Славные Времена. Том 1 - Брок Александр Александрович - Страница 16

– А… а попользоваться вашим положением не желаете? – неуверенно спросила Лана. – Это хотя перед свадьбой не полагается, но графу можно… А Вильнуру все равно, он меня всякой возьмет. И вообще, у нас в поселке никто с девичеством замуж уже давно не выходил, все опытные были. Вильнур сильно удивится…

– Не успею, детка, – искренне вздохнул я. – Прямо сейчас невозможно, видишь, полиция, скандал. Вечером с женихом уедешь, там уже он будет первый, а оставаться ночью тебе нельзя – порезать по злобе могут. Значит, не выйдет. Может, потом, когда уж замужем будешь… Ладно уж, за меня не беспокойся – сейчас переоденусь и поеду к фрейлинам.

Услышав о фрейлинах, Лина ревниво блеснула глазами, но смолчала. Мягко упрекнув таким образом девушку за былую неуступчивость, я погладил её по голове и опять сел в седло. Мы подъехали к старшине, и он заверил меня, что полиция будет в доме до приезда жениха, гильдия берет на себя охрану имущества, а он очень благодарен мне за понимание. Затем он шепнул мне нейтральным тоном:

– Позвольте, господин граф, без обиды, совет от старшего по возрасту: после свадьбы она жалеть начнет, так уж у женщин заведено. Подумайте… может, не все ещё кончено. А муж ведь всегда в море, знаете ли…

– Пожалуй, вы правы, – согласился я с чиновником, проявляющим недюжинное понимание молодежи. – Ну что ж, прощайте, благодарю за помощь. Вы пришли вовремя, ничего не скажешь.

– А с нашими вы поосторожнее, – шепотом посоветовал старшина. – Ведь я почему слежу за поселком: прошел слух, что кто-то из наших не у торговцев, а у пиратов плавал, и недавно вернулся. Такие на все способны. Придется их найти и потрясти маленько. Да тут ещё война, говорят, на носу…

– Кстати, отец рассказывал, что в ту войну много имперских шпионов в порту выловили, – небрежно обронил я.

– Да, мы готовимся, переписываем рыбаков, и вообще, – тоже как бы мимоходом сказал мне чиновник, как военному. – Через Гильдию ведь много чего видно…

Мы понимающе переглянулись. Затем я козырнул все время молчавшему майору, грозно озиравшему с лошади оторопевших рыбаков, откланялся и, помахав Лине рукой, поскакал к воротам. Горман держался сзади, и, немного отъехав от поселка, я поравнял с ним коня и весело спросил:

– Ну, что скажешь? Не осрамился я?

– Нет, конечно – всех сосунков и прочих рыбаков поставили на место, – махнул рукой старый слуга, бывший солдат отцовской роты.– И порубили бы их славно в случае драки, не ударили бы лицом в грязь. А что своего от девушки не добились – ну, это бывает. Моя вторая жена сначала мне отказывала, отказывала, даже на сторону замуж вышла, а как раскусила своего красавца – за мной полгода бегала, пока я её не простил и за себя не взял. Женщины, знаете ли, всегда готовы повернуть куда им захочется, только подождать надо, чтобы захотели они в вашу сторону. Тем более, эта – рыбачка, девушка крепкая, с характером, не фрейлина какая… Чуть попозже это дело может и сладиться, ежели пожелаете. Главное, что не ждали вы таких молодцов в деле, но встретили их как надо.

Он покрутил ус и задумчиво добавил:

– Позвольте сказать, господин граф, что-то не то с этими рыбаками, то ли Гильдия их распустила, то ли сами охамели. Раньше они поспокойней были. Да и война скоро будет – кто их знает, что они делать будут… В прошлую войну половину этого порта имперцы пушками с моря побили, а половину – сами портовые подожгли… Потом их человек двадцать вздернули за предательство, да порта-то уже не было.

– Старшина гильдии сейчас ими занимается, – сказал я. – Похоже, всем гильдиям перед войной мозги прочищают, и они готовятся. Ну, а мне теперь к фрейлинам, не с улицы же девушку брать и тащить в отцовский особняк, до этого я сегодня ещё не допился.

Горман ободряюще улыбнулся и промолчал, а я вздохнул.

