Переход (СИ) - Номен Квинтус - Страница 12

Вообще-то Алексей собирался поговорить с ребятами из обкома комсомола, но когда он подъехал к зданию обкома, он столкнулся у дверей с товарищем Пономаренко, который зачем-то снова заехал в Витебск. Пантелеймон Кондратьевич его узнал:

— Что, партизан, какие-то проблемы у тебя в деревне нарисовались? Давай, выкладывай. Сможем — поможем, но ты и сам понимать должен: много тебе мы не дадим, у нас таких деревень…

— Да, я за помощью приехал, но помощь мне нужна не материальная.

— Духовная, что ли? Так это тогда тебе не к нам…

— Да нет, мы там в деревне кое-какое производство решили наладить, но для того, чтобы это сделать, мне нужно кое-что со дна Двины достать, в Бешенковичах.

— Тебе разрешение нужно на проезд? Или бензин для мотоцикла попросить хочешь?

— Мне люди нужны, штука-то тяжелая, и ее потом мне до своей деревни дотащить как-то нужно.

— И что же ты в реке ловить собрался?

— Там я для себя грузовичок один немецкий притопил… давно еще, в сорок втором, а сейчас он мне срочно понадобился.

— А лошадей тебе не хватит? Тут из Монголии еще лошадок прислали, а с бензином…

— А мне бензин не нужен, мне грузовик этот нужен, точнее то, что в нем лежит.

— Ну-ка, поподробнее давай…

— Там потоплена передвижная ремонтная мастерская немецкая, в которой три очень нужных мне станка.

— Очень интересно, а зачем тебе станки-то в деревне?

— Мы мастерскую уже выстроили, и как станки поставим, то сразу будем в ней трактора небольшие делать. Сейчас в деревнях пахать не на чем, а лошади монгольские пользы следующей весной всяко не дадут, их сейчас кормить нечем, если в деревнях их и разберут, то до весны они хорошо если вообще все не околеют. А трактор сена не просит…

— Зато он керосин просит, а у нас с топливом…

— У меня на мотоцикле мотор просит бензин. Но я его просьбы не слушаю, и он у меня вообще на скипидаре ездит. Рычит, плюется — но ездит. И трактор с таким мотором так же ездить будет, в него можно вообще хоть древесный спирт заливать или даже керосин, на треть таким спиртом разбавленный.

— А моторы с каких мотоциклов снимать будешь? Или, думаешь, немец тебе мотоциклы станет эшелонами гнать?

— А мне станки и нужны чтобы моторы делать. Металл есть, его на пару сотен моторов хватит, будут станки — к посевной мы минимум сотню тракторов таких сделаем.

— Трактора и в армии нужны будут…

— Такие — точно не нужны. У них скорость как у пешехода, причем уставшего — но пахать или там картошку убирать с ними — самое милое дело.

— Ты хочешь сказать, что в деревенской мастерской можешь сделать трактор? Да еще не один?

— Могу, но только если станки будут. Давайте так сделаем: вы мне поможете этот грузовик с мастерской из реки вынуть, а я к первому марта пригоню вам пару готовых тракторов. Не пригоню — заберете у меня мастерскую, а пригоню — мы дальше разговор продолжим, трактора-то после войны очень много где лишними не окажутся.

— А ты, говоришь, уже один трактор сделал. На него посмотреть-то можно?

— Конечно. Садитесь в коляску, я вас отвезу и сами все увидите. Потом назад… нет, сначала нужно будет все же бензина в бак мне залить, а то скипидара у меня только на один конец осталось…

— Так, мотоцикл ты здесь оставь, вон, во двор его загони под навес, за ним присмотрят. На моей машине поедем, посмотрю, что ты за трактора делать собрался. Но учти…

— Уже учел.

