Графиня на арене - Спенсер Минерва - Страница 13

– Да суй уже его туда, Гай!

– Господи, Сесиль, эта штука не рассчитана даже на три тела, так что уж говорить о семи!

– Эй, вы оба, заткнитесь – и за дело! – отрезал Барнабас Фарнем.

Владелец цирка никогда не отличался особой сдержанностью, но сейчас его голос звучал еще жестче и пронзительнее обычного.

– Если хочешь сам с этим разобраться, Барни, может, подойдешь и…

Джо распахнула дверь, прервав Сесиль на полуслове.

– Эллиот! – взревел Гай, локтем отпихнув остальных, чтобы заключить друга в крепкие объятия.

– Тшш! – прошипели одновременно Джо, Эллиот, Сесиль и Барнабас.

– Слава богу, ты жив! – изобразил шепот Гай, но получилось это у него не очень.

– Задушишь же! – выдохнул Эллиот, пытаясь высвободиться из хватки Гая, который был намного крупнее его.

Тот рассмеялся и, отпустив друга, повернулся к Джо. Вид у него был такой, словно он подумывает, не заключить ли и ее в свои медвежьи объятия.

– Не советую! – предупредил его Эллиот тихо.

– А, ну да, конечно. – Гай примирительно поднял руки. – Спасибо, что прислала свою птицу: это очень нам помогло. – Он вытащил из кармана крохотный ножичек. – Он твой – вот возвращаю.

Джо молча забрала нож и сунула в ножны, пришитые к уродливой шерстяной куртке.

– Вы должны были отпереть им кандалы и наручники, если они на вас были, а не бросаться в бой.

Гай ухмыльнулся.

– Я просто не смог удержаться, когда наш стражник уснул.

Джо хмыкнула.

Сесиль шумно захлопнула дверь, отряхнула руки и с усмешкой повернулась к Джо.

– Я знала, что ты придешь. – Не успела та ее остановить, как Сесиль схватила ее в объятия и, стиснув до хруста в костях, прошептала на ухо, прежде чем расцеловать в обе щеки: – Спасибо, подруга!

– Э-э, ладно, – пробормотала Джо, залившись краской и косясь на Гая и Эллиота, хихикавших, словно школьники.

В дверях бесшумно возникла Арлетт и, окинув взглядом полную камеру народа, коротко рассмеялась, потом повернулась к Джо.

– Все готово. В замке всех повязали, только герцог, Марианна, Стрикленд и король еще на свободе. Они на третьем этаже, в столовой – это единственная комната с двустворчатой дверью. Служанка сказала, что у них как минимум два пистолета: один на каминной полочке, а второй – на столе перед королем. – Она упомянула также, что над столовой проходит галерея для музыкантов.

Джо повернулась к Сесиль.

– Это была бы хорошая позиция для тебя, но только если ты уверена, что сможешь выстрелить в человека, если понадобится.

Та фыркнула.

– Чего? Хочешь сказать, меня совесть замучает, если я случайно пристрелю Стрикленда или его прихвостня, которые собирались нас убить?

Джо кивнула.

Сесиль мрачно усмехнулась.

– Просто дай мне оружие.

Эллиот указал на винтовку у себя на плече:

– Это сойдет? Или лучше вот это? – Он поднял пистолеты.

– Лучше винтовка.

– Я пойду с тобой, – сказал Гай, когда Эллиот передал Сесиль винтовку, и та проверила, все ли в порядке. Ответа не последовало, и он повернулся к Джо. – Я пойду с ней.

– Ладно, только не путайся у нее под ногами, – буркнула Джо, не обращая внимания на его оскорбленное фырканье и поворачиваясь к Арлетт. – А ты оставайся здесь, с этими джентльменами, и смотри, чтобы с ними чего не случилось.

Арлетт улыбнулась, достала пистолет откуда-то из штанов и повернулась к семерым мужчинам, набившимся в тесную каморку.

– Я прослежу, чтобы они хорошо себя вели.

Этьен спустился по узкой лестнице, толкая перед собой Соню – давнишнюю любовницу Фарнема.

– Она пряталась в чулане, Джо.

– Это она нас всех продала Стрикленду, – добавила Сесиль, с явной угрозой опуская ствол винтовки.

– Я знаю, – сказала Джо.

У Сесиль, Гая и Барнабаса отвисла челюсть.

– Ты знала, что эта сучка работает на Стрикленда, и ничего нам не сказала? – возмутился Гай.

