Генеральный попаданец (СИ) - Коруд Ал - Страница 11

Суслов выдыхает. Он отлично понимает, что от такого предложения не отказываются.

— Конечно. Буду только рад. А кто еще?

Какой шустрый! С кем власть делить не захочет? Усмехаюсь:

— Подумаем! Тогда давай так. Я послезавтра вернусь на работу в Цэка. И вызову туда Косыгина. Стоит заслушать итоги его поездки в Азию. Важные там сейчас дела для мира решаются. А мы на этот регион смотрим пока, как на второстепенный. Завязли в Европе. Что нам с нее? Одни убытки.

— Я понимаю. Американский империализм поднимает голову. Мало им было Кореи.

Киваю согласно:

— Там Хозяин сработал молодцом. Сбил с янки спесь надолго. Считай Третью мировую отодвинул. Вот бы и нам не оплошать.

Суслова проняло. Сейчас точно кинется искать материал по Вьетнаму. Но мне и лучше. Подойду на готовенькое. Провожаю его до машины. Суслов продрог, но заметно, что это его сейчас не волнует. Сердечно прощаемся. Секретарь ЦК был так взволнован встречей, что не заметил изменения в речи Первого. Черт, когда уж меня начнут именовать Генеральным?

Дома в холле встречает Родионов. Делаю нарочито сердитое лицо и следую за ним в комнату отдыха. Давление и пульс в норме. Но от дежурного вопроса личный врач не удержался:

— Как себя чувствуете?

— Хорошо. Лекарства принимаю, буду больше гулять. Мне на лыжах бегать можно?

Родионов всерьез удивлен. Брежнев особо не был любителем лыжных прогулок. Вот плавать обожал.

— Если без спортивного азарта, то можно.

— Вы обещали тренера прислать. Нам стоит разработать с ним комплекс упражнений. Чтобы я отсебятины не наделал. Что и сколько мне можно.

— На днях подъедет. Евгений Иванович с ним сам хочет прибыть.

— Хорошо. Могу идти?

Нарочито добродушно улыбаюсь, но бедолага, доктор вздрагивает. Видимо, разительны все-таки отличия того Ильича от меня. Побуду некоторое время злобным Буратино. Ибо… разболтались вы, господа-товарищи не в меру. И людоеды вам не по нраву, и доброту Ильича не цените, падлы. Не пора ли начать создавать собственную Опричнину? Только в рамках советского закона. Самого законного закона в мире!

Информация к сведению:

Помимо готовившегося для Брежнева доклада, Суслов большое внимание уделил подбору людей, которых предстояло выпустить на съездовскую трибуну. Он понимал, что у Брежнева еще не было в партии того авторитета, который в разные годы имели Сталин, Молотов и даже Хрущев. Суслов лично собирался выступить в прениях, чтобы поддержать нового лидера. Однако в этом вопросе новый руководитель партии его не понял. По его убеждению, на съезде из партверхушки должен был блистать только один человек, и звали этого человека Леонид Ильич.

Такой подход на некоторое время охладил и отношения. Без фиксации в протоколе Брежнев поначалу руководство Секретариатом ЦК поделил между Кириленко, Сусловым и Шелепиным. Но последнему он позволил провести лишь два заседания Секретариата — 19 и 25 июля 1966 года. Кириленко председательствовал на заседаниях Секретариата в 1966 году четыре раза, а Суслов — десять раз. Как говорится, почувствуйте разницу. Но пока Брежнев не собирался передавать Секретариат ЦК под полный контроль Суслову.

Отодвигать же в сторону Брежнев начал Шелепина. Почему? Да потому что близкое окружение Шелепина сразу начало плести интриги. Складывалось впечатление, что Шелепин готовился к перехвату власти. Да какое там впечатление! Уже вовсю велась вербовка партаппаратчиков. Скорее сего они и поддержали Брежнева на известном пленуме ЦК ради тактических целей.

Другой известный партаппаратчик Георгий Куницын, занимавший в середине 60-х годов должность заместителя заведующего отделом культуры ЦК, признавался, что лично его на сторону Шелепина пытался привлечь коллега из отдела пропаганды ЦК Александр Яковлев. Ни Бовин, ни Куницын уговорам не поддались. Неплохо зная людей Шелепина, они не верили, что за ними могло быть будущее. Шелепинцы пытались завербовать в свои ряды не только аппаратчиков среднего звена. Они обхаживали и фигуры покрупней, в частности, Анастаса Микояна, о чем он сам впоследствии поведал в книге «Так было».