— Черт, у меня же… значит так, я сейчас к тебе человека пришлю, с ним съездишь и все ему покажешь. Он как раз комсомолец, с ним ты проще общий язык найдешь…

Общий язык с комсомольцем нашелся, и уже этот комсомолец занялся вытаскиванием грузовика со дна реки. Понятно, что сам Алексей этот грузовик не топил — но кто его умудрился потопить, было неясно. Его нашли уже в начале шестидесятых, когда прорабатывался проект строительства Витебской ГЭС и русло стали тщательно изучать, тогда же и вытащили из реки — и удивление вызвало лишь то, что станки не особенно сильно и проржавели. То есть все же они пошли в металлолом, но Алексей надеялся, что за пару лет — а выяснилось, что грузовик затонул где-то весной сорок второго, когда сорвался паром в Бешенковичах (нашлись еще живые свидетели) — пока еще можно восстановить до рабочего состояния. Оказалось, что он в этом не ошибся, три станка вообще заржаветь не успели. А кроме самой передвижной мастерской из реки выудили и прицеп с небольшой электростанцией, от которой все станки должны были работать. То есть на электростанции генератор крутил бензиновый мотор, что представляло собой определенную проблему — однако как ее решить, Алексею было известно. Он эту задачку подробно разобрал еще во время обучения в МАДИ. Конечно, решение было, мягко говоря, само по себе проблематичным, но если мастерскую получится обеспечить электричеством без бензина, то и эту проблему можно и нужно было решить.

С одной стороны решение казалось очевидным, и оно уже довольно широко применялось: вместо бензина использовать дрова, сжигаемые в газогенераторе. Однако те, кто это решение продвигал, как-то забывали уточнить, что топки лучших автомобильных газогенераторов полностью прогорали через несколько десятков часов и их ремонт влетал в изрядную копеечку. И даже если топки изготавливались литыми из высококачественных нержавеющих сталей, то они все равно выдерживали хорошо если пару сотен часов работы. А нынешние, изготавливаемые в лучшем случае из восьмимиллиметрового «котлового» железа с помощью сварки, могли и через двадцать часов работы прогореть. И это при том, что самый простой такой генератор состоял и пары сотен разных деталей — то есть в мастерской такой точно за разумное время сделать не выйдет.

Правда, сам Алексей имел в виду газогенератор не автомобильный и вообще «древний», вроде патент на него был выдан в СССР еще в конце двадцатых — и этот агрегат вообще варился из двух труб. То есть там еще кое-что по мелочи приваривалось, но такой — исключительно простой в изготовлении — в мастерской сделать было уже возможно. А так как на автомобиль его ставить никто не собирался, то топку на нем можно было сделать из огнеупорных кирпичей и проблема прогара вообще исчезала. Причем придуман он был не для того, чтобы конструкцию упростить или эффективность поднять, а чтобы резко сократить в генерируемом газе количество смол, способных очень быстро загубить любой мотор. Но тогда, в двадцатых, агрегат не «взлетел»: ему для работы требовались не только дрова, но и много древесного угля, что делало его использование (в качестве автомобильного генератора) крайне неудобным. Но для «стационара» уголь нажечь было вполне возможно, особенно когда вокруг много леса, а работы для людей особой и нет — так что с товарищами Алексей начал одновременно строить и вагранку, и газогенератор. Причем строил он это, про себя постоянно хихикая: чтобы любая из печек работала, нужно было обеспечить довольно сильное дутье воздуха в них — а для компрессоров требовалось электричество. Которое (вместе с небольшими турбокомпрессорами, снятыми все с того же «Юнкерса») бралось с аккумуляторов ветровой электростанции. Пока бралось: Алексей все же надеялся, что с его знаниями и опытом он и утопленный бензиновый электрогенератор запустить все же сумеет.

Втроем все намеченное выстроить у них вряд ли бы получилось, но комсомольский босс, которому Пантелеймон Кондратьевич велел «помогать юному партизану в работе над тракторным производством». Просто мобилизовал три десятка городских комсомольцев (которым в городе все равно было просто нечего делать) — и в середине ноября, когда к Приреченской притащили на буксире немецкую мастерскую, все задуманное уже было выстроено. И даже было запасено довольно много древесного угля, для которого комсомольцы выстроили отдельный (землебитный, чтобы уменьшить вероятность пожара) сарай. Так что осталось просто все это хозяйство запустить… ну а как «из ничего сделать трактор», Алексей хорошо знал. Потому что все это он довольно неплохо изучал «в прошлой юности». Он вообще столько всякого разного изучал, что иногда и сам удивлялся — а занялся он «накоплением знаний» из-за того же перехода. То есть не из-за него, но… из-за него.