Паинька и Пай (СИ) - Леровая Инга - Страница 26

— Ищешь Липочку? — Ксен хмурился. — Она переодевается. Я ей объяснил, что в кожаных штанах на приеме она будет выглядеть неуместно.

— Не твое дело объяснять что-то моей жене! — Пай рассвирепел. — Он тебе не Липочка. Еще раз подойдешь к ней, удавлю.

— Мальчики! — Августа быстро подошла к ним. — Не стоит звать сюда Лиману, ей будет некомфортно. Она очень нежная, ранимая и не образованная. Не умеет себя вести, а тут высший свет. Она оконфузится.

— Что? — Пай даже не сразу понял, что сказала Августа. Он только услышал, что его Лимми не хотят видеть. За такое он кому угодно заехал бы по физиономии. Кулаки сами собой сжались.

— Ридан, пойдем, я познакомлю тебя с нашими очаровательными гостьями.

— Обойдусь, — Пай широкими шагами вышел прочь.

В спальне Лимми было пусто, Пай пробежался по дому, выскочил на улицу. Он уже понял, что Лимми нет в усадьбе. Метка не откликалась. И это значило, что Лимми далеко. Может, она в избушке? Не захотела возвращаться? Уснула? Пай не поддавался тревоге, но ругал себя за то, что ждал Лимми, а не кинулся сразу искать.

— Лимми бросила тебя, — Ксен незаметно встал рядом. — Она видела, как ты любезничал с этими девками. И сбежала.

— Я ни с кем не любезничал, — Пай схватил Ксена за грудки. — Где Лимана? Что ты ей наплел?

— Она быстро бегает, я не смог догнать, — Ксен даже не вырывался. — Отдай ее мне. Я влюбился. Мы с Липочкой уедем далеко-далеко.

— Забудь о ней. Если жить хочешь.

Пай отшвырнул брата, скинул пиджак. Он найдет Лимми по следу, уже темно, далеко убежать она не могла. Неужели Лимми в самом деле обиделась из-за этих девиц? Лимми ревнива, это правда, и Паю нравилось, как жена его ревнует, но уйти и ничего не сказать непохоже на Лимми. Она бы закатила скандал, как тогда в гостинице. Потребовала бы своего. Или дело в другом? Пай не понимал. Лимми билась за него в том сарае, спала на земле и просто так сбежала?

Избушка колдуна светилась всеми окнами, и Пай приободрился. Он надеялся, что Лимми там, в тепле, в безопасности и сытая. Валяется на кровати. Дуется. Ревнует. Они поговорят и все прояснится. Пай не даст Лимми уснуть этой ночью, он будет так любить ее, что у Лимми навсегда исчезнут глупые мысли о каких-то девицах. И Ксена в жизни Лимми больше не будет. Как и Августы.

Пай запрыгнул в окно, как научила его Лимми, пробежался до спальни, но Лимми там не нашел. Метнулся в столовую, где они как-то ужинали, вернулся на кухню — Лимми в избушку не заходила, это стало понятно. Пай замер в холле, потом медленно побрел в парадный зал. Искать жену надо в другом месте. Она могла убежать домой. И если так, Рекс ляжет костьми, но не отдаст дочку.

Пай обвел глазами портреты на стенах. Красивые люди, неуловимо похожие на Лимми. Посадкой головы, выражением лица, взглядом. Отражи? Здесь? Откуда? Створка окна хлопнула, и в зал запрыгнула огромная кошка. Рыжая с белыми полосками. Выгнула спину, уставилась на Пая зелеными глазами. Пай предупреждающе рыкнул. Такую кошку описывала Лимми. Но не может же это быть та самая кошка из сна? Пай перекинулся.

— Василька?

Кошка встряхнулась и тоже перекинулась. Как и Пай, не потеряла одежды. Одна школа, усмехнулся про себя Пай. Они стояли напротив, принюхивались и внимательно рассматривали друг друга. У Васильки были короткие, неровно подстриженные волосы, тонкий шрам пересекал щеку и в вырезе рубахи виднелся темный круговой след на шее. Пай сглотнул и невольно дотронулся до своей шеи.

— Память от ошейника, — подтвердила Василька, заметив жест Пая. — Ты, что, тоже с ним познакомился?

— Лимми меня спасла от него. Сейчас Гилдерин с ним дружит. Видела? — Василька кивнула и направилась к дверям, приглашающе махнув рукой. Пай, помедлив, пошел следом.

Василька привела Пая в кабинет, совмещенный с библиотекой. Достала из бара пару стаканов с толстым дном и бутылку виски. Вела себя по-хозяйски, как будто Пай у нее в гостях.