После отбытия гимнастки и постыдного провала интрижки с рыбачкой мне оставалось только идти по проторенной дорожке. Я вернулся в Училище, переоделся в парадный мундир и, дождавшись заката, взявши с собой Гормана, на своей лошади, приведенной из нашего особняка Адабаном, выехал в Королевский дворец.

Со мной за компанию выехал шевалье Серра – у него было свидание с немолодой (на наш юношеский взгляд) кастеляншей Дворца. Серра был молодой, как и все мы, но уже представительный дворянин и отличный наездник, сдержанный и молчаливый. По происхождению южанин из столичной провинции, он был четырьмя годами старше меня, хотя и мой одноклассник. Я, как уже имевший близкие отношения с трехсотлетними эльфийками и успевший сгоряча трахнуть пятидесятилетнюю статс-даму Галлер, помалкивал по поводу его увлечения зрелой женщиной, но и корнеты сдержанно, но с пониманием относились к его роману с сорокалетней придворной дворянкой, потерявшей мужа много лет назад – по нашему легкомыслию Серра считался среди корнетов чуть ли не стариком.

Сначала я был еще не в духе после утренней неудачи с рыбачкой, и мы оба молча любовались видами столицы. Прохожие и уличные торговцы не особенно толпились на середине улицы, памятуя о привычке некоторых родовитых дворян нестись со своей свитой не глядя на народ, сметая всех подряд, а также о привычке многих дам лететь на свидание в своей карете так, что их кучера не обращали внимания на сбитых прохожих. Конечно, когда страдали видные горожане, члены торговых корпораций, то гильдии со свойственным им сутяжничеством жаловались градоначальнику, но одновременно напоминали пострадавшему, что дворян не переделаешь, и что не стоит стоять на пути несущихся галопом лошадей и ждать, что они остановятся. Словом, мы без препятствий ехали по середине улицы.

Настроение мало-помалу начало подниматься. Солнце светило нам, как и всему миру, и не было смысла долго огорчаться. Наши кони, хоть и личные, нестроевые, шли чуть ли не в ногу. Мне было двадцать лет, Серра – двадцать четыре, и мы были не желторотые мальчишки, а взрослые люди, уже почти офицеры. В парадных мундирах и на превосходных конях, держась в седле совершенно свободно и в то же время изящно, как и подобает будущим офицерам кавалерии, мы чувствовали, что смотримся в высшей степени привлекательно, и видели себя на приближающейся войне – героями, счастливцами и наверняка будущими хозяевами жизни.

Я провел почти всю юность в небольшом провинциальном городе Альбер – столице нашего графства, и в столице только гостил несколько раз. Сейчас же я жил уже два года в этом огромном, и, бесспорно, красивейшем городе-порте континента, и он стал для меня почти родным. Мы с Серра любовались прекрасными зданиями министерств и дворцами знати, с удовольствием вдыхали вкуснейший запах еды из открытых окон шикарных ресторанов, не ощущали сильных дурных запахов (последние десять лет градоначальник заставлял дворников еженочно чистить центр столицы так же чисто, как свою дачу), слышали музыку из простонародных таверн. Уже темнело, и народ веселился в свой день отдыха – молитвенный день. Настроение наше стало прекрасным. Встречные дворяне вежливо кланялись, девицы и проезжавшие навстречу в летних каретах с открытыми окнами дамы-дворянки улыбались нам, офицеры вежливо кивали, а мы отдавали им честь.

Наконец, двигаясь средним шагом по столичным улицам к дворцу, мы выехали из оживленных кварталов центра города. Мне уже немного надоело глазеть на народ вокруг, настроение стало прекрасным, и я, отвлекшись от окружающего, раздумывал над одним фактом, немало озадачившим меня в прошлом году. Дело в том, что в то время среди молодых дворян и образованных горожан было распространено мнение, что дворцовый отряд в двадцать пять юных и красивых дворянок, живущих при дворе и исполняющих обязанности фрейлин королевы, королевы-матери и трех принцесс, скомплектован в основном из особ очень вольного поведения, и что леди Галлер, статс-дама двора, вынуждена управляться с ними прямо-таки армейскими, чуть ли не палочными методами.