Николай I Освободитель // Книга 10 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 8

— Слышал, но в подробности не вдавался. Там могут быть проблемы?

— Могут, — я кивнул. — Пока наследник не взял власть в свои руки крепко, нужен будет пригляд, поэтому мы хотим поручить тебе возглавить нашу военную миссию в Эривани.

— На все четыре года? — В голосе младшего звучал неприкрытый скепсис, Армения в эти времена была откровенным медвежьим углом, подобная столь длительная командировка легко могла бы считаться ссылкой.

— Ну нет конечно, что там делать четыре года. Возьмешь какой-нибудь полк из гвардейских, скатаешься в Эривань…

— Скатаюсь… — Фыркнул младший без всякого энтузиазма. Ну да, дорогу от Тифлиса до армянской столицы только начали строить поэтому придется эти двести пятьдесят километров отмахать на своих двоих. Ничего, не развалится, места там красивые, прогуляется, горным воздухом подышит.

— Скатаешься, — я добавил чуть жёсткости в голос. — Покажешь местным, кто в доме хозяин, так чтобы сомнений там ни у кого не возникло, чтобы дурные мысли в голову не лезли. Проведешь, выражаясь морским языком, демонстрацию флага.

— Сделаю.

— И еще одно. С тобой в Эривань поедет Катя. Мы договорись с армянами о будущем браке князя Николая и дочери русского императора.

С одной стороны, Армения была нашим безоговорочным союзником — при формальном покровительстве стразу четырех держав, про которое, однако, все достаточно быстро забыли. При этом место это было, мягко говоря, далеко от основных центров цивилизации, поэтому отправлять туда кого-то из «старших веток» династии виделось излишним расточительством. А так я и дочь Александра пристраивал, и кровью привязывал династию Бебутовых, и как бы это сказать помягче… Не сильно тратился.

Сама Екатерина — и ее мать княгиня Гагарина, даже Гагарина, наверное, в первую очередь — от такой перспективы были опять же очевидно не в восторге. Вот только вопрос это был политический, никто женщин в таких случаях о желаниях не спрашивает. Ну и опять же стать женой полноправного правителя — не какого-то «герцога» очередного немецкого, у которого только титул и остался за душой, а земель и денег уже лет как сорок нет — это серьезно. О таком даже мечтать могут далеко не все.

— Катя старше.

— На два с половиной года — это не существенно, наоборот на пользу пойдет, будет держать своего будущего мужа в кулаке, — я усмехнулся, представив себе этот брак. По слухам князь Николай Васильевич вырос мальчиком мягким, придавленным авторитетом отца. Катя же наоборот получилась той еще оторвой, сказалась ранняя гибель Александра и постоянное желание показать всем вокруг, что она не хуже других. В некотором смысле данный брак были еще и способом отправить куда-подальше «проблемный актив», чтобы не пятнать репутацию династии лишними скандалами. А то девочке было только шестнадцать лет, а по слухам там вокруг нее уже полноценно начали виться молодые гвардейские офицеры. Не то чтобы я был против добрачного секса или просто приятного времяпровождения, просто общество на такие развлечения молодых девиц тут смотрело куда как строго. В общем, пускай едет в Эривань и там уже становится проблемой своего мужа.

Глава 3

Я стоял у стены и рассматривал карту Европы. В целом она мне очень нравилась, конечно хотелось бы внести кое-какие изменения, но тут я был реалистом. Кое-что сделать пока было просто невозможно, например поработать над границами Великобритании. Мы хоть и продолжали поддерживать ирландцев, открыли несколько культурных шотландских и валлийских центров — глядя на тихую истерику посла Сеймура я получал искреннее удовольствие — всеми силами готовили национальные кадры, способные в будущем поднять на щит идеи независимых Ирландии, Шотландии, Уэльса, до реальных успехов тут было еще далеко. Просто, потому что Британия была сейчас успешна в экономике и могла глушить любое недовольство подконтрольных территорий за счет огромного количества ресурсов.

