Скуф. Маг на отдыхе 5 (СИ) - Злобин Максим - Страница 15

— Угу, — хлопал глазами захмелевший австрияка.

— А знаешь почему?

— Почему?

— А я тебе объясню. На примере музыки, например. Просто есть категория людей, которые ненавидят ширпотреб, понимаешь? Вот слушают они какую-нибудь андерграундную группу, слушают. И тут вдруг: херак!

— Херак, — кивнул Кузьмич.

— Группа становится популярной и звучит из каждого утюга. И вот ты едешь куда-нибудь на автобусе, например, а водила слушает твою группу. И ты думаешь: ё-ё-ё-ё-ё, это ж я слушаю то же самое, что и водила автобуса! Позор-то, мол, какой. Не круто, мол. Значит, надо слушать что-то другое, потому что «это» стало «уже-не-тем».

— Ну и что? По факту ведь ничего не поменялось.

— Во-о-о-от! Поэтому я тебе русским языком и объясняю, что…

На самом деле, я этот Лёхин спич слышал уже несколько раз, и мне было откровенно неинтересно. А потому я попытался занять себя мыслями о делах насущных. Почему-то из головы никак не шла Рита Смертина.

Мельком взглянув на часы, я решил, что Державин вряд ли спит и к чему откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?

— Алло, Стёп, здарова…

— Что случилось? — вместо «здрасьте» сказал ректор и явно что напрягся.

— Да ничего особенного, — ответил я. — Слушай, я на самом деле по поводу Смертиной звоню и…

— Что⁈ — а вот тут уже не напрягся; тут уже откровенно испугался. — Скуф, что у вас там случилось⁈

— Да ничего не случилось, дурья твоя башка, не ори и дай договорить. Короче… хочу её потренировать по профилю, а как не знаю. У вас что за планы вообще на неё?

— М-м-м, — замялся Стёпка.

— Ой! Давай без вот-этого-вот, ладно? Уже проходили, да притом не раз. Выкладывай сразу всё как есть. Вы же неспроста мне некромантку подсунули, верно?

— Верно, — вроде как нехотя согласился Державин, повздыхал чутка, но потом сразу же сдался и начал рассказывать: — На самом деле воспитание Смертиной — это первый шаг в программе Его Величества по реабилитации некромантов в глазах мировой общественности. Дар и без того редкий, так после недавней войны он словно чёрная метка. А ведь дело не в даре, а…

— А в том, кто им обладает, помню-помню, — продолжил я. — Так что с материалами? В чём подвох?

Ах, как же проницателен Василий Иванович! Проницателен, мудр и чертовски хорош собой!

— Продолжай, — попросил я Державина. — Чувствую подвох.

— Подвох действительно е-е-е-есть, — протянул Стёпка. — Дело в том, что у этой программы есть ещё одна заинтересованная сторона.

— Гринёв?

— Нет.

— Молчанов, что ли?

— Тоже мимо.

Так… что-то я уже закончил перечислять своих министров, а всё никак правильный ответ не угадал. Не к добру оно, ой не к добру.

— Не томи, Державин!

— Помнишь ГНК? — спросил Стёпка, и у меня тут же аж холодок по спине пробежал.

Государственный Некро-Контроль. Та ещё контора. Репрессивный орган, созданный во время войны, чтобы экстренно взять под контроль всех оставшихся некромантов. Пытки, дознания, поиск связей с Личом — всё это ГНК.

Собрали озлобленных отморозков и дали им полную власть. Ну… время было такое. Раны свежие, и срочно нужно найти виновного. Найти, а потом ещё и покарать прилюдно. Я-то всегда топил за ту мысль, что Лич какое-то ментальное воздействие на некромантов оказывал и что ну не могут быть они все как один быть злодеями, но…

Повторюсь: время было такое.

Вот только, если честно, я думал, что ГНК уже давно распустили.

— Так вот все материалы по некромантии до сих пор у них в архиве, — закончил Державин. — Трактаты, учебники и всё такое прочее. Пытаемся добыть их, но сам понимаешь…

— Вот ещё разок попытайтесь, — ответил я ему. — Сам знаешь, дар сложный. В слепую не разберёшься.

— Попытаюсь, — буркнул Державин.

На том мы с ним и распрощались.

— А где мой Петруччо⁈ — кричал режиссёр-постановщик.

