кэсси не линяем!

— Рыжий, — пробормотала я. Теперь случайная мысль окончательно оформилась: — Рыжий предок!

— Дай ей волю, она себе в родословную и вертонскую королеву впишет, — добавила Рита. — Твоя собака совсем берега попутала.

— Ничего я не путала! — возмутилась Жозефина. — Ты могла бы и убрать свитер в шкаф, а не раскидывать вещи, где ни попадя. Я, между прочим, оказываю тебе услугу — учу аккуратности. А ты, Кэсси, вычесывай меня лучше.

— Да помолчите вы! — бросила я в сердцах. — Нарцисса была рыжей. И Фрэнк тоже! Что, если он ее потомок?

— Ну, так себе зацепка, если честно, — засомневалась Рита.

— Такими темпами ты скажешь, что это я убила твоего ненаглядного Гроува, — подхватила Жозефина. — Хотя я не считаю себя рыжей. У меня светлые подпалины. Я скорей золотистая блондинка.