Институтка. Уроки любви - Каблукова Екатерина - Страница 10

– Хло была там, зацепок никаких, а расследования ведут местные. Вряд ли мы узнаем что-то интересное из бумаг, только спугнем убийц.

– Убийц? Считаешь, что их несколько? – Лайонель подался вперед.

– Мало того, я считаю, дело по приюту Сен-Бернадетт и убийства молодых людей с магическим даром тесно связаны.

Его заявление было встречено удивленными восклицаниями.

– У вас есть доказательства, ваша светлость? – насторожился дю Барри.

Рейнард покачал головой:

– Увы, только косвенные, и то скорее мои предположения, – он махнул рукой.

– И все-таки, – Лайонель выжидающе посмотрел на друга.

– Прошлой осенью благодаря нам дю Морталь лишился основного источника энергии – приюта для одаренных сирот, из которых он выкачивал магию. Законный экспорт магических стержней был жестко ограничен Карлом еще при восшествии на престол. В отличие от нас, в Аллемандии почти нет магов…

Рейнард замолчал и обвел взглядом заместителей.

– Хочешь сказать, что дю Морталь…

– Пытается найти альтернативу, верно.

– И при чем тут обескровленные маги? – подал голос секретарь. Инквизитор приподнял уголки губ:

– Они еще не маги, Валентин. Просто носители дара. Причем безграмотные!

В памяти промелькнула Амадин с учебником этикета, окруженная столовыми приборами. Рейнард нахмурился и продолжил более сурово:

– Как правило, они – изгои, крестьяне пекутся о нравственности, пожалуй, сильнее, чем священники.

Дю Барри презрительно скривился, Лайонель ухмыльнулся, а Валентин наморщил лоб, пытаясь понять о чем идет речь.

– Бастарды, Валентин, – пояснил Рейнард. – Все они – незаконнорожденные дети аристократов. Реже – внуки или правнуки.

– А-а-а, – протянул секретарь и покраснел.

– И зачем кому-то понадобилось их убивать? – подал голос Лайонель.

Инквизитор заколебался, а потом пожал плечами:

– Технический прогресс не стоит на месте, потребности в мощностях механизмов растут. Следовательно, растут потребности в магических стержнях. Я думаю, дю Морталь пытается усилить мощность за счет накопления нескольких аур в одном стержне.

– Тот взрыв? – сообразил Лайонель.

– Именно. В стержень закачивали сразу два магических дара.

– Ауры столкнулись, что и спровоцировало взрыв, поэтому стержень и разворотило. – кивнул дю Барри. – Весьма логично.

– А обескровленные тела? – поинтересовался Лайонель .

– Подумай сам, – миролюбиво предложил Великий инквизитор. – С прошлой осени мы контролируем все приюты и Академию. Дю Морталю просто неоткуда брать источник магии…

– Кроме как из бастардов, – подхватил секретарь и сразу же осекся. – Прошу прощения, монсеньор.

– Ничего страшного, тем более, вы правы, Валентин. Единственная загвоздка в этом случае – надо отобрать дар, без круга камней это не представляется возможным.

– Кровь? – Лайонель мрачно взглянул на друга. – Ее можно выкачать и без круга.

– И окунуть в нее туда нефритовый стержень.

– А если опустить сначала один конец, а потом другой, – задумчиво протянул дю Барри, – то кровь может быть разной. Но тогда нужна какая-то преграда.

– Ее не было. Полагаю, это и привело к взрыву. Нефрит постепенно напитывался магией, потоки встретились.

– Вот как?

– Да. Более того, согласно экспертизе, все стержни, найденные на месте взрыва имели одну и ту же остаточную магию.

– Следовательно, один источник? – Лайонель вопросительно посмотрел на друга.

– Два.

– А тел четыре, – словно невзначай заметил дю Барри. – Неужели, им все-таки удалось?

– Не думаю. Временная разница достаточно значительная. Скорее всего, запланированы очередные опыты, которые вот-вот пройдут где-то в окрестностях Сен-Кантена.

– И узнаем мы о них когда дом опять взлетит на воздух? – иронично спросил Лайонель.

– Возможно. А возможно и раньше… – Рейнард криво усмехнулся. – Ладно, совещание закончено. Валентин, займитесь происшествиями последних двух… нет, трех месяцев. Надо понять, нет ли еще обескровленных тел. Ли, проверь отчет по слепкам аур, его уже должны сделать. Маркиз…

– Я попытаюсь навести справки, не снял ли кто, похожий на дю Морталя дом в пригороде, – дю Барри опередил начальника. – Если они собираются испытывать стержни, им нужно какое-то безлюдное место.