Режиссёр-постановщик, он же трудовик, он же завхоз, он же неумело конспирирующийся любовник директрисы, чьи дети не только внешне были похожи на него, но и с младых лет питали нездоровую страсть к выпиливанию по дереву — все эти бесполезные знания Рита Смертина зачем-то переняла от Карины.

— Где моя Катарина⁈ Где моя Бьянка⁈ Где, в конце концов, Транио⁈ Вы что, совсем тут все охренели⁈

Остальная часть труппы неловко мялась на сцене и пережидала, пока трудовик перестанет бушевать. Обычно, когда он распалялся по «синей лавочке», это было весьма потешно. Но вот сейчас, в трезвом гневе, ребята не на шутку его испугались.

И очень зря, потому как бояться им следовало совершенно другого.

— Мы здесь! — кричала Карина и выходила на сцену вместе с троицей актёров, которые совсем недавно советовали ей идти на кладбище и целоваться с мертвяками.

— Почему опаздываете⁈

— Прошу нас извинить, — отвечала Карина. — Ребятам что-то нездоровится.

— Э-э-э-э, — вслед за этим тут же мычал Петруччо.

Голова у него при этом почему-то лежала на плече. Транио тоже выглядел неважно: одна нога парня была вывернута наизнанку, как у кузнечика, и ему приходилось волочить её за собой. А у Бьянки вообще глаз выпал.

Да…

После того, как включалась кат-сцена, Рита Смертина наблюдала за тем, как Карина вытворяет со своими первыми жертвами ортодоксально лихие вещи. Именно с этих ребят и начиналась будущая армия Лича.

— А-а-а-ааа! — пронзительно визжала одна из актрис, как только догоняла, что происходит.

— Чо орёшь, дура⁈ — ругался на неё подслеповатый трудовик.

— Зомби! Зо-о-омби-и-и-и!

Ну а дальше веселье набирало обороты. Задорно ухахатываясь, Карина при помощи зомби выпиливала добрую половину своих одногруппников. Сперва. Потом она их поднимала и разыгрывала спектакль, управляя сразу же всеми актёрами.

Не зря же она учила текст⁈

Иногда трудовик втихаря убегал из зала, а иногда цепенел, оставался и смотрел безумное шоу. И отдельный эстетический кайф этого шоу заключался в диалогах:

— Э-э-э-э, — говорил Петруччо.

— Э-э-э-э-э, — отвечал ему Транио.

— Э-э-э-э, — пытаясь запихнуть глаз обратно в глазницу, как бы между делом бросала свою реплику Бьянка.

А Карина всё смеялась и смеялась. Тот момент, когда нестабильная подростковая психика дала трещину, к этому моменту оставался уже где-то позади.

Что было дальше?

А дальше на шум сбегался преподавательский состав Института — маги минимум бронзового уровня — и начиналось мясо. В какой-то момент Рите возвращали управление телом, но было уже слишком поздно.

По сути, ей были доступны две опции.

Первая — сдаться и отправиться на перезагрузку.

Вторая — сражаться с преподавателями и обратиться в Лича, что в свою очередь тоже запускало день сурка с самого начала.

Что до превращения в бессмертную могущественную сущность, то Рита Смертина — к добру или к худу — предельно ясно поняла, как это делается. И пускай вариативность событий просто зашкаливала, на деле всё оказалось очень… очень-очень… прямо-таки бессовестно просто.

Например, на Карину мог упасть прожектор и придавить ей ногу. В таком случае снова врубалась кат-сцена, и Карина неизменно додумывалась до того, чтобы «поднять» повреждённую часть тела.

То есть требовалось умирать. Но умирать медленно, буквально «по частям».

Тут же она сама частично становилась зомби и тут же — вуаля — резко преображалась в Лича.

Чуток хохотала по-злодейски и-и-и-и… и всё.

Перезагрузка.

Перезагрузка.

И снова, и снова, и снова.

«Грёбаный автобус, — с раздражением думала Рита, вылезая на своей остановке и шуруя к ларьку с хот-догами. — Грёбаные сосиски»…

Единожды поняв, как собирать кубик Рубика, игрушка больше не будет доставлять проблем. Единожды поменяв на дороге запаску, ситуация с пробитым колесом уже не будет казаться неудобной и геморройной. Когда знаешь, чего ожидать, каждая последующая установка пиратского софта проходит всё быстрее и быстрее.