Люди Шелепина, уверенные в своей победе, вели себя крайне неаккуратно. Многие их шаги стали известны новому заведующему общим отделом ЦК Константину Черненко. Ставленнику Брежнева из Днепропетровского клана. Он, естественно, обо всем подробно проинформировал Леонида Ильича. Разгневавшись, генсек дал указание разработать меры по нейтрализации Шелепина и всей его команды. Перед Черненко и новым главным партийным кадровиком Капитоновым была поставлена задача выдавить связанных с Шелепиным функционеров не только из аппарата ЦК, но и из всех министерств, ведомств и ведущих органов печати.

Тем не менее затеянная генсеком чистка рикошетом ударила и по Суслову. Ведь что получилось? После прихода Брежнева к власти он столько потратил сил, чтобы добиться воссоздания отдела информации ЦК, а генсек через пару лет приказал эту структуру упразднить. Но она ведь была крайне необходима для усиления внешнеполитической пропаганды. К тому же этот отдел возглавил неслучайный человек — Дмитрий Шевлягин, который понимал Суслова с полуслова. Но Брежнев посчитал, что в этом отделе собралось чересчур много людей, которые по прошлой работе были связаны с Шелепиным.

.

Глава 4

Первые шаги. 17 февраля 1965 года. Заречье-6

Сегодня после подъема осторожно сделал зарядку. Чтобы сильно народ, то есть охрану не пугать, ограничился короткой разминкой. Надо как-то легализовать цигун. Здесь может помочь только Чазов. На него свалю. Мол, доктор предложил вспомнить древнюю китайскую мудрость. Витя посматривает искоса, но помалкивает. Её пока пугать своей кратковременной смертью не хочу. Но видимо, поговорить об этом рано или поздно придется. Пока отмалчиваюсь, ссылаясь на работу. Да и супруга Ильича такие времена пережила, что суетиться не будет. Но ведь у меня еще есть и дети. Появятся наверняка проведать отца к выходным. И это проблема. Но будем решать их по мере поступления. Или выставим за скобки!

Сразу после завтрака засели с Черненко в кабинете. Поначалу Константин Устинович больше рассказывал, что меня вполне устраивало. Задаю наводящие вопросы, чиркаю в книжке, что сделал «Рабочим блокнотом». Эх, как бы сейчас пригодился «Эксель»! А до изобретения персонального компьютера еще десяток лет. Надо ускорить! Внезапно в голову приходит гениальная идея. Хватаю вторую записную книжку «Для дум» и там уже авторучкой /специально вчера вечером тренировался! / вношу запись. Черненко хмурится, но затем замечает у меня блеск в глазах и успокаивается.

— Не боись! После отключки идеи разные в голову лезут. Вот и хочу их обмозговать, пока текучка не заела.

Константин Устинович тактично замечает:

— Вот и правильно. Придумали, что-нибудь дельное?

Бросаю в его сторону испытывающий взгляд и припоминаю прокаченную вчера информацию о своем будущем неудачливом по времени правления «преемнике». Мозг у меня начал работать, как компьютер. Это и радовал и пугало одновременно. Ну, спасибо, Петя, удружил! Вертись сейчас, как уж на сковородке. Но где наша не пропадала. Нездоровый дух авантюризма толка меня и дальше.

Константин Черненко родился в 1911 году в семье простых работяг, гнувших спину на золотых приисках. Возмужал в условиях победившей революции и сразу стал делать карьеру коммуниста. Уже в 18 лет возглавил отдел агитации местного комсомола, а в армии крушил басмачей на туркестанской границе. Дальше быстрый взлет наверх, работа в Красноярском обкоме в Великую Отечественную войну и плановый переезд в Москву на работу в аппарат ЦК КПСС. Но не случилось, поступил донос на аморальное поведение Черненко и наличие множества женщин при живой жене. Константин был дважды женат, а донос на него написала в 1948 году одна из внебрачных обиженных дам. Партийная проверка подтвердила его недостойное поведение, перевод в Москву Черненко был отменен. Когда Константин Устинович возглавит аппарат Кремля, он сумеет уничтожить подробности этого дела, а тогда вместо роскошной столицы его посылают к горячим молдаванам.