Темный полдень (СИ) - Костадинова Весела - Страница 18

Я стояла, пытаясь осмыслить, как далеко забралась. В груди всё ещё ощущалась лёгкая дрожь от бега, но вместе с тем приходило ощущение свободы — как будто удалось сбежать не только от села, но и от всего, что давило на меня последние дни.

Выровняв дыхание, я огляделась. Вдали, на одном из пригорков возле леса, почти у самой опушки, стоял большой дом, ограждённый высоким забором. Одна из боковых дорог, отсыпанная гравием и песком, вела прямиком к нему. Любопытство взяло верх, и я, не раздумывая, направилась в ту сторону. Пройдя по ней метров пятьсот, уткнулась в большой шлагбаум и решетчатый забор с надписью «Частная территория». Забор уходил в лес и не видно было ни его конца, ни края.

Интересное место — моя журналистская суть внезапно подняла голову.

Потоптавшись на одном месте, я недовольно покрутила головой, однако пролезть под шлагбаум не рискнула. Не будь я в том положении, в котором была сейчас — даже не стала бы раздумывать. Но лишнее внимание в настоящий момент мне было точно ни к чему.

Вздохнув, сделала шаг назад. Любопытство всё ещё зудело во мне, но здравый смысл одержал верх — я пошла назад. Но, на половине дороги задержалась, снова осматривая окрестности. Место было настолько красивым, что перехватывало дыхание.

Сойдя с дороги и поднявшись на ближайший холм, я не удержалась и сделала несколько снимков. Фотография была моей страстью, моим хобби и, что уж греха таить, моим вторым хлебом, слегка сокрытым от российской налоговой системы. Но именно благодаря этому мне удалось снять со своих счетов довольно крупную сумму, что сейчас на ближайший год я могла не волноваться о финансах — слава Пайпал и Илону Маску!

Быстро просмотрев снимки, я удовлетворенно хмыкнула. Может быть, моё невольное изгнание не пройдет даром. Места здесь удивительно красивые, дикие, и фотографии можно сделать просто невероятные. Пусть я и не смогу сейчас снять деньги, но лишний доллар на сокрытом счету точно не помешает.

Дом, стоявший на опушке, всё больше привлекал моё внимание. Хоть он и выглядел большим, но удивительно гармонично вписывался в окружающий ландшафт, словно был естественной частью этого дикого пейзажа. Я приблизила изображение на камере — дом действительно был красивым. Деревянный, с необычной архитектурой, но удивительно уютный. Не дом-замок, не роскошная вилла, а что-то более интимное, настоящее. Сложно было подобрать правильные слова, дом будто балансировал на грани ощущений и ассоциаций.

Мне стало нестерпимо интересно увидеть его изнутри. Я представляла себе, что может скрываться за этими стенами, и каждый новый мысленный образ только усиливал это желание.

Ноги сами пританцовывали в ритме ча-ча в такт музыке в плеере — настроение стремительно поднималось. Каждый последующий снимок способствовал этому. Я снимала не только дом, но и лес, едва виднеющееся село на горизонте, и проселочную дорогу, которая плавно убегала вглубь лесной чащи. Захватила в кадр местные цветы, названия которых даже не знала, но они выглядели удивительно живописно.

Подумывала пройти по дороге дальше, вглубь леса, но от этой идеи отказалась — пока было достаточно того, что уже наснимала. Я чувствовала, что всё это — и дом, и природа вокруг — могут стать основой для какой-то хорошей истории, но торопиться не хотелось. Впервые с начала моего побега я чувствовала себя почти счастливой.

Внезапно, что-то привлекло моё внимание — глаза зацепились за движение около дома. Я прищурилась, пытаясь лучше разглядеть происходящее. Ворота, скрывавшие, видимо, гараж, медленно распахнулись, и на дорогу выехал большой внедорожник. Сердце тут же ухнуло в пятки — что, если моё вторжение было замечено?

На всякий случай я быстро присела в высокую траву, стараясь не выдать своего присутствия. Но машина, доехав до развилки, свернула в сторону леса, оставив меня в стороне. Вроде бы никто меня не заметил, но чувство тревоги всё ещё держало в напряжении. Сердце все еще бешено стучало, когда я, переведя дыхание, направилась обратно в сторону села, желая побыстрее убраться от глаз хозяев здешнего места — не уверенна, что им бы понравилось то, что я снимаю их удаленное жилище.

