Японская война. 1904 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич - Страница 10

— Неизвестно. Оставили в Мукдене. Кто-то говорит, чтобы выздоровел, а кто-то рассказывает, что на самом деле доктор умер, и полковник просто решил это ото всех скрыть.

— Это было бы на него больше похоже, — поручик Славский где-то достал бутылку вина и с чувством поставил ее в центре стола.

Невероятный талант добывать недобываемое, которому Мелехов не мог найти никакого объяснения. Как и умению молодого аристократа влипать в неприятности.

— Что-то узнали? — спросил подполковник, как будто без особого интереса.

— Нашел несколько солдат, что с ним раньше служили, так все они говорят одно. Макаров — трус, не то, что его тезка адмирал. В бой никого не водил и даже, чтобы другим приказ отдать, мог часами собираться. Так что зря он сюда напросился… — Славский сделал слишком большой глоток и подавился. — Уверен, уже скоро его натура вылезет наружу, и генерал поймет, кто на самом деле должен нами командовать.

Подполковник покачал головой, но про себя порадовался словам Славского. Значит, не он один увидел истинную природу Макарова. Тот-то, может, и не плохой человек, операцию провел, наверное, жизнь спас кому-то. Вот только разве правильно офицеру столько о людях думать? Нельзя на войне солдата жалеть, ни своего, ни чужого! Убивать, конечно, просто так тоже неправильно, но без этого еще ни одно сражение не обошлось. А если начнешь изображать наседку, а не командира, если станешь только бегать от врага, то в итоге-то что? Только еще больше потеряешь!

Степан Сергеевич Шереметев не стал спешить в свой батальон. Все равно обычные офицеры сами по себе, он сам по себе, и незачем играть в равенство и братство. Каждый прекрасно понимает, что он прибыл сюда ненадолго — одно сражение, желательно победное, но это вовсе не обязательно, и можно обратно в Петербург. Туда, где только и течет настоящая жизнь, где на самом деле решаются судьбы империи.

Сегодня, как и всю последнюю неделю, Степан Сергеевич мог бы провести время с книгой, но новый полковник его заинтересовал. Даже не слухами об операции или показной аскезой, с которой он прибыл на Ялу, а тем, как держал себя с Засуличем. Словно не подчиненный, а равный, который считает, что они делают одно общее дело. Обычно такой юношеский максимализм не доживал до столь высоких званий, и Шереметев решил немного поболтать со своим новым командиром. Потратит зря время, а скорее всего так и будет — ничего страшного, но, возможно, из него все же получится интересная история.

Шереметев приметил полковника у своей палатки с блокнотом в руках и присел рядом.

— Вячеслав Григорьевич, а как вы думаете, зачем нам эта война? — Шереметев давно выработал для себя правило. Хочешь понять человека, спроси его о чем-то важном и посмотри, как глубоко он сумеет копнуть. Так и кругозор можно понять, и уровень интеллекта, и, что немаловажно, с кем этот человек общается.

— Зачем? — полковник не сразу отвлекся от своих мыслей. — Будет зависеть от того, выиграем мы или проиграем.

— Думаете, мы можем проиграть? Конечно, Япония удачно начала. Внезапная атака на Чемульпо, Порт-Артур, но что дальше? Решающего преимущества на море у нее нет даже сейчас. Скоро придет эскадра Вирениуса, и перевес будет на нашей стороне. А уж на суше… Что могут азиаты против нормальной армии?

Шереметев ждал, что же ответит полковник.

— Вы кое-что упустили, — Макаров вздохнул и отложил свой блокнот, взявшись за разговор всерьез. — Японцы не просто уничтожили «Варяга» и «Корейца», они провели операцию сразу на нескольких уровнях. Вы же знаете, что такое совет стационеров?

Шереметев кивнул. Дипломатия канонерок, как это называлось, сводилась к тому, что в портах нейтральных стран часто стояли корабли великих держав. Как напоминание об их силе и необходимости учета их интересов. Так, в Чемульпо за Кореей присматривали «канонерки» не только России, но еще Англии, Франции, Германии и Соединенных Штатов. Их капитаны как раз и составляли тот самый совет стационеров, где председателем обычно выбирали старшего по званию и по классу корабля.

