Институтка. Уроки любви - Каблукова Екатерина - Страница 9

– Мама хочет украсить церковь белыми лилиями и орхидеями. Отец кричит, что это обойдется в кругленькую сумму, а младшая сестра требует себе платье от Николь Эш!

Амадин только покачала головой.

– В такие минуты, я думаю, зачем мы вообще все затеяли, не лучше ли было просто жить вместе?

– И стать источником сплетен? Мари, поверь, от тебя отвернулись бы все.

– Ты не отвернулась бы?

– Конечно, нет!

– Вот видишь!

– В любом случае Пьер не позволит тебе поступить так. А совсем скоро вы обвенчаетесь, и вас оставят в покое!

Не то чтоб Амадин искренне верила в это, немного зная мать Мари, но успокоить подругу очень хотела.

– Остается только бы верить, – пробурчала мадемуазель Коре, закатывая глаза, она уж точно знала, чего ждать от своих родственников.

Амадин только улыбнулась.

– Знаешь, а давай прогуляемся? – предложила она, понимая, что подруге надо развеяться. – Как в старые добрые времена пройдемся вдоль набережной, зайдем в “Веселого адепта”…

Мари на секунду задумалась, а потом тряхнула тщательно уложенными кудрями:

– А, давай! Только если ты посмеешь зайти хоть в одну модную лавку, я вычеркну тебя из списков приглашенных на свадьбу!

– Модные лавки? – Амадин наигранно содрогнулась. – Упаси Создатель! Но мы зайдем в книжный!

Спал Рейнард по обыкновению плохо. Из головы все не выходил рассказ Хло, как и взрыв в пригороде. Интуиция просто вопила, что оба дела крепко связаны, но каким образом? И почему тела оказались обескровлены?

С этими мыслями герцог направился в инквизицию. Суета в коридоре вызывала только раздражение, и Рейнард поспешил скрыться за высокими дверями своего кабинета. Секретарь последовал за ним, зачитывая текущие дела, но инквизитор едва слышал, что тот говорит.

– Прошение на патент… – донеслось до него.

– Что? – Рейнард озадаченно моргнул.

– Амадин Гросс прислала прошение на выдачу патента, – повторил Валентин.

– Почему нам? Этим же занимается Магический совет.

– Исходя из описания, разработки касаются усовершенствований магического стержня.

Рейнард почувствовал, как по спине пробежал холод. Совпадение? Вряд ли…

– Валентин, оставьте прошение без ответа и принесите дело Амадин Гросс, – наконец приказал он, поняв, что слишком долго смотрит на секретаря невидящим взглядом.

– Монсеньор?

– Дело Амадин Гросс. Что здесь непонятного? – Рейнард сердито сдвинул брови.

– Да, конечно, – Валентин поспешил выйти.

– И кофе! – донеслось в спину.Секретарь поторопился исполнить приказ, вернее, оба. Несколько минут, и папка с делом Амадин Гросс легла на стол Великого инквизитора, секундой позже рядом поставили чашку ароматного напитка.

– И… еще, монсеньор…

– Да? – герцог поднял недовольный взгляд на Валентина. Тот шумно выдохнул:

– Мы встретились.

– Что?

– Я встретил мадемуазель Гросс на мосту и проводил до отеля. Встреча носила случайный характер.

– Валентин, мы все живем в одном городе. Это означает, что время от времени мы все встречаем друг друга. Зачем рассказывать?

– Мне хотелось, чтобы вы узнали об этом от меня, а не из отчетов наблюдателей.

Рейнард усмехнулся:

– А если бы вы не знали о слежке…

– То все равно рассказал бы вас, монсеньор!

– Спасибо, – Рейнард кивком отослал Валентина и погрузился в чтение, жалея, что не сделал этого раньше, не желая уделять драгоценное время бывшей любовнице. Как выяснилось, зря!

Сейчас он внимательно изучал донесения соглядатаев, благо сеть осведомителей была развернута достаточно широко. С каждой фразой, инквизитор хмурился все больше, жалея, что так долго из чувства рыцарского идиотизма пренебрегал изучением этого дела. Пусть птичка летит! Вот она и прилетела. А ведь он сам наставлял когда-то Валентина, что такие, как Амадин не приносят ничего, кроме неприятностей.

