"Фантастика 2024-119".Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Горъ Василий - Страница 102

…Иоганн Ламсдорф, представитель рода давно обрусевших остзейских немцев, вышел на песок арены с таким видом, как будто являлся как минимум чемпионом страны по магическому двоеборью. Мазнув по мне насмешливым взглядом, развернулся к ложе, в которой сидел Петр Дашков со своей свитой, вскинул вверх правый кулак, удостоился одобрительного кивка и заулыбался. Потом изобразил четыре последовательных поклона зрителям, встретившим его жест одобрительным гулом, зачем-то засунул руки в карманы и уставился на меня.

Я тоже уделил ему толику своего внимания — оглядел парня с головы до ног, счел, что модная прическа, смазливое лицо с чуть тяжеловатой нижней челюстью и белая рубашка со стоячим воротником оригинального пошива не компенсируют отсутствия серьезного мышечного корсета, демонстративно снял с руки браслет, защищающий от ментальных воздействий, отдал Вале и отправился к судье. Проходить проверку на наличие других подобных артефактов. Когда обязательная часть подготовки к дуэли с менталистами осталась в прошлом, не без интереса послушал «новую редакцию» правил поединка, озвученную все тем же сотрудником Императорского лицея при помощи заклинания Воздуха, существенно увеличивающего громкость голоса. Почему «новую»? Да потому, что в этой «редакции» чувствовался серьезный перекос в сторону ограничений, накладываемых на «боевых» менталистов в мирное время и при использовании их Даров против обычных магов.

Эта лекция не затянулась, и Ламсдорф снова привлек к себе внимание зрителей, заявив, что для победы над пробудившимся Земляком ему за глаза хватит одной дезориентации.

Над пробудившимся Земляком, вероятнее всего, и хватило бы. Но я был уже инициировавшимся физиком, причем с трехнедельным опытом ведения поединков под ментальным гнетом мастера второй ступени! И пусть Туман «давил» меня даже не в десятую часть силы, зато каждый божий день с утра до вечера вынуждал переступать через себя либо воздействиями впритык к верхней границе текущих возможностей, либо внезапными увеличениями арсенала используемых заклинаний. Мало того, стараниями госпожи Шаховой я в одночасье вырос до первой ступени ранга ученик, а парень, стоящий передо мной, был новиком третьей, то есть, слабее на одну ступень развития!

В общем, услышав команду «Бой!», я прислушался к своим ощущениям и изумленно хмыкнул: дезориентация противника не вызвала даже легкого помутнения сознания, не говоря уже о сбоях в восприятии. Нет, расслабляться и не подумал. Наоборот, вспомнил хамское поведение Дашкова и его свиты, как следует «разогнал» накатившую ярость, затем вперил недобрый взгляд в переносицу немца и неспешно пошел в атаку. Да, именно пошел и именно неспешно. Что вызвало неслабый шок и у него, и у народа, наблюдавшего за мной с трибун.

Шаге на пятом-шестом заклинание стало ощущаться чуточку сильнее, но двигаться не мешало. На десятом-двенадцатом Ламсдорф нарушил слово, данное зрителям, и «шарахнул» по мне дохленькими спутанными мыслями. А когда понял, что меня не проняло и этим, запаниковал и «расстрелял» серией воздействий на грани фола: ужасом, отчаянием и эйфорией. Кстати, уже не с места, а начав пятиться. Я же ехидно улыбнулся, одним стремительным рывком преодолел разделявшие нас два с половиной метра, шлепком по боковой поверхности колена помог стопе, выброшенной навстречу, пролететь впритирку с правым боком и как следует вложился правым кулаком в косую мышцу живота.

Навыки, вбитые в подсознание четверкой «пестунов», выстрелили и тут — вместо того, чтобы прервать боевую связку и позволить парню, начавшему складываться пополам, благополучно ткнуться лицом в песок, я разогнул его мощнейшим левым апперкотом в нижнюю челюсть и, как следует раскрутив бедра, раздробил уже сломанную кость правым боковым. А на «порыв ветра», отодвинувший меня от бессознательного тела, еще не успевшего упасть, каюсь, среагировал не очень адекватно — невесть с чего счел это воздействие новой атакой, навелся на судью и даже качнулся в его сторону. Слава богу, его взгляд оказался направлен на господина Ламсдорфа, и ярость, невесть с чего пошедшая вразнос, перестала туманить сознание. Что позволило мысленно проговорить первые выводы:

«Раз я смог обойтись без покрова и электрического щита, атаковал на обычной скорости и голыми кулаками, значит, выиграл себе и Волконским первый месяц из трех требуемых. И это радует…»

Закончив с размышлениями повернулся к ложе Дашкова, полюбовался парнем, пребывающим в растерянности, поднял руку, дождался наступления относительной тишины и ехидно ухмыльнулся:

— Как я и говорил, воля у меня о-го-го. Да и бью я неплохо. В общем, вы меня поняли! Засим имею честь откланяться. До последних чисел февраля…

Услышав жизнерадостный хохот Валентины Алексеевны, поклонился «своей» ложе, в которой, кроме Шаховой и Зыбиной, обнаружились Мстислав Рогволдович и Тимофей Ильич, неспешно вышел с арены, коротким кивком приказал Замятиной следовать за мной и под новый, заметно более «плотный» гул публики отправился в раздевалку.

Пока принимал душ, смывая не отсутствующий пот, а песчинки, невесть как попавшие в обувь, в смежном помещении стало шумно. Вот я и ускорился — закончив с водными процедурами, высушил волосы и тело, оделся, обулся, кое-как пригладил волосы, «стараниями» фена увеличившимися в объеме раза в два, и вышел к веселящимся «фанатам».

Поздравления любимой Землянички, сопровождаемые традиционными объятиями и поцелуем в лоб, порадовали до невозможности. Аналогичный «комплект» воздействий, но в исполнении Валентины Алексеевны, и напряг, и добавил толику оптимизма. Похвала Мстислава Рогволдовича практически не зацепила. Вероятнее всего, из-за испытываемой к нему неприязни. А вот мнение Тимофея Ильича легло на душу, как родное.

Хотя, по большому счету, не отличалось ни особой теплотой, ни оригинальностью:

— Откровенно говоря, надеялся увидеть бой, а не избиение младенца. Тем не менее, оценил объем труда, вложенного вами в наработку психологической устойчивости к ментальным воздействиям, уровень освоения ударной техники и скорость выполнения боевой связки, поэтому однозначно не разочарован и постараюсь появиться на вашей следующей дуэли…

А еще порадовал достаточно быстрый уход мужчин — решив, что уже уделенного внимания мне, мальчишке, хватит за глаза, они обменялись еще парой фраз с Шаховой, потрафили Суккубе, заявив, что были счастливы с ней познакомиться, пожелали нам всего наилучшего и свалили.

«Глушилка», активированная Валей «на всякий случай», еще работала, так что личная целительница Императрицы-Матери собственноручно закрыла входную дверь, вернулась к нам, поймала взгляд Раисы Александровны и задала риторический вопрос:

— Ну что, я их забираю?

— Угу… — мрачно кивнула Земляничка, хрустнула костяшками пальцев и добавила: — Но со стоянки. А до «Хозяина Леса» дойдем одной компанией…

…На территорию дворцового комплекса заехали через Стальные Ворота и, немного поплутав по заснеженному парку, вырулили к совсем небольшому светло-розовому трехэтажному особнячку, отдаленно напоминавшему здание вологодского филиала Императорского Банка.

Пока я изучал архитектурные изыски, превратившие этот домик в забавное сочетание русского, немецкого и неаполитанского стилей, и дурел от неожиданных решений архитектора, явно съевшего не одну стаю собак на скрещиваниях ужей с ежами, Шахова, выполнявшая обязанности штурмана, выдала новые ценные указания. Я, естественно, выполнил все до единого, и «Хозяин Леса» с одной-единственной задержкой перед терминалом СКД вкатился в створ спиральной эстакады, навернул два с половиной оборота вокруг вертикальной оси и плавно зарулил в подземный гараж, рассчитанный машин на восемь.

Правая половина пустовала, а в левой сиротливо притулились угольно-черный «Престиж» сорок седьмого модельного года и вишневый «Святогор» то ли сорок второго, то ли сорок третьего. Валентина Алексеевна направила меня направо, дождалась, пока я припаркую «Хозяина Леса» задом и заглушу двигатель, бодренько выскочила наружу и, не закрывая дверь, сообщила, что этот закуток теперь мой, но для получения пропусков для остальных машин потребуются их айдишки.