"Фантастика 2024-68". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Фролов Андрей - Страница 79

— Ну вас на *уй, долб**бы…

Его шустрое отступление осталось незамеченным — молодые чу-ха цепко изучали меня, словно взвешивая, с чего именно начать поток оскорблений, способный вылиться в добрую зубастую драку. Которой я, будем откровенны, вовсе не искал. Как и бармен, который отложил дела и застыл за стойкой с очень выразительным взглядом.

— Ты какого *уя тут забыл, борф⁈ — спросил меня первый самоубийца.

— Заплутал, ублюдок⁈ — подхватил второй, выразительно помахивая когтями возле моего лица. — Ваще фарш в башке? Могу на роже карту начертить…

Я мог их измочалить. В хлам и тряпки, из которых дурачков спасет только лучшая медицина. Или издырявить, причем быстрее, чем бармен выхватит из-под стойки припрятанное там оружие.

Но важные дела… разбитая, в перспективе, мебель и посуда… мгновенно разлетевшиеся по Фураю слухи… Все это сейчас было совсем, совсем ни к чему.

А потому я чуть отдернул капюшон и позволил соплякам увидеть свою улыбку. Прилив сил и адреналина, переполнявших меня сейчас, был таким сокрушительным, что ситуацию было можно решить совершенно иначе.

— Слушай меня внимательно, крыса, — негромко и уверенно сказал я первому, от неожиданности потерявшему дар речи, — даю тебе ровно десять секунд. А затем скажу заветное слово, после которого ты чиркнешь своего дружка по горлу выкидухой, что сейчас сжимаешь в кармане.

Я усилил напор голоса, не позволяя чу-ха опомниться или взвиться от ярости:

— А затем пойдешь домой и выпотрошишь сучку, что ловит кайф на твоем вонючем матрасе. После этого, еще слыша мой голос в ушах, ты вырежешь себе оба глаза.

Убедившись, что оглоушенный моим напором крысеныш пока не представляет угрозы, я чуть подвернулся к его дружку. И добавил с показным равнодушием:

— Тебе, бедолага, я ничего приказывать не буду. Ты уже будешь мертвым…

Сказать, что оба оторопели — это немного поскромничать. Дыхание обоих чу-ха участилось, они подались назад, глазки забегали, а хвосты поджались. Вероятно, в моем голосе и правда проскользнули случайные нотки «низкого писка», но больший эффект оказали угрюмая уверенность и ювелирный нажим. Несмотря на всю показную браваду, парочка тоже слышала «мамкины сказки».

Первый спохватился и торопливо вытянул лапу из кармана штанов, словно и правда боялся против собственной воли ударить приятеля спрятанным там ножом. Второй покосился на его пустую ладонь с ужасом, как если бы на самом деле заметил в ней сверкнувший клинок.

— Десять, — спокойно сказал я. — Девять…

Юнцы снова переглянулись, отшатнулись сильнее; глянули на бармена в поисках поддержки, но тот оставался беспристрастен.

Тот, кому было напророчено умереть через несколько секунд, вздрогнул и почти приподнял лапы в боевой стойке; он отчаянно боролся с желанием броситься на меня, и жутким первобытным страхом, который этому мешал.

Приготовившись к атаке, я незаметно расставил ноги, сунул руку в карман и украсил пальцы кастетом, одновременно продолжая считать.

— Восемь, семь…

Парочка с шипением рванула в обход бара к служебному выходу, уже поглотившему их третьего собутыльника. Забыв про недопитый эль, они щелкали пальцами, чертили на мордах охранные знаки и целовали бабушкины амулеты, что тайно от собратьев по банде носили под грязными мешковатыми куртками.

Бармен хмыкнул, вынул лапы из-под стойки и оскалился, всем видом давая понять, что оценивает мой блеф на самый высший балл. Я посмотрел ему в заплывшие глазки и демонстративно сжал губы в узкую полоску. Оскал виночерпия мгновенно потух, когда тот вдруг сообразил, что бледношкурый наглец и в самом деле мог говорить правду…

Положив на стойку две рупии, я ткнул пальцем в кран с темным элем и уверенно двинулся в дальний угол «Бойцовской стойки». Именно там (я заметил их точно перед запугиванием сопливой шпаны) расположились двое чу-ха, чьей маскировке бы позавидовал профессиональный агент «Голубого лотоса». Между полупустыми кружками лежали блестящие садовые ножницы для обрезки веток.

Один мой новый знакомый оказался безносым, носящим на лице вживленную маску-протез-респиратор, наверняка приобретенный после неудачной хирургической операции при вступлении в тетроны. Безносый выглядел жилистым, крепким и малоподвижным, и сойтись в рукопашной схватке с ним я бы не пожелал.

Его напарник тоже был мускулист и обладал цепким взглядом профессионального мясника. Под вычурно-яркими татуировками на висках проглядывались старые символы подразделения кубба; левая нижняя лапа отсутствовала ниже колена и вместо нее под укороченной штаниной виднелся массивный боевой протез.

Придвинув стул и не дожидаясь приглашения, я сел напротив и расстегнул пальто. За спиной шипел льющийся в кружку эль, пить который я не стал бы даже задарма, но был обязан заказать для поддержания компанейского духа.

— Мда… — хрипло протянул Безносый, изучая мое лицо под капюшоном. — А улица-то не врет…

— Любопытно, — я передвинулся так, чтобы видеть чуть больше кабацкого зала и одновременно удерживать парочку в поле зрения. — И что же она говорит?

— Что ты страшнее, чем самый неудачный эксперимент манджафоко, — запросто ответил Безносый, не отводя неприятного клейкого взгляда, — в лоскуты обдолбавшегося опианином и запившего литром паймы…

— О, господа, — мне удалось поклониться с иронией, но без особой насмешки, — я действительно польщен слышать это от таких красавцев, как вы!

Оба головореза тут же окаменели.

Нет, ни один не поменял позы, а на мордах не дрогнул ни единый мускул, но вокруг них будто затвердел спертый воздух «Стойки», и мои новые друзья стали похожи на башеры, которые вдруг сняли с предохранителей.

Мысленно прокляв свой расчудесный план, я не переставал улыбаться и размышлял, носят ли эти двое под плащами броню… А затем они рассмеялись. Негромко, но надолго и искренне, разом избавившись от образов взведенного оружия.

— Да уж, — еще посмеиваясь, Безносый отпил эля и утер пасть рукавом плаща, — мы слышали, что ты еще тот юморист…

— Верно, — все еще чуть более скованно, чем хотел бы, ответил я. — Улица вообще редко врет… Ты ведь Прикус, так?

Тот кивнул и издал утробный звук, который в разных обстоятельствах можно было бы трактовать, как хмык согласия или рык угрозы.

— А это Ханжа, — безносый Прикус коротко кивнул на напарника, до сих пор держащего верхние лапы на коленях.

И не успел добавить еще хоть что-то, как тот немного наклонился вперед и безмятежно поделился очень важной новостью.

— Предупрежу тебя сразу, бледный, — негромким и даже приятным голосом произнес Ханжа, — под столом сейчас башер. И он нацелен на твои яйца, если они у тебя вообще расположены там, где у всех нормальных чу-ха. Если только заподозрю, что ты вздумал применить свои штучки, стреляю.

Я хмыкнул, показал раскрытые ладони и чуть отодвинулся, с театральным ужасом заглядывая под стол. Затем легко махнул рукой и столь же вкрадчиво ответил:

— Пунчи, ты хоть в штаны мне его запихай. Я так дела не веду, и вы должны были об этом слышать.

— Слышали, — подтвердил Прикус, глядя в пустоту за моим плечом. И вдруг снова впился в глаза цепким взглядом: — А это правда? Про штучки?

Я вздохнул. Выдержал непростой взгляд и медленно покачал головой.

— Господа… мне казалось, мы собрались здесь обсудить кое-что другое…

Прикус кивнул, но было заметно, что он на самом деле терзаем неподдельным интересом. Ханжа же сразу спросил:

— Ну и чего ты задумал, бледный?

— Другой разговор, — моя самая лучшая деловая улыбка расшиблась о непроницаемость его морды. — Хочу навалить на клык одной солидной организации. Плотно так навалить, со вкусом. Дело, как я уже упоминал, рисковое, но и денег плачу достаточно. В стае не меньше семи бойцов, снаряга ваша, доставка и мицелиумное прикрытие с меня.

В образовавшуюся паузу нерешительно вклинился бармен, с легкой боязливостью поставивший передо мной кружку эля. Легко встряхнул сдачей в кулаке, но я жестом отказался, и тот мгновенно испарился обратно за стойку.