– Хорошо, – инквизитор кивнул. – А я тем временем нанесу визит вежливости…

– Мне распорядиться по поводу экипажа? – встрепенулся Валентин.

– Нет, я прогуляюсь, – отмахнулся Рей, уже погруженный в свои мысли. Встреча, которую он планировал, обещала быть не из легких, и надо было тщательно подготовить те вопросы, которые он планировал задать.

Подругам не удалось спокойно погулять по улицам Сен-Кантена – полуденное солнце припекало, к тому же Мари вспомнила, что на четыре часа у нее назначена очередная примерка платья и поспешила к Николь Эш. Она звала подругу с собой, но Амадин, вспомнив осенние визиты в этот храм моды, спешно отказалась. Все еще улыбаясь своим мыслям, она вернулась в номер. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак.

– Милли, будь добра, закажи ужин в номер, – она сняла перчатки собиралась пройти в спальню, чтобы умыться.

– Милли здесь нет, – знакомый бархатистый баритон заставил замереть на пороге. Кожа вдруг покрылась мурашками, а колени задрожали. Амадин не раз представляла их встречу. Никаких шансов избежать ее даже в таком большо городе как Сан Кантен не было, но она предполагала, что это произойдет на улице или в ресторации, а не в номере отеля Ее номере.

Амадин сосчитала до десяти, и только потом повернулась. Герцог сидел в кресле в самом темном углу. Тень падала на его лицо, и рассматреть выражение не представлялось возможным, но почему-то она была уверена, что он хмурится. Сердце замерло, ухнуло куда-то, а потом понеслось вскачь.

– Здравствуй, Рей, – стараясь казаться спокойной, Амадин положила перчатки на комод, стоявший у стены. – Ты несколько не вовремя…

Судя по тому, как дрогнули плечи, инквизитор явно усмехнулся:

– Ты ждешь кого-то?

– Нет, – она раздернула шторы, чтобы видеть лицо незваного гостя и только после этого присела на диван, закинула ногу на ногу.

Рейнард обманчиво лениво наблюдал за ней. Все та же линия шеи, высокие скулы, дерзкий взгляд, от которого хочется сгрести девушку в объятия и… Кажется, в соседней комнате находилась кровать. Воображение услужливо нарисовало обнаженное тело, рывок навстречу, темный грешный шелк волос рассыпавшийся по подушке.

Инквизитор моргнул, прогоняя наваждение. То, что было между ними давно в прошлом. Амадин сама решила уйти, а в одну реку нельзя войти дважды. Да и волосы девушки теперь были в три раза короче того, что он помнил.

– Ты подстриглась.

Слова прозвучали словно упрек. Девушка неосознанно дотронулась рукой до шеи. К цирюльнику она зашла почти сразу по приезду в Кнайтхофф и попросила безжалостно укоротить прическу. Ранее длинные темные пряди то и дело выбивались из косы, щекотали кожу шеи, зачастую мешая сосредоточиться на работе.

К тому же, расчесывая длинные волосы, она все время вспоминала Рейнарда. То, как он наматывал их на кулак, безжалостно выгибая ее, когда он врывался сзади.

Она подняла голову и замерла. Золотистые глаза инквизитора смотрели на нее, не мигая, а на щеках играли желваки. Он явно хотел того же, что и она сама. Воздух будто сгустился вокруг, а голова закружилась.

Амадин поперхнулась воздухому и отдернула руку от темных кудрей. Жадного взгляда инквизитора, проследившего путь узкой кисти она не увидела, но почти ощутила кожей. Грудь моментально напряглась, Амадин невольно подалась вперед. Глумливая улыбка победителя, мелькнувшая на красивых губах герцога заставила ее опомниться.

– Ты явился сюда ради того, чтобы оценить мою новую прическу? – произнесла девушка как можно более беззаботно. – Я польщена.

Инквизитор закатил глаза. Он сидел всё в той же расслабленной позе, но Амадин казалось, что ощущение обманчиво. Этот взгляд мгновенно потемневших глаз, хищно раздувающиеся ноздри, пульсирующая жилка у виска – не знай Амадин его так хорошо, она бы и не заметила. Но беда была в том, что она научилась замечать все эти признаки, свидетельствующие о том, что бывший любовник не в настроении.