Заблуждения толпы - Бернстайн Уильям Дж. - Страница 80

И слава богу, как говорится: когда Рональд Рейган стал президентом в 1981 году, он собрал в Совете национальной безопасности «ястребов», которые осознанно и охотно донимали СССР почти непрерывными провокациями. Не реже нескольких раз в неделю Совет отправлял стратегические бомбардировщики к Северному полюсу, а американские истребители угрожали воздушному пространству Варшавского договора или советским границам в Азии. Уильям Шнайдер-младший, заместитель государственного секретаря по вопросам военной помощи, вспоминал: «Советы не могли понять, что все это значит. Эскадрильи вторгались в советское воздушное пространство, на радарах вспыхивали сигналы, подразделения приводились в боевую готовность. Но в последнюю минуту наши самолеты разворачивались и ложились на обратный курс»⁶¹⁵.

В других случаях радиолокационные системы выдавали ложные предупреждения о массированных ракетных атаках. В 2.30 утра 3 июня 1980 года, на фоне напряженности времен холодной войны из-за российского вторжения в Афганистан и бойкота Америкой Олимпийских игр в Москве, Билл Одом, военный помощник советника по национальной безопасности Збигнева Бжезинского, разбудил шефа донесением о подлете 220 ракет противника. Бжезинский попросил Одома подтвердить, что американские пилоты уже бегут к своим B‐52 и запускают двигатели, а потом перезвонить; жену он решил не будить – уж если погибать, то во сне. Одом перезвонил спустя несколько минут и доложил Бжезинскому, что количество ракет возросло до 2200 штук. В распоряжении оставались считаные минуты, Бжезинский уже собрался звонить президенту Картеру, но тут Одом связался с ним в третий раз и сообщил, что другие системы не подтвердили атаку. Оказалось, что мир чуть не сгорел в пламени взрывов лишь потому, что кто-то по ошибке запустил обучающий пакет в командной компьютерной системе⁶¹⁶.

Чем обильнее ядерный арсенал страны, тем выше риск случайной катастрофы. Гражданским лидерам приходится постоянно сражаться с военным командованием, более заинтересованным в гарантированном запуске ракет, чем в предотвращении случайных запусков; если и дальше обеспечивать первое, это неминуемо повышает угрозу второго. Например, внедрение предохранительных блокировочных устройств (PAL) с восьмизначным кодом и ограниченным количеством попыток активации теоретически призвано предотвращать несанкционированный запуск. Увы, словно для того, чтобы гарантировать, что неправильный код не помешает запуску, военное командование установило легко запоминающийся код «00000000» ^[169], тем самым лишив идею смысла⁶¹⁷.

Кроме того, как и в случае с автомобильными анти-блокировочными системами, внедрение функций безопасности зачастую парадоксальным образом делает конструкцию менее безопасной, ведь пользователь становится самоуверенным. Как замечает Чарльз Перроу, ведущий теоретик «обычных аварий» в комплексных системах, такие, казалось бы, полезные изменения «нередко просто позволяют ответственным лицам ускорить запуск, не обращать внимания на погодные условия или использовать взрывчатку мощнее»⁶¹⁸.

Самое судьбоносное решение, которое выпадает на долю командира или лидера, предстоит принимать за считаные минуты на основе неполных данных. Если повезет, никто в этот момент не задумается о том, что «избранные» успеют вознестись до взрыва боеголовок. Психопат Риппер из «Доктора Стрейнджлава» направил свои бомбардировщики к границам Советского Союза, озаботившись фторированием воды; при этом он произнес один из самых известных монологов в истории кино: «Я больше не могу сидеть сложа руки и смотреть, как коммунисты проникают к нам, дурят нам головы, строят нам козни и организуют международный коммунистический заговор, желая отнять и загрязнить наши драгоценные физиологические жидкости». Фторирование воды и сегодня выступает пугалом, которое используют правые диспенсационалисты, скажем, тот же Джим Баккер, на чьем сайте приводится смехотворное утверждение, будто «в США от фторирования умерло больше людей, чем было всех военных потерь [так в оригинале] в истории страны»⁶¹⁹.