И тут полковник был прав: англичане провернули интересную комбинацию. Незадолго до нападения они перевели в Чемульпо свой крейсер первого ранга, тем самым перехватив лидерство и возможность выдвигать вопросы на совет стационеров. Наши среагировали, срочно перегнав в Чемульпо «Варяг» с каперангом Рудневым на борту. У Англии не было времени менять корабли, но они поступили хитрее — просто повысили своего капитана. И когда японский транспорт начал высадку десанта в порту Чемульпо, тот как лидер стоянки не дал согласия на наведение порядка.

Возможно, кто-то другой смог бы нарушить правила, которыми столь явно играли наши враги, но капитан «Варяга» предпочел действовать благородно и поплатился. 9 февраля его заперли в порту — японцы привели на наши два корабля свои 8 миноносцев и 6 крейсеров, из которых один был броненосным… И опять же хитрость. Если бы Корея оставалась нейтральной, то другие стационеры должны были бы поддержать «Варяг». Вот только высаженный ранее десант захватил город, объявил Корею японской территорией. И все другие капитаны дружно согласились, что теперь не имеют права принимать участие в этом исключительно русско-японском конфликте.

«Варяг» все равно попытался прорваться, не сумел и был затоплен. Красивая история, которую превратили в подвиг, что обычно так нужен в начале войны, но… Шереметев задумчиво слушал своего собеседника, который рассказывал ему примерно то, о чем он и сам думал. Но как? Шереметев-то знал все детали благодаря связям семьи, а этот откуда в курсе? Или русских офицеров неожиданно стали лучше учить?

— Что же касается Порт-Артура, — продолжал полковник, — то я понимаю, почему адмирал Старк не захотел держать корабли на внутреннем рейде. Боялся, что хватит одного удачно затопленного в фарватере брандера, и их запрут. Но подготовиться к минной атаке можно было и лучше.

— Я слышал, наши корабли использовали прожекторы, чтобы раньше заметить врага, — Шереметев неожиданно снова ощутил себя в столице, когда ты не только рассказываешь и объясняешь новости, но и можешь услышать что-то интересное.

— Ага, подсветили себя, чтобы японцы точно не промазали, — полковник даже выругался. — Неужели автору этой светлой идеи не пришла в голову мысль хоть раз выйти в море и проверить, как это смотрится со стороны? Впрочем, не скажу, что наши совсем ничего не делали. Идея патрулировать дальние подходы малыми кораблями была неплоха… Если бы наши миноносцы не были медленнее японцев! А то ведь они даже почти столкнулись и все равно пропустили 8 кораблей из 10.

Шереметев только кивнул, про такие подробности он уже даже не слышал.

— И что, думаете, будет дальше?

— Учитывая споры между Старком и адмиралом Макаровым о том, как правильно оборонять Порт-Артур, разве есть сомнения? Пост получит Степан Осипович. Вот только справится ли он?

— У вас есть сомнения?

— А у адмирала есть практический опыт сражений?

— Он командовал эскадрой.

— В мирное время.

— У нас будет прикрытие с земли, возможность обеспечить, пусть и не сразу, численное превосходство. Разве это не тупик для японского флота?

— Буду рад, если вы окажетесь правы, а пока… Армия генерала Куроки осваивает Корею. Сколько их будет к концу месяца с учетом пополнений? Тысяч сорок? А сколько у нас? Тысяч двадцать? Меньше. Даже с учетом того, что японцам придется потратиться на гарнизоны, соотношение будет в их пользу.

— То есть вы из тех, кто считает, что лучше было бы договориться с Японией о разделе сфер влияния? — Шереметев неожиданно осознал, на каких позициях стоит полковник. Мирный план, слухи о его медицинских талантах — портрет начал складываться.

— А вы думаете, что это не имеет смысла?

— А я уж было решил, что вы разбираетесь не только во флотских делах, но и в политике, — Шереметев не удержался от легкого укола, а потом поделился с полковником своими соображениями по ситуации. Возможно, в Санкт-Петербурге он бы не решился говорить столь откровенно, но здесь, на границе мира, почему бы и нет.