Шла по дороге, но часто оборачивалась, опасаясь увидеть за спиной знакомый внедорожник. Весьма дорогой внедорожник. Здесь в этом селе люди не бедствовали, машины стояли почти у каждого дома, однако внедорожник подобного класса я видела лишь у одного человека — у Хворостова.

Приезжий? Но Дмитрий как-то говорил, что посторонних здесь нет. Значит все-таки местные. Становилось все интереснее.

Поглощённая своими мыслями, я не заметила, как вернулась в село. Хотела сначала вернуться домой, привести себя в порядок после интенсивной прогулки, но, подумав, махнула рукой — для кого тут наводить красоту? Быстрее дойду до магазина — быстрее вернусь домой и упаду на кровать с хорошей книгой.

«А если Диму встретишь?» — пропел тонкий противный голосок внутри меня.

Да…. — я мысленно выругалась.

Встречу и встречу, и хрен с ним!

С чего вообще у меня возникли подобные мысли?

Немного злая на себя и на свои идиотские мысли я замедлила шаг и в чем была в том и пошагала в центр села к магазину.

11

Май

Наталья была на месте, хотя я пришла за пять минут до конца её обеденного перерыва. Как всегда, потрясающе красивая, самобытная, с копной тёмных волос, гибкая, как лесная рысь, и с такими же хищными глазами. Даже в своей простой рубашке и джинсах она казалась моделью на отдыхе.

Она одарила меня презрительным взглядом, даже не пытаясь скрыть своё отношение.

Действительно, — подумала я, осматривая себя в отражении окна. Раскрасневшаяся после бега и всех этих недавних приключений, с футболкой, прилипшей к спине, растрёпанными волосами и чуть воспаленной царапиной на щеке, последствием моей возни с забором — на фоне Натальи я выглядела откровенно жалко. Она, как всегда, была идеальна — уверенная, грациозная, словно знала, что всегда производит нужное впечатление. И вот я, которая ещё минуту назад не придавала этому значения, вдруг почувствовала себя неуклюжей и неуместной.

— Привет, — пробормотала я, осматриваясь. — Можно уже или подождать на улице?

Она фыркнула, даже не утруждая себя полноценным ответом. Но её взгляд на мгновение задержался на моей груди, где висел фотоаппарат. Любопытство мелькнуло в её глазах, но она тут же отвела их, словно не желая показывать свою заинтересованность.

Достав из многочисленных карманов пакет, я, вздохнув, начала собирать продукты по списку, параллельно замечая, чего в магазине нет и придется дозаказывать в городе.

Пока я ходила между полок, снова скрипнула входная дверь, и в магазин энергичным шагом вошла Надежда.

Я молча кивнула женщине, сдержанно улыбнувшись. Она кивнула в ответ, но в ее взгляде не было той враждебности, которой щедро одаривала меня Наталья. Напротив, в нем читалась какая-то усталая доброжелательность.

— Я все привезла, теть Надя, — поспешила сообщить гостье Наталья, доставая из-за прилавка большую сумку.

Надежда снова молча кивнула, и я поняла, что молчит она не только со мной. От осознания этого стало чуть легче.

Женщина внимательно осмотрела и меня, подошла ближе, не обращая внимания на Наталью и провела рукой по моим влажным от пота волосам.

— Больше не плетет? — спросила своим низким, но таким мелодичным голосом.

— Нет, — улыбнулась я, чувствуя неловкость. — Я ставлю еду… — споткнулась на словах, осознавая, как это звучит. Ну вот, теперь точно пойдут сплетни по всей деревне — мол, чужачка сбрендила.

— Хорошо, — кивнула женщина, — в баню первый жар не ходи. И напроситься не забудь.

— Да мне бы ее топить научиться нормально, — пробормотала я, с ужасом замечая, что Наталья с интересом прислушивается к нашему разговору.

— Научишься, — спокойно ответила Надежда.

— Или спалю село, — отозвалась я, складывая в сумку хлеб и макароны.

Наталья презрительно фыркнула — наверное это единственное действие в мой адрес, которое ей было по душе.