Старуха 5 (СИ) - Номен Квинтус - Страница 11

— Энергия в два с половиной раза выше? — удивился Грабин. — Но я не уверен, что мы сможем изготовить стволы, которые выдержат такое давление… с приемлемым весом.

— Стволы — это вообще не ваша забота, вы готовые стволы будете получать. У меня уже один завод их производство налаживает, будет производить по десять тысяч стволов в год… пока, а весной и второй такой же завод у меня запустят. Не в этом дело, а дело в танках. Танки мы делаем новые, а вот старых у нас еще по разным углам заныкано тысяч пятнадцать, и все их я переплавить просто не успею. Так что мы с этих, извините за выражение, танков просто сверху все лишнее срежем и поставим на то, что осталось, вашу новую пушку. Ведь танк — это всего лишь повозка для пушки, — Вера с улыбкой «процитировала» более позднее высказывание самого Грабина, — если повозка, хоть и плохонькая, уже есть, то уж лучше пушку на такой возить, чем на своем горбу. Кстати, поэтому и лафет вам делать не придется особо хитрый, будет вполне достаточно такого, который к этой повозке как-то приварить или приклепать можно. Вот, приехали, идемте завод смотреть. Сначала вы посмотрите, чего вам тут не хватает, чтобы уже к зиме начать выпуск новых пушек, а потом обсудим бытовые проблемы.

— Бытовые — это вы о чем?

— В постановлении, которое я товарищу Ванникову выдала, сказано, что вы заберете из Нижнего всех инженеров вашего подразделения и до полусотни рабочих. А им же где-то жить нужно, да и новых рабочих, которых я к вам пригоню, тоже жильем обеспечить было бы неплохо, а то они, бедные, на улице-то зимой замерзнут. Но выстроить дома сейчас нетрудно: из армии народ уже сотнями тысяч демобилизуется, я сюда и строителей тысяч, может, десять пришлю. Но чтобы строить, сначала нужно узнать, что нужно строить и сколько — и вот этот вопрос мы с вами сегодня и обсудим. Вы мне расскажете, сколько народу заводу потребуется и все такое…

— Вы выдали товарищу Ванникову постановление? — спросил Василий Гаврилович, особо выделив голосом слово «вы». — Пригоните рабочих? А вы вообще кто?

— Вообще я химик. Заведующая кафедрой высокомолекулярных соединений химфака МГУ. Еще директор института таких же соединений Академии наук. А по совместительству я еще и первый зампред НТК и запред ГКО. Синицкая моя фамилия, а зовут меня Верой Андреевной… Так вот: в понедельник я жду от вас максимально полный список необходимых вам станков и штатное расписание завода. А пока — идемте, посмотрим, что на заводе все же имеется и заодно вы взглянете на новые стволы и выстрелы… то есть директор завода вам все покажет, а я уже все, что хотела, сказала. Да, — Вера указала рукой на стоящую возле здания заводоуправления машину, тоже «Волгу», но черного цвета, — ездить теперь вы имеете право только на этой машине. Два водителя будут у вас постоянные, вас там с ними познакомят, и других водителей за руль пускать запрещается. И вам за руль садиться, даже если вы машину отлично водите, тоже запрещается.

— А это почему?

— Потому что это не просто «Волга», а практически танк. Бронированная машина, а вы теперь представляете очень большую ценность для страны и враги могут об этом догадаться. У нас теперь всё так, я сама на броневике езжу…

— А что, раньше я ценность для страны не представлял? — сарказм буквально лился из уст Грабина.

— Вы правы, раньше вы особой ценности не представляли. Вы были одним из более чем десятка конструкторов, а теперь стали главным конструктором. Но и это не определяет вашу ценность, ведь не место красит человека, а тот, кто человека на это место поставил. Ладно, заходите, познакомлю вас с вашим новым директором…

В субботу Вера провела расширенное заседание кафедры, на которое пригласила профессора Зелинского. С умыслом пригласила:

— Николай Дмитриевич, должна с грустью сообщить, что на меня навалили еще огромную кучу обязанностей, и я теперь, боюсь, просто не буду успевать заниматься руководством кафедрой. А поэтому предлагаю вам взять мою кафедру себе.