Другая ситуация была с Францией. В принципе Россия была способна с помощью военной силы оторвать от Парижа немецкие, итальянские, а может и кое-какие другие земли. За две недели до Ла-Манша, наверное, не дошли бы, но за полгода — вполне реально. Вот только, как это сделать, не усилив при этом Пруссию и не дав толчок к объединению Италии, вопрос был что называется со звездочкой. А так мы продолжали работать с бретонцами, гасконцами и валлонами, которые себя считали не совсем французами, устанавливали культурные связи, издавали литературу на местных языках… В общем проводили обширную подготовительную работу, чтобы, когда эти закладки пригодятся, все было под рукой. Вон с венграми все отлично получилось, что мешает повторить комбинацию и с другими империями.

Определенное опасение вызывало сближение Баварии и Австрии, которые вместе с куском Швейцарии — что фактически означало развал этой страны пусть пока еще не «узаконенный» — сформировали не так давно «южно-германский таможенный союз», явно противопоставляя себя пруссакам и части немцев под французским владычеством. В целом я тут ничего против не имел, лишь бы этот чайник сдуру не вырос в очередной паровоз.

Отлично выглядела Италия, территория которой был разделена сразу между пятью государствами. Все бы так, мне лично жилось бы гораздо проще на белом свете. Однако, мою задумчивость вызывали не существующие границы, а возможность того, что в скором времени карту вновь придется перерисовывать. Причем совсем не там, где мне бы хотелось.

После августовских переговоров с африканерами я «погостил» дома, а потом мотнулся в Челябинск, где посмотрел на первый в мире полноценный двигатель внутреннего сгорания. Пока двухтактный работающий на бензине движок только проходил полноценные испытания на выносливость, но даже само его появление меня очень порадовало.

Так уж сложилось, что в двигателестроении я разбирался очень слабо, и кроме самой идеи ничем своим инженерам помочь не мог. Поэтому даже на создание первого более-менее на что-то похожего прототипа — с ресурсом, исчисляющимся хотя бы сотней часов и мощностью в два десятка лошадок — понадобился чуть ли не десяток лет.

Нет, можно было и раньше выбросить на рынок движки, и скорее всего даже покупатели бы на них нашлись, но хотелось создать продукт, который мгновенно займет рынок, не дав потенциальным конкурентам даже намека на шанс. За это время был «изобретен» карбюратор, свечи электрозажигания, была вчерне отработана система подачи смазки и еще куча других моментов, в которые я даже не пытался вникать.

Если же к ДВС добавить еще и первый пущенный в Колывани завод по изготовлению пневматических шин, которые пока предполагалось использовать на каретах и нокрутах, то мечта о появлении первого российского автомобиля уже, можно сказать, начала обретать реальные черты. Я собирался подождать годик другой, и, если мои инженеры своими силами не придут к идее самобеглой коляски нормальной компоновки, вбросить ее самостоятельно.

Но это все были приятные хлопоты. А вот новости о том, что пруссаки-таки не утерпели и объявили датчанам войну, были хоть и ожидаемыми, но куда менее вдохновляющими.

Вообще к войне — вернее второй войне за Шлезвиг-Гольштейн — Пруссаки активно готовились уже давно. Лет семь, наверное. Строили свой флот — а также закупали боевые вымпелы у нас, — которого им так не хватало в 1839–1840 годах, модернизировали армию, готовили общественное мнение как в самой Пруссии, так и в других странах континента и конечно выжидали подходящего момента. И вот конец 1853 года, видимо, показался королю Фридриху-Вильгельму вполне подходящим для реализации своего плана.

В принципе, момент был подобран действительно не плохо. В Индии продолжало неожиданно бодро полыхать восстание сипаев. Когда все начиналось я достаточно скептически относился к возможным успехам «индийских патриотов», — что правда не мешало мне им помогать деньгами, оружием и военными специалистами, правда не русского происхождения и сторонними наемниками, — считая, что все закончится достаточно быстро и без серьезных последствий. Получилось, однако, иначе.