Благословенный. Книга 4 (СИ) - Коллингвуд Виктор - Страница 48

*- ли-цинь — китайский единорог.

** — ханы иностранной торговли — особые купцы, имеющие лицензии на торговлю с иностранцами.

Глава 18

Неисповедимы пути господни, как непостижимы судьбы Его! Иной раз мы радуемся как дети, считая что достигли желанной цели, А зачем оказывается что пришли мы совсем не туда и достигли того, на что рассчитывали. Так случилось и в этот раз: патриарх Платон, два года назад столь экзальтированно принявший моё предложение восстановить патриаршество и даже тайно обвенчавший нас с Наташей, конечно же, знать не знал, чем всё в итоге обернётся, и теперь пребывал в состоянии крайнего изумления.

— Ваше Величество, но как же нам содержать священников? — жалобно вопрошал он, глядя на меня глазами раненой серны.

Да-да, всё тот же проклятый финансовый вопрос! В царствование Екатерины жалование священнослужителям выплачивалось из казны: скажем, в 1796 году на это потратили 820 тыс. рублей. Не так и много, если вспомнить, во что обходилось одно только семейство Зубовых. Но теперь-то церковь уже не является частью правительственного аппарата, так что для расходования даже этой суммы нет никаких оснований!

И мне, глядя прямо в глаза патриарха, приходится ему отказывать.

— Ну, честно говоря, не имею о том представления, Ваше Святейшество. Просите у прихожан пожертвований!

Платон отшатнулся, будто я ударил его по лицу. Несколько секунд он рассматривал меня очень пристально, будто впервые видел; затем твёрдым голосом произнёс:

— Государь, ты вознесён надо всеми, дабы нести свет и правду. К тебе ныне взываю: прояви милосердие, рассуди справедливо — как нам быть? В иные, в старые времена, когда царь правил державою нашей единомысленно, в сердечном согласии с патриархом, владела наша Церковь и землями, и солеваницами, да и иными прибыльными заведениями, способными поддержать ея достоинство и обеспечить содержание клира. Затем, славный предок твой, Пётр Великий, воспретил избрание патриарха и создал взамен Синод; мы покорились! Блаженной памяти государыня Екатерина тридцать Нелет назад изъяла все наши земли, а священникам дала оклады, как письмоводителям и столоначальникам; мы вновь подчинились, ибо всякая власть от Бога, и предначертания ёя благословенны суть. Но скажи, благоверный царь, как же содержать нам служителей своих, вернее сказать — служителей Бога всемогущего? Ведь земель у нас нет со времён Екатерины Великой, а теперь лишили нас и государева жалования!

Ндааа… Честно говоря, владыка Платон был прав. С тех самых пор, как было объявлено о независимости церкви от государственной власти, казна перестала содержать священников, а земли церкви были секуляризованы в 1764 году. Между прочим, тогда в казну перешло 900 тысяч душ — имущество более чем значительное! Тогда вместо земли церкви начали выплачивать средства на содержание священников. И теперь, если по справедливости, от получается, надо либо возвратить церкви земли, секуляризованные в 1764 году, либо же как-то обеспечить им содержание. Но каким образом? Платить из казны? А с какой стати — ведь церковь теперь отдельно, государство — отдельно…

Будто почувствовав мои раздумья, Платон усилил натиск:

— Ваше императорское величество! Извольте назначить церкви пособие: те души, что тридцать лет назад перешли от церкви в казну, пусть останутся казенными, но платят оброк церкви! Так будет справедливо и по божьим законам, и по человеческим!

Вот этого мне совершенно не хотелось: возврата к феодальным устоям быть не должно!

— Владыка, я собираюсь вовсе уничтожить оброк. Крестьяне будут платить аренду за землю, сообразно её плодородности и доброте. А с вами давайте вот как сделаем: мы устроим торги на право совершения актов гражданского состояния.

— Что? Я в этом не разумею!

— «Акты гражданского состояния». Свадьбы, похороны, рождения — вот это вот всё надо регистрировать. Государство заинтересовано в этом, дабы знать состояние дел во всех губерниях, а церковь вполне способна это делать. Мы готовы платить, но конкретная сумма определится на торгах.

Но Платон оставался мрачен, сохраняя обиженное выражение благообразно окаймлённого седою бородой лица.

— То есть нам даётся откуп на свадьбы и похороны, и чтобы его получить, мы должны участвовать в торгах, соревнуяся с купцами и жидами?

— Получается, что так!

— Александр Павлович! — экспансивно воскликнул патриарх. — Не на такое я рассчитывал 5 апреля прошедшего года, ох, не на такое!

— Давайте серьёзно, — попытался я урезонить его. — У государства и общества есть потребность — регистрировать рождения, браки, разводы и смерти…

— И разводы?

— И разводы, непременно. Причём, проводить всё это надобно по государственным, а не по церковным правилам….

— Не понял вас, ваше величество? Как это мы не будем действовать согласно церковных правил? Это же противно совести!

— Смотрите. Есть каноническое право, правила церкви. А есть — гражданские, государственные узаконения. Регистрируя акты гражданского состояния, вы действуете по государственным правилам. То есть, вы регистрируете брак, даже если по церковным установлениям это невозможно. И развод вы тоже регистрируете, несмотря на церковный запрет, потому что действуете по гражданским законам. А вот церковную церемонию вы уже можете и не проводить, если это противоречит вашим убеждениям…

— Безобразие! Двоемыслие! Святотатство! Как это возможно? Вы в грех нас вводите!

— Ни в коем случае. Просто надо мысленно разделять свою деятельность как государственного чиновника и как священнослужителя.

— Это невозможно, и вы, Александр Павлович, это прекрасно знаете. Не может священнослужитель «регистрировать» греховное сожительство. Увольте нас от этакого дела!

— Я выставлю эту функцию на торги. Желаете участвовать — пожалуйста, нет- так нет.

— Вы оставляете нас совершенно без средств!

— Отнюдь. Для того чтобы получить деньги вам надобно будет совершать нечто большее, чем церковные службы и требы. Посмотрите на иезуитов — распространяя католическую религию, эти черти пролезли аж в Китай! А когда они открыли в Петербурге дорогостоящий пансион, он тотчас же наполнился сыновьями самых высших наших вельмож! И эти бесспорно деятельные люди заслуживают самого горячего одобрения; вот и вам тоже надо заняться чем-то весомым. В церковной среде есть много высокообразованных людей: так займитесь образованием! Устраивайте при приходах школы; я готов платить за каждого ученика, усвоившего курс. Возьмитесь за медицину; нет места в нашем Отечестве, где были бы не нужны больницы. Излечение несчастных страждущих наилучшим образом отвечает идеям христианского милосердия. Вы согласны со мною?

— Государь наш добрый! Да я всей душою «за»! И за школы, и за больницы! да только священники которые могут пойти учительствовать или лекаря — их единицы, капля в море! А большинство — это сельские батюшки, которые просто служат Богу, как их учили. С ними-то что делать?

— Владыка, от короны денег вы не получите — решил я окончательно обозначить свою позицию. — Обратитесь к местным властям; в волостные правления, в уездные, губернские присутствия. Коль сочтут они нужным — пусть дают вам субсидии. А на общегосударственные средства вам рассчитывать несообразно: у нас в стране живут и старообрядцы, и католики и лютеране и мусульмане, а не так давно появились даже иудеи. Отчего же они должны своими налогами содержать православную церковь? Нет уж, давайте разделять. Если в какой губернии живут одни православные (или подавляющее большинство) — там губернское правление не останется глухо к вашим нуждам.

— У нас есть такие губернии, где половина православные, а другая — старообрядцы или мусульмане — резонно заметил Платон. — Да и миссионерство даже внутри державы, а тем паче в иных государствах, тоже требует средств!

— Составьте программу. Я рассмотрю, и выделю финансирование!