— Вера, ну куда мне еще одну кафедру? Я уже человек немолодой, можно даже сказать, старый…

— Ага, старый он! А сын у вас младше моей дочери! Но я вообще не об этом: у вас огромный опыт именно по административной части, и я вам как раз администрирование кафедры и предлагаю. Потому что коллектив у меня молодой, шустрый, науку успешно двигает — а куда ее двигать, я им подсказать сумею. Но вся эта бюрократия… Их же просто сожрут наши бюрократы — и вот чтобы такого не случилось, я и хочу попросить вас их с этой стороны прикрыть. Вас-то бюрократы просто побоятся давить, вы их с какашками съедите в случае любых наездов и не поморщитесь…

— Ну, если кого-то нужно есть… с какашками, то я, пожалуй, соглашусь. Ваша школа в этом плане меня уже многому научила, пора должок и отдавать. Но я бы предложил другое: вы все же оставайтесь завкафедрой, а меня назначьте просто ВРИО на время вашего, скажем, вынужденного отпуска. И когда с новыми обязанностями покончите, просто вернетесь в университет. Это и бюрократам нашим работу упростит… меньше поводов им даст, чтобы в дела кафедры лезть…

— Ну вот, а вы говорите «старый». Не старый, а матерый волк, специалист по борьбе с бюрократами! Я тогда бюрократическую часть этого на себя возьму, чтобы волокиту не разводить, просто приказ по НТК выпущу… Итак, товарищи, позвольте вам представить ВРИО заведующего нашей кафедрой, а если какие-то вопросы по научной части возникнут, то мой телефон вы все знаете.

За лето Вера, прикинув объем работы по полученным от Сталина и Тихонова поручениям, осознала наконец, что выполнить их не получится ни при каких условиях. Самой не получится выполнить, но если воспользоваться советом Лаврентия Павловича по поводу того, чем должно заниматься начальство…

Первым делом она переложила управление своей кафедрой в университете на плечи Николая Дмитриевича, а преподавательские обязанности распределила среди сотрудников кафедры — и тем самым выкроила себе часа по четыре в день на выполнение других работ. То есть проделала она это уже ближе к концу лета, а еще весной тоже многие дела передала другим специалистам — но эти другие химии вообще не касались и лишь создали для нее «дополнительные удобства». В частности, она — после недолгих споров с Валентином Ильичем — добилась разделения Строительного управления НТК на Управление жилищно-бытового строительства и практически независящее от первого Управление промышленного строительства, которым просто выдавались нужные задания, а уж все согласования там люди сами проводили. И совершенно самостоятельно они «боролись за скудные ресурсы», необходимые для выполнения выдаваемых им поручений.

А поручения иногда выглядели странно, просто Вера Андреевна за время работы в школе неплохо изучила историю небольшого подмосковного города и вроде бы поняла определенную «неизбежность» его развития. Поэтому-то уже весной Жилстрой НТК получил поручение по постройке сразу нескольких жилых кварталов в Подлипках и в Костино, а Промстрой приступил к постройке нового завода именно в Костино, рядом с успешно разогнанной, наконец, колонией, вроде бы имени Дзержинского — криминальным центром Подмосковья… Теперь уже совершенно не «криминальным»: Лаврентий Павлович доводам Старухи внял и весь оставшийся «контингент» из города убрал.

И вот на освободившемся месте (используя два «общежития» бывшей колонии как временное жилье для рабочих-строителей) был фактически за одно лето построен новый завод «очень специального назначения»: там резали старые танки. Причем резали танки не любые, а исключительно Т-26, оставляя от них, по сути пустую металлическую коробку с гусеницами. Затем в эту коробку ставили новые моторы, сами гусеницы заменяли на более широкие и с резиновыми вкладышами под пальцами, приваривали бронированную рубку и устанавливали изготовленные на Орудийном заводе пушки. То есть должны были все это делать, а пока в свежевыстроенных цехах танки только резали…