Рейнард зло смял лист, потом разгладил и перечитал снова. Амадин Гросс занялась исследованиями магических накопителей. Странное совпадение, с учетом того, что девушка всегда увлекалась плетениями и, судя по документам собиралась писать работу “Охранные магические узлы и способы их деактивации”.

Рейнард усмехнулся, вспомнив их игру на рю де Флери, и тут же снова нахмурился, хоть он и переделал узлы защиты королевского дворца, но с талантами Амадин Гросс… По спине пополз холодок. После того, как Карл отослал жену в загородное имение под охрану, служба внешней разведки исправно доносила о намерениях аллемандцев устроить в Сен-Кантене переворот и под шумок взять контроль над магами, чтобы обеспечить себя непрерывным источником энергии.

Магия – вот то, что сохранил Сен-Кантен в отличие от своих соседей, которые лет триста охотились на всех тех, у кого проявился магический дар. Особенно в этом усердствовали аллемандцы. Аристократы, торговцы, крестьяне – их всех сжигали стоило хоть кому-нибудь заподозрить в них искру магии. Костры полыхали по всему континенту. Напуганные люди устремились в Сен-Кантен, как в единственное безопасное место. Тогда и была создана Академия магии. После первых двух курсов большинство адептов прекращало учебу, но были и те, кто получал диплом и потом использовал знания во зло.

Тогда в Сен-Кантене появилась инквизиция – служба, в обязанности которой входило расследовать и пресекать магические преступления. Сам преступник, если оставался жив, подвергался страшному наказанию – лишению дара при помощи древнего обряда. Магия впитывалась камнями ритуальных кругов и уходила в землю, и многие сетовали по поводу такой расточительности.

А потом один безумец изобрел способ заключать магическую энергию в нефритовые стержни. Это полодило начало новой эры – эры прогресса. Правда, с тех пор приговоров в Сен-Кантене с каждым годом становилось все больше, а магов – все меньше.

Дочитав доклады, Рейнард отложил бумаги и вздохнул: похоже, ему придется нанести визит, которого он всеми силами желал бы избежать.

– Рей, нам зайти позже? – голос Лайонеля вывел из задумчивости. Только теперь инквизитор заметил, что заместители и секретарь давно вошли и сидят за столом в ожидании ежедневного утреннего совещания.

– Какие происшествия по столице? – поинтересовался он, чтобы выиграть время и сообразить, о чем говорить.

– Тебе все, или только самые значимые? – язвительно спросил друг.

– Все, – Рейнрад с глумливой ухмылкой откинулся на спинку кресла. Дю Барри тяжело вздохнул, но промолчал.

– Изволь. У госпожи Гретхен, прачки украли пару монет. Преступление, как выяснилось, совершил ее любовник, пекарь, после чего обманутый господин Гретхен хорошенько отделал обоих, и теперь находится в жандармерии. В соседнем квартале…

– Ладно, ладно, – Рейнард поднял руки. – Давай значимые.

– Два тела. В разных концах города. Неопознаны. Смерть наступила в разное время.

– Что их объединяет?

– С чего ты решил, что их что-то объединяет?

– Иначе ты рассказал бы о них по порядку.

– Ты прав. Оба тела обескровлены.

– Что?! – Рейнард подался вперед.

– Обескровлены. Оба, – Ли внимательно посмотрел на друга. – Мне кажется, или это тебя не удивило?

– Не кажется, – инквизитор помолчал, раздумывая, сообщать ли заместителям то, что знал сам. События прошлого года заставляли его относиться с подозрением даже к друзьям, хотя никто из присутствующих в кабинете не подводил его, и Рейнард решился:

– Ко мне заходила Хло. Она ездила проверять магический дар в провинцию Дважды. И дважды вместо мага обнаруживала труп. Обескровленный.

– То есть у нас четыре тела со схожими признаками смерти? – встревожился Лайонель. Дю Барри только вздохнул и заслужил суровый взгляд инквизитора.

– Именно.

– Мне запросить те дела, монсеньор? – подал голос Валентин.

– Нет.

– Но… – хотел возразить дю Барри. Инквизитор поднял руку, прерывая его: