Закон охоты (СИ) - Васильев Андрей - Страница 25

Ну а на что способны разозленные ведьмы — я себе представляю. Видал такое, и не раз.

— А мне другое непонятно, — вдруг вмешался в беседу Аркаша. — Здесь же Урал, почему тогда день Ладин? Тут ведь в древности свои боги были? Не наши?

— Были, — кивнула Хозяйка. — И поверь, нынче ночью Айхылу, супруге могучего Шульгана, которую очень чтут те из жен башкирских, что помнят старых местных владык, тоже хвалу станут возносить, и я даже знаю где. Только ее капище и те, кто туда придет, мне неинтересны. У них нет того, что я желаю заполучить.

— А что вы желаете заполучить? — мигом осведомился я.

— Ключ, — кротко ответила женщина. — Старый бронзовый ключ. Вот такого размера.

Судя расстоянию между ладонями, которое она обозначила, искомый ключ был поменьше того, которым некогда Буратино отомкнул двери театра, что находился за очагом папы Карло, но не то чтобы уж очень сильно.

— А что он открывает? — предсказуемо не удержалась от очередного несвоевременного вопроса Марина.

Хозяйка глянула на нее, а после поманила к себе пальчиком. Девушка сделала пару шагов вперед, а после, подчиняясь повторному жесту, приблизилась к женщине, сидящей на троне, чуть ли не вплотную.

— Ты слишком любопытна, — мягко, почти ласково, сказала владычица гор Белозеровой, а после ударила ее тыльной стороной ладони в лоб, причем с такой силой, что Марина отлетела в сторону. — И любопытство твое граничит с непочтительностью. Кто ты такая, чтобы задавать вопросы мне? Кто дал тебе такое право?

— Просто спросила, — ошарашенно пролепетала девушка, крепко ударившаяся задом о камни пола.

— А я просто ответила. — На этот раз в голосе Хозяйки доброты не присутствовало ни на грамм. — Не забывайся. Я изменила твою участь, подарила тебе возможность вернуться назад, туда, где находится твой дом. Да, небольшую, но все же.

Сдается мне, что Майе ничего хорошего в ближайшем будущем не светит. Ну невозможно слова этой леди как-то по-другому расценить. И вот странность какая — ведь знал, что рано или поздно тем для нее все и кончится, поскольку моя бывшая всегда нарывалась на проблемы не меньше, чем вот эта девчонка. Разница только в том, что одну ведет молодость и глупость, а другую — жадность и комплексы. И все равно мне ее жалко стало.

Впрочем, наши шансы на жизнь, если верить услышанному, тоже не сильно велики. Но всяко лучше, чем у Майи, разумеется, хотя бы потому, что мы сами себе свободу добываем. И кто знает, может, все же добудем.

— Поделом, — прокомментировала случившееся Метельская. — И правда — много она болтает. Сама давно хотела что-то подобное проделать.

Хозяйка благосклонно глянула на нее и одарила улыбкой.

— Может, вернемся к сути дела? — предложил я. — Что мы должны добыть — теперь известно. Когда — тоже. А вот где? Надеюсь, нас и в этот раз сопроводят до места?

— Разумеется, — подтвердила владычица. — Как и в прошлый раз. До самого порога не доведут, придется вам и ножками потопать, все больше вверх.

— Еще пару вопросов можно? — осведомился я, дождался кивка и продолжил: — А насколько этот ключ для ведьм важен? Он для них что? Часть ритуала, реликвия из прошлого или просто трофей, который переходит из поколения в поколение?

От ответа, который я надеялся получить, зависело многое. Если верен вариант один, то дело плохо, потому что оно предусматривает в дальнейшем исключительно силовой вариант решения вопроса. Если же нет — то, возможно, получится и в этот раз договориться, условно говоря, по-хорошему. Да, только в теории, но все же.

— Когда-то очень давно его у меня украли, — помрачнела Хозяйка. — Это сделала праматерь одной из тех, кто сегодня будет на горе костер жечь во славу Лады и ее даров.

— Можете, конечно, меня тоже ударить, но как-то не верится в то, что кто-то что-то у вас может украсть, а после тут, в горах, запросто разгуливать, да еще и с похищенной вещью в руках, — не удержался Стрелецкий. — Это же ваша территория и тут все под вашей властью находится. Как так?

