Я – спящая дверь - Сигурдссон Сьон - Страница 4

Когда он возвращается из своего патрульного обхода, удобно усаживается и снова открывает книгу, его глазам предстает фраза:

«И он видит, как та, сероволосая, медленно скользит в благоухающем искусственном полумраке – тень на груди у тени, скелет в объятиях скелета…»

Но тут сверху доносится какой-то шум.

Захлопнув книгу, штурман хватает фонарик и мгновение спустя уже стоит на палубе, окидывая взглядом порт. Освещает трап – там всё, как и должно быть. И он обходит судно по часовой стрелке – сначала кормовую часть, затем вдоль поручней со стороны моря направляется к носу. В отбрасываемой пушкой тени вырисовывается человеческая фигура.

Карл выкрикивает:

– Эй, кто там?

Он пытается поймать фигуру в луч света, но та уклоняется, отступая за ствол пушки. Штурман сжимает в руке фонарик, так что белеют костяшки пальцев, готовый использовать его как холодное оружие. Оказавшись в нескольких шагах от укрытия злоумышленника, он выкрикивает команду, которой обычно хватает, чтобы убедить незваных гостей сдаться без боя:

– А ну покажись! Я вооружен!

Несколько мгновений ничего не происходит, а затем, к величайшему изумлению штурмана, его дыхание вдруг становится поверхностным и частым и, что более удивительно, – его пенис будто свинцом наливается. Переложив фонарик в левую руку, он засовывает правую в карман брюк и пытается поправить так, чтобы неуместный стояк был менее заметен.

В этот момент из тени на свет выступает одетая в шубу женщина и, прежде чем штурман успевает запротестовать, подходит к нему вплотную. Она протягивает руку, ничуть не стесняясь показать сверкнувший на безымянном пальце символ супружества, и проводит по твердо выпуклому плененному члену, заставляя тот еще сильнее натянуть брючную ткань. Когда женщина опускается перед ним на колени и расстегивает ширинку, у штурмана вырывается стон. Ее лицо приближается к его мужскому достоинству; оттянув вниз крайнюю плоть, она массирует его пальцами. В свете фонарика он видит: прежде чем коснуться головки губами, она увлажняет их языком, а затем, быстро вдохнув, обхватывает ими возбужденный член и опускает голову до тех пор, пока больше половины его не исчезает у нее во рту. Одновременно, подсунув пальцы под мошонку, ощупывает и щекочет его яички.

Она ласкает штурманский королёк влажным языком, пальцами и губами, пока тот не начинает судорожно подрагивать у нее во рту; тогда она сжимает его у корня с такой силой, что тот взбухает у ее нёба. Не ослабляя хватку и стремительно поднявшись, женщина распахивает шубу, под которой обнаруживается уже подтянутая вверх юбка и сдвинутые на сторону шелковые трусики. Когда она, повернувшись задом и расставив ноги, наклоняется и выпячивает к нему мягкие ягодицы, Карл замечает мелькнувший у нее между ног краешек черного треугольника.

– Теперь стреляй!

Как только его член окунается в пышущее жаром влагалище, она отпускает его, и горячая сперма выплескивается в нее мощным пульсирующим фонтаном. Под конец она дергается всем телом так, что мужчину отбрасывает спиной на пушку. Фонарик выпадает из его руки, мигая, катится по палубе и, описав полукруг, гаснет.

Слышно, как женщина шумно, с горечью, выдыхает. Второй штурман Карл Стейнссон теряет ее из виду. Когда ему, наконец, удается найти и включить фонарик, он уже снова один на борту «Фрейра» – так же, как и до ее появления.

(Непристойный стишок)

Едва за спиной только что освобожденного из заключения мужчины закрывается дверь тюрьмы, из-за угла здания, с его западной стороны, появляется женщина. Подойдя к мужчине, она без всяких церемоний подсовывает ладонь под его локоть и куда-то ведет.

Йон Тóргейрссон по прозвищу Бычара не привык, чтобы им помыкали, как-никак самый сильный мужик в городе, а зарабатывает тем, что просто угрожающе молчит, когда люди поумнее берут его с собой в рейды по сбору долгов. После трех недель в каталажке ему хочется спокойно подышать свежей апрельской ночью, но вместо того чтобы отделаться от одетой в шубу женщины, столь отважно подхватившей его под руку, он позволяет затащить себя в темный проулок позади домов по улице Хáтльвейгарстигур. А делает он это потому, что, увлекая его за собой, женщина шепчет ему на ухо:

– Дай мне почувствовать, как ты застоялся после трех долгих недель без траха.