— Не дергайся, она в безопасности, — Василька плеснула виски в стаканы, подняла свой, посмотрела на свет. — Носится по ходам Заречья.

— Ты точно знаешь? — Пай облегченно выдохнул, беспокойство за Лимми держало в сильном напряжении.

— Мы чувствуем друг друга, мы же отражи, — Василька пристально смотрела на Пая. — Хотя Лимана еще молода, плохо понимает нашу магию.

— Отражи исчезли еще до моего рождения, откуда ты взялась? И Лимми? И этот дворец? — Пай оглядел библиотеку с темными шкафами и старинными фолиантами в них, устроился в большом удобном кресле, взял стакан с виски, погрел в руках. — Отражи решили вернуться?

— Мы не можем вернуться, это смертельно для нас. Дворец — ворота между нашей реальностью и вашей. Когда мы уйдем, ворота исчезнут. Лимана отраж по рождению, по линии Магды. Так бывает. — Василька отвечала последовательно и коротко. — Я пришла за ней. Мы своих не бросаем.

— За ней? — Пая охватил гнев. Он брякнул стакан на столик. — Каждый первый встречный сообщает мне, что собирается забрать Лимми. Я не позволю. Не отдам, поняла?

— Поняла, не ори, — Василька помолчала и медленно начала говорить. — Слабость отражей в их силе. Наша магия вытаскивает из окружающих их тайные и явные желания и помогает осуществить. Магда глушила силу Лимми, держала в пределах семьи, не пускала в школу, иначе она могла погибнуть.

— Почему? Погибнуть почему? — Пай знал эти факты о Лимми, но связать воедино не сумел.

— Люди чувствуют поддержку своим желаниям, тянутся к отражам. Отраж как солнце, как цветок, он не выбирает, кого согревать, для кого пахнуть, чьи желания исполнять. Когда противоположные мечты сталкиваются, отражу больно и он убегает. А если не сможет убежать, то зачахнет. Мы начали вымирать от беспощадных, жадных, злых и противоречивых желаний людей. Нас ловили, держали на привязи. И мы ушли. Но кое-кто не успел, остался. С малым даром. Как Магда. Ты утащил Лиману из безопасного места, сунул в мясорубку и надеешься ее защитить? Как, Пай? Рекс умолял тебя оставить Лиману. Всей правды он не знал, конечно. И Гилдерин ему мозги промывал. Но опасность для Лимми он чувствовал.

Пай сидел ошеломленный. В их первую встречу, в медпункте, Пай сцепился с Бугром, они оба хотели познакомиться с Лимми, и она сбежала. Неужели Пай влюбился только потому, что Лимми отраж? И могла исполнять его желания? Сердце не согласилось. Пай готов был умереть за Лимми. Но каково приходилось Лимми, если все вокруг горели желанием их разлучить. Рекс, Гилдерин. Даже в усадьбе. Августа и Ксен. И его жена ничего не могла с этим поделать. Она спасала Пая, а потом невольно помогала противникам их любви. Горестный протяжный вой вырвался из груди. Надо срочно найти Лимми и защитить.

А Лимми, не помня себя, добежала валуна, у которого они отдыхали с Паем, обсуждали сон и любили друг друга. А позже здесь она упрашивала маму рассказать, как спасти Пая. Ксен ломился следом и Лимми сразу нырнула в открывшийся подземный ход. Разговаривать с братом Пая Лимми не хотела. И ни с кем не хотела разговаривать, кроме Пая. Но Пай был занят новыми обязанностями. Лимми желала ему успеха, уговаривала себя понять, потерпеть, но ревность, казалось, выжигала внутренности.

Пай не будет спать с этими девицами, Лимми была в этом уверена, только видеть красивого мужа среди претенденток, которые желали заполучить его семя, очень больно. И Августа, с первой секунды возненавидевшая Лимми, пугала до дрожи. После того, как сережка слетела с уха, в голове Лимми время от времени звучали незнакомые мелодии и голоса. Как это прекратить, Лимми не знала. И пока не рассказала об этом Паю.

Один подземный ход переходил в другой, Лимми иногда выглядывала на поверхность, определяя направление, но не выходила, если путь вел в город, помня о том, как пытались ее схватить в Заречье. Зачем она исследует эти ходы, Лимми бы тоже не ответила, просто внутри себя знала, что должна. Несколько ходов вели в кладовые, где в мешках лежали золотые и серебряные монеты, а в сундучках — украшения. “Да я богачка, — веселилась Лимми. — Наверно, за этим меня и ловили. Чтобы искала сокровища.”