— Воровать можно по-разному, — нахмурилась наша работодательница. — Кто-то тайком в карман что-то кладет — это одно. А бывает еще так, что вроде как сама хитнице все отдала, доброй волей, только суть-то та же. Она обманом у тебя выманила добро, твое своим сделала, да еще и словом связала, что мести за сделанное не последует.

Ну вот и ясность какая-никакая появилась. Похоже, что много лет назад какая-то лихая ведьма обвела эту особу вокруг пальца, что, конечно, та простить по сей день не может. Одно непонятно — на кой той ведьме ключ понадобился? Ладно бы золото, камни самоцветные, артефакт какой. Но ключ?

— С тех пор одна из вершин перестала быть моей. — Лицо Хозяйки словно каменело, живого в нем оставалось все меньше. — Они приходят туда четырежды в год, они проводят свои обряды, они смеются надо мной, а я ничего, ничего не могу сделать. Проклятый ключ запер эту гору от меня, и пока он у них, ничего не изменится. Я бы могла покарать их тогда, когда они спускаются вниз, но и тут мне поперек пошли. Дух озера, что плещет рядом, встал на их сторону и дает им свою защиту. Видно, не может забыть, как я проучила его много лет назад за то, что слишком много о себе понимал. А силы у него, на беду, много, он ее у мертвых черпает, тех, которых люди воде озера много веков подряд дарили. И тех, кого он получает сейчас в обмен на свою помощь.

Марина, давно поднявшаяся на ноги и снова вставшая рядом с нами, пискнула и спряталась за мою спину. Хозяйка уловила это движение и уставилась на нее, причем я отметил тот факт, что зрачки у нее здорово увеличились, что смотрелось жутковато.

— Страшно мне, — пояснила свой поступок Марина, расценив случившееся как немой вопрос. — И так хтонь первостатейная с разными ведьмами и духами, а тут еще и мертвецы ходячие!

— Что за хтонь такая? — Голос горной владычицы более всего напоминал скрежет каменных жерновов. — И отчего ходячие? Такого я не говорила. Просто мертвые. Знатные вожди, лучшие воины — вот кто нашел покой в водах того озера. Первым когда-то стал средний сын Муйтена-бия Туксаба, величайшего из вождей, что знали эти земли. Он пал в схватке на берегу озера, сражаясь один против десятерых, и за доблесть свою не был изрублен победителями на куски, а отдан воде вместе с доспехом и саблей. Потом она приняла тех, кто его сразил, ибо его отец понимал, что убившие великого воина сами бойцы, достойные почестей. Они были первыми, но не последними. И так воды век за веком впитывали в себя ярость и отвагу душ лучших из лучших, а с ними сильнее становился и тот, кто ими владеет от начала времен. И с тех пор воды озера мертвых никогда более не были прозрачными, они приобрели оттенок крови, ибо власть и сила всегда замешаны именно на ней.

— Я, кажется, знаю, о каком озере идет речь, — потерла ладонью лоб Метельская. — Это же Зюраткуль! Верно?

— Верно, — склонила голову Хозяйка. — Так его именуют люди.

— Надо же, всю жизнь считала, что оно называется Сердце-озеро, — удивленно продолжила Светлана.

— Красивое название, — заметила Марго. — Поди, очередная легенда?

— Разумеется, — кивнула оперативница и затараторила: — Жила-была красавица Амина, любила бедного охотника, но замуж все же вышла за богатого правителя. А когда охотник по случайности утонул, то она бросила мужа, отправилась к озеру, что стало могилой любимого, долго его звала, стоя на камне, а потом сама в пучину вод сиганула. Там их сердца соединились, что и дало название оному водоему. Ой! Прошу прощения, заболталась.

— Люди любят красивые сказки больше, чем правду, замешанную на все той же крови, — в голосе повелительницы снова появились знакомые нам живые нотки, — потому что правда часто страшна и некрасива, а сказка всегда дает надежду на то, что в жизни есть и хорошее.

— А гора? — спросил я у Светланы. — Если ты озеро вычислила, то, надо думать, и про вершину, на которую нам лезть придется, что-то знаешь?

— Что-то знаю, — рассмеялась она. — Только вот пока одно с другим у меня в голове не очень вяжется. Мы же про Большую Калагазу говорим, досточтимая правительница? И про вершину Москаль?