Он не успевает задаться вопросом, кто эта женщина и откуда ей всё про него известно, да ему и плевать, потому что как раз в этот момент она, поднырнув рукой под ремень его штанов, берет в ладонь мошонку, а разгоряченный пенис во всю свою длину укладывается на ее предплечье. Одновременно она подтягивает вверх свою зеленую юбку и направляет его руку к темнеющему на ее лобке черному треугольнику. С удовольствием обнаружив, что на ней нет нижнего белья, он проводит пальцами вниз по кудрявому венерину бугорку и просовывает их между влажными половыми губами – она готова. Расстегнув ширинку, Бычара чувствует на своем отвердевшем члене прохладное дыхание ночи – он тоже готов.

Подхватив женщину под колени, он отрывает ее от земли и одновременно с силой, по самый корень, вгоняет в нее свой член. Крепко прижав женщину к стене, с похотливой яростью набрасывается на нее, а она, скрестив ноги у него за спиной, вонзает в него острые каблуки.

В этот момент во втором этаже дома открывается окно, оттуда высовывается скудно покрытая волосами мужская голова:

– А ну валите отсюда или я позвоню в полицию!

Не сбившись с ритма, не пропустив ни одного толчка, нововыпущенный зек запрокидывает голову и кричит в оконный проем:

– Заткни рот, придурок!

Но едва он успевает прокричать последнее слово, как жгучий предвестник оргазма заключает его чресла в тиски. Перед глазами танцуют искры. Он скрежещет зубами и чувствует, как сперма брызжет в теплое влагалище, наполняя его до краев.

Наконец, выпустив весь пар, он ослабляет хватку, снимает женщину с пениса и медленно опускает, пока ее ноги не касаются земли. Она выскальзывает из его клешней. Тяжело опершись на стену, он смотрит вниз, на гравий, в то же время краем глаза наблюдая, как она оправляет на себе юбку, кутается в шубу.

В момент, когда она уже поворачивается, чтобы уйти, он слышит у своего уха холодный смешок:

– А ты не изменился, всё так же и минуты не можешь продержаться…

Это смех девушки, которую он тринадцать лет назад взял силой в Си́глуфьорде[9]. На следующее утро на нее, лежащую без сознания на берегу моря за машинным цехом, случайно набрели какие-то ребятишки. Тогда ее отвезли в больницу в Áкюрейри[10], после чего в поселок она уже не вернулась. Сам Бычара тоже решил исчезнуть и перебрался на юг страны, в Рейкьявик…

– Ди́са? Диса-селедка?..

С ее именем на губах он поднимает голову, но вместо ответа видит стоящего рядом лысеющего мужчину из окна в сопровождении полицейского и тюремного охранника, который всего полчаса назад оформил его освобождение.

– От темного проулка за постройками Хатльвейгарстигура до дома 10а по улице Ингольфсстрайти рукой подать. Фру Торстейнсон (которая, как мы теперь подозреваем, вполне могла быть разделочницей с рыбной фабрики в Сиглуфьорде и которую звали Дисой-селедкой, прежде чем она переехала в столицу, где бралась за любую подвернувшуюся работу: засолку рыбы, мытье полов, стирку, починку одежды, уборку номеров и сервировку столов в гостинице «Борг», пока не устроилась продавщицей в табачный отдел Торгового кооператива и не познакомилась с будущим супругом), вернувшись из ночного вояжа, прокрадывается в дом через черный вход, но на этот раз, вспомнив о моем отце, спящем в подвальной квартирке, снимает туфли, и, не потревожив его сна, на цыпочках, в одних нейлоновых чулках, поднимается по лестнице к кухонной двери, которую открывает и закрывает с той же осторожностью.

Далее она направляется в свою спальню и срывает с себя одежду: швыряет в угол мокрую шубу, роняет жакет, юбку и блузку к ногам, а остальное – бюстгальтер, шелковые трусики, чулки и пояс – бросает либо на кровать, либо на стул. Совершенно голая, разглядывает себя в овальном зеркале над туалетным столиком. Опустив вниз уголки губ, делает попытку выдавить из своих зеленых глаз слезы, шмыгнуть носом, вызвать ощущение комка в горле, пытается почувствовать вину и стыд за содеянное. Однако единственное, что ее наполняет, это радость – щекочущее ликование, оттого что она всё еще способна притягивать мужчин, возбуждать в них похоть, ощущать их твердые горячие члены в руках, во рту, во влагалище, ощущать внутри себя бьющую из них сперму.