Джо уже собралась ответить, но Эллиот ее опередил, заметив с непроницаемым лицом:

– Гай, сначала разберись, а потом уж говори.

Гай нахмурился, но замолчал.

– Что нам с ней делать? – спросил Этьен, указав большим пальцем на Соню, а потом на камеру. – Тут больше нет места.

– Возьмем ее с собой, – предложила Джо, подумав, и повернулась к Соне – предательнице, которая к тому же еще и издевалась над людьми. – Если посмеешь хоть пикнуть или еще как-нибудь подставить Марианну, я перережу тебе глотку. Ясно?

У Сони отвисла челюсть, покрасневшие глаза полезли на лоб, но кивнуть она все же смогла.

Джо только тут заметила, что Сесиль и Гай смотрят на нее с неменьшим изумлением. К счастью, прежде чем кто-нибудь из них успел что-нибудь ляпнуть или задать неловкий вопрос, появилась Моник, раскрасневшаяся, как от бега.

– Его величество дергает шнурок для вызова слуг – ждет десерта. Лучше пойдемте прямо сейчас, пока он или Стрикленд не поняли, что что-то происходит.

Джо кивнула и, глубоко вздохнув, повернулась к Эллиоту.

– Готов?

Он кивнул.

– Идем.

«Просто дождись моего сигнала», – повторял Эллиот себе под нос, расхаживая из стороны в сторону перед позолоченными двустворчатыми дверями. Это все, что Джо ему сказала, прежде чем войти в столовую минуту назад.

Она ничего не уточнила, даже не сказала, что послужит сигналом, просто…

– Надо зайти туда, – решил Барнабас, делая шаг к двери.

Этьен оттащил его назад и, скроив ужасную рожу, прошипел:

– Завали пасть и делай как говорят!

Соня положила ладонь бывшему любовнику на плечо.

– С Марианной ничего не случится. Пойдем, постой со…

Барнабас брезгливо отбросил ее ладонь и окинул Соню убийственным взглядом.

– Не смей больше ко мне прикасаться, ты… ты…

Его речь прервал внезапный крик – голос был мужской, – и они все шагнули к двери, но никто не порывался ее открыть.

– Это был сигнал? – спросил Эллиот у Моник.

Та пожала плечами.

– Откуда Джо было знать, что закричит какой-то мужчина? Наверняка это…

– Руки вверх! – раздался голос Гая, да такой громкий, что за дверью всем было слышно.

– А вот это и правда смахивает на сигнал, – пробормотал Эллиот, приоткрывая дверь и заглядывая в щелочку, прежде чем ворваться внутрь.

Пожалуй, он мог бы открыть обе дверные створки нараспашку и запеть оперную арию, и никто в помещении его бы не заметил.

Все взгляды присутствующих были прикованы к чему-то в дальнем конце столовой.

– Ах ты… сука! – выкрикнул Доминик, искривившись от боли и зажав окровавленную руку ладонью.

– Нож! – крикнула Марианна.

– Привет, – сказала ей Джо так же ровно и спокойно, как всегда.

Остальные навалились Эллиоту на спину и втолкнули в комнату, но никто не обратил внимание ни на него, ни на еще четверых за ним.

– Ты мне чуть руку не отрезала к чертям, – проскулил Доминик, уставившись на Джо, стоявшую спиной к вошедшим.

– Неужели больно, Дом? – с усмешкой спросила Марианна – ее голос буквально сочился презрением – и подошла к нему.

– А ты как думае…

Ее кулак врезался в лицо Доминика с такой силой, что тот плюхнулся на задницу.

– Зря ты мне руки развязал, ох зря! – сказала Марианна, прижимая к себе ушибленную руку.

Эллиот ухмыльнулся и тоже двинулся к Стрикленду.

– По опыту могу сказать, Доминик: кросс справа у нее что надо.

Син улыбнулся ему с дальнего конца стола.

– Рад тебя видеть, старина!

– А уж я-то как! Не стану врать: мы тут все висели на волоске от смерти по милости нашего лучшего друга.

Стрикленд поднапрягся и сел, все еще придерживая покалеченную руку.

– Как, скажи на милость, ты ухитрился сбежать от Бруссара? У него же тридцать пять вооруженных громил!

– Мне помогли. – Эллиот покосился на Джо, которая избавлялась от лишних слоев одежды.

Доминик фыркнул.

– Эта чертова баба, в одиночку?

– С тобой она быстро справилась.

Стрикленд гневно взглянул на него снизу вверх и с трудом поднялся на ноги, удерживая раненую руку.