Помимо очевидной опасности в лице психопата или религиозного фанатика, командующего ракетной базой, диспенсационалистский нарратив чреват иным, не столь явным, но, возможно, более серьезным риском Армагеддона. Диспенсационалисты вроде Линдси и Фолуэлла решительно выступают против любых попыток контроля над вооружениями и ратуют за увеличение арсеналов, которые, хотя бы в силу многочисленности ракет, повышают вероятность случайного уничтожения человечества.

Наиболее ярким примером служит книга Линдси «Обратный отсчет до Армагеддона». С точки зрения автора, договор ОСВ ничуть не снизил риск ядерной катастрофы; скорее он лишил Америку военного превосходства, подверг страну смертельной опасности и открыл злым Советам дорогу к тому, чтобы «катком прокатиться по Европе». Правительство США оказалось марионеткой великого жупела всех конспирологических теоретиков – Трехсторонней комиссии (крупной неправительственной организации, в которой видное место занимали семья Рокфеллеров и Збигнев Бжезинский). Хуже того, страна по собственной глупости бросила верных союзников – Чан Кайши, шаха Ирана и правительство Южной Африки времен апартеида⁶²⁰. Линдси в красках изобразил следующую сцену:

«Советский премьер может вскоре позвонить американскому президенту. Он скажет: “Мы можем уничтожить ваши ракетные шахты. Мы можем перехватить и уничтожить все ракеты, запущенные с подводных лодок, с помощью наших лазерных лучей. Мы можем уничтожить ваши устаревшие бомбардировщики с помощью наших истребителей Ми (МиГ)Г‐25 и ракет класса “земля-воздух” СС‐5. Итак, господин президент, вы сдадитесь? Или мы разрушим вашу страну? У вас двадцать секунд на ответ”»⁶²¹.

Ту же тему Линдси затронул в книге «Планета Земля – 2000 год», где говорилось, что ныне давно забытый Горбачев-фонд в Сан-Франциско, «на одной из важнейших американских военных баз», является наглядным свидетельством уничтожения могущества Америки по воле сатанинского «нового мирового порядка». А НЛО, по Линдси, не космические корабли пришельцев, но демоны сатаны⁶²².

Более того, «нормализация» рисков Армагеддона превращает последний в самоисполняющееся пророчество. По словам Пола Бойера, авторитетного исследователя теологии последних времен, «связь между низовой верой в пророчества и политикой в отношении ядерного оружия, как кажется, вполне реальна, однако ее не различить невооруженным глазом. Немногие из верующих в пророчества после 1945 года сознательно стремились как можно скорее вызвать Армагеддон. Правильнее будет говорить, что они, убежденные в достоверности Библии и в том, что верующие будут спасены, пассивно мирились с гонкой ядерных вооружений и противостоянием холодной войны»⁶²³.

В начале 1980-х годов романистка, еврейка по происхождению Грейс Моджтабай отправилась в Амарилло, штат Техас, чтобы на месте изучить взаимоотношения этого глубоко религиозного города и расположенного поблизости завода «Пантекс», где собирается и ремонтируется весь американский ядерный арсенал. Она опубликовала журнальную статью, которая потом переросла в книгу «Благословенная уверенность». Моджтабай в итоге переселилась в Амарилло и обнаружила, что диспенсационалистские верования буквально пронизывают «ауру» города: даже издатель местной газеты, хорошо образованный либеральный демократ, отчасти поддерживает эти принципы.

После того как о заводе стало известно широкой публике в 1980-х годах, жители Амарилло мгновенно осознали, что их город – цель номер один для противника и будет стерт с лица земли при первой же атаке. Крупнейшая городская деноминация, Первая баптистская церковь, сама не привержена диспенсационалистской доктрине; тем не менее ее прихожане невозмутимо приняли этот риск: более того, им, как выяснилось, «утешительно сознавать», что гибель произойдет моментально, что их не ждет участь многих соотечественников, страдавших от мучительной кончины.