Эльфийский помещик (СИ) - "Amazerak" - Страница 53

Добыча торфа в моё время была не слишком рентабельным занятием, но с появлением паровых двигателей он стал более востребован. К тому же красный ценился особенно высоко. Я и сам брал только красный, хоть и продавали его раз в пять дороже, чем обычный. Горел долго и тепла выдавал очень много. Поэтому вся сопутствующая возня определённо стоила того, чтобы заняться добычей столь ценного ресурса.

А вот лунного угля мы собрали мало. По моим прикидкам я заработал в этот раз всего пять-шесть тысяч. Из них придётся отдать Игнату двадцать процентов и наёмникам хотя бы по сотне сверху заплатить — всё-таки парни хорошо потрудились, заслужили.

Сегодня мы с Клаирой спали отдельно друг от друга. Она поселилась в той же комнате, где раньше проживала Анастасия, и завалилась в кровать сразу, как только мы вернулись. А я поужинал вместе с Инатом и Лидой, после чего отправился в гостиную на втором этаже. Пока меня не было, пришло письмо от воеводы, и я хотел его прочитать.

Сел в кресло, открыл конверт. В письме оказалось приглашение на личную аудиенцию в среду утро. Какой у воеводы ко мне вопрос, не указывалось. Мне как раз требовалось съездить продать камни. Сделаю два дела одновременно.

Окна, выходящие во двор со стороны амбара, были открыты. За лугом на будущей базе моей охраны стучали топоры. Вдруг до меня донёсся голос сестры.

— Что с тобой случилось? — спрашивала у кого-то Лида.

— Всё в порядке, сударыня, это просто царапина, — ответил Баламут. — Вражеская стрела.

— О боже мой, что у вас там случилось? Федя говорил, на вас напали?

— Да, так и было. Мы наткнулись на какое-то дикое племя. Одного даже притащили домой. Ему досталось посильнее, чем мне.

— У тебя вся повязка в крови. Тебе надо к врачу.

— Не волнуйтесь, это, правда, пустяки. Через два-три дня рана сама зарастёт. Не впервой.

Я подошёл к окну сбоку и осторожно выглянул во двор, чтобы говорящие не заметили. В сгущающихся сумерках рядом с грузовиками стояли Лида и Андрей, но почему сестра так беспокоилась за здоровье этого наёмника, я понять не мог.

— Хватит обращаться ко мне на «вы», — сказала Лида. — Я же просила.

— Простите, сударыня, но вы тут — госпожа, а я — простой наёмник, поэтому обращаюсь к вам, как подобает.

— Ну хватит уже, правда! Я же до того, как сюда приехать, официанткой работала. Ну какая из меня госпожа, право слово? — Лида сделала наигранно-обиженный вид.

— Прошу прощения, сударыня, так положено.

— Хорошо, допустим, я — госпожа. Тогда я могу тебе приказать обращаться ко мне иначе, правда же?

— Прошу прощения, но приказать мне может только ваш брат, поскольку у меня договор с ним.

— Эх, и тут загвоздка. Ладно, ступай. Такой весь правильный. И смотри, чтоб плечо не загноилось. Промывай чаще.

Я был озадачен поведением Лиды, и подумал, что надо бы с ней поговорить об этом, но сегодня чувствовал себя слишком уставшим для серьёзных бесед и отправился спать.

Ночью меня разбудил стук в дверь. Я нехотя встал с кровати.

— Кто там ещё?

— Простите, что разбудил, ваше благородие, — донёсся из-за двери голос Смирнова. — Там это… вредителей поймали, которые провода режут.

— Где они?

— Во дворе. Их только что наши привезли.

— Ладно, ступай, сейчас буду.

Я умылся, натянул штаны, рубаху и жилетку и побежал во двор. При свете керосиновых фонарей, которые всю ночь горели рядом с входной дверью, столпились несколько наёмников в разномастной полувоенной одежде, среди которых были Радогор, Шрам и Смирнов. Над людьми возвышались два незнакомых эльфа.

Увидев, как я выхожу на крыльцо, наёмники подвели ко мне пленников. Один эльф был постарше с тонкой, растрёпанной бородкой, второй — помоложе с только начавшим расти пухом над верхней губой. Это были самые обычные крестьяне, каких можно встретить в любой деревне.

— Вашбродь, мы сегодня в дозор ездили, — доложил Шрам. — Этих вот поймали. Они провода резали, — он кинул на землю большие ножницы с резиновыми рукоятками. — Их было трое, один убёг. Этих схватили.

— Эй вы, кто из вас двоих понимает по-русски? — грозно обратился я к провинившимся крестьянам, которые стояли потупившись с недовольным видом.

— Не понимать, — ответил старший.

Я спустился с крыльца и подошёл к Шраму:

— Револьвер.

В моей ладони оказался тяжёлый короткий револьвер. Я схватил молодого эльфа, силой опустил его на колени и приставил ствол к голове:

— А так? Так понимать?

— Понимать, понимать, ваш благородь! — закричал молодой. — Мы всё сказать! Только не убей!

— Откуда вы? Из какой деревни?

— Из деревня Халыкаль мы, вёрст пять отсюда.

— Кому принадлежит деревня?

— Князь. Князь нами владеть.

— А встретили их где? — обернулся я к Шраму.

— Да в паре вёрст отсюда.

Я кивнул и опять ткнул револьвером в затылок эльфу:

— Не ври мне! Вас встретили в двух вёрстах отсюда.

— Так мы ходить далеко. У нас не резать провод. Тут резать.

— Да? И зачем же вы «резать провод»?

— Продать, ваш благородь. Продать в город. Нам платить рубль. Мы рубль отдавать князь. У нас нет рубль. Налог большой. Пощади, ваш благородь! Кормить семья надо.

— Так нечего было провода резать. А то, семья у него!

Я отдал револьвер и Шраму и отозвал Радогора в сторону.

— Что думаешь, правду говорит?

— А какой прок им врать-то? Нищие они — видно же. Мне кажется, правда, заработать пытались.

— Как они ещё живы остались? Провода же под напряжением.

— А кто их знает? Жить захочешь — наловчишься.

— Электричество неделю назад отключилось, а они только сейчас режут?

— Наверное, раньше на других участках работали. Сложно сказать. Мы ж далеко не заезжали никогда.

— Вот же дельцы, мать их… Интересно, а они не могут быть связаны с повстанцами?

Радогор пожал плечами:

— Если только допрос с пристрастием устроить, тогда узнаем.

Мне почему-то казалось, что эти двое никакого отношения к ари не имеют, хотя и утверждать наверняка не мог. Фиг поймёшь, что в голове у этих эльфов и за кого они на самом деле. Но допрос с пристрастием устраивать я не стал.

На ночь мы заперли нарушителей в сарае с пленником. А утром мы с Радогором повезли их в Свиноедово. Там велел Кетаэлу созвать на пятачок возле часовни всех жителей, и когда селяне собрались, Радогор выпорол розгами вначале одного нарушителя, потом другого. Сильно бил, аж кровь на спинах выступила.

По идее, я не имел права их наказывать, ведь деревня, откуда пришли резчики проводов, мне не принадлежала, но я сделал это на свой страх и риск, чтобы не повадно больше было ни этим, ни кому бы то ещё. А когда экзекуция окончилась, сказал:

— И так будет с каждым, кто посмеет порчей княжеской или помещичьей собственности. А если кого-то поймаем второй раз, тот сразу будет казнён. Имейте в виду. Все свободны!

Мы с Радогором сели в машину и поехали домой.

В день перед поездкой в Комарово мы с Лидой пошли заниматься магическими упражнениями на луг за дом, где находилось стрельбище. Нечасто нам с сестрой удавалось вместе потренироваться, но сегодня я специально подгадал время так, чтобы пойти с ней, поскольку хотел серьёзно поговорить. Увязалась с нами и Клаира. Мишени для стрельбы из луков находились неподалёку, рядом с зарослями, и моя супруга отправилась туда. А Лиде я сказал, что нам надо обсудить один вопрос.

— Я слышал, как ты с Баламутом общалась позавчера, — сказала я. — Рядом с грузовиками.

Лида аж покраснела и потупила взгляд. Было сразу понятно, что она неравнодушна к этому молодому белобрысому наёмнику со смазливой физиономией.

— Да, я поинтересовалась, как у него здоровье, — ответила сестра. — Увидела, что он ранен, и спросила… А что?

— Лида, я сейчас тебе скажу одну очень важную вещь, которую ты должна понять. Теперь ты принадлежишь дворянской семье, и это накладывает на тебя определённые обязательства. Самое главное, о чём ты должна думать — это собственная честь и честь семьи. Поэтому ты не можешь встречаться, с кем заблагорассудится.