"Фантастика 2024-42". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Перемолотов Владимир Васильевич - Страница 228

— А теперь что? — спросил Гаврила глядя на дерево.

— А теперь в воду. По земле нам дороги нет.

Голос Избора был серьезен. Он действительно не видел другого выхода. Гаврила посмотрел на обступившую их жижу. Болото тянулось Бог знает сколько и вонючий туман покрывал его от берега до берега. Страшно не было, но было мерзко. Водяные, болотницы, пиявки… Он отступил на шаг.

— Это что ли вода?

Он потрогал ее ногой. Вокруг завоняло еще сильнее — разложившейся плотью, живыми пиявками, лягушачьей икрой…

— Пусть туда первым идет кому смерть уже не страшна. — сказал Гаврила — Вон у нас есть уже один костлявый, так ему рыбы нипочем, да и водяных за одно распугает.

Добрый Шкелет все понял, но увещеваниям не внял. Не решаясь ступить в воду он топтался около кромки болота, оставляя во влажной земле вмятины, быстро заполнявшиеся водой. Нужен был пример. Избор прошел рядом и первым вступил в болото. Жижа расступилась, плеснула в стороны тяжелыми волнами. Княжна напуганная и забывшая о высокомерии, не задумываясь, пошла следом. Сотник Исин, неотрывный от Ирины как хвост, плюхнулся в болото за ней. Гы засмеялся, вынул палец из носа и нырнул следом. На берегу остались только Добрый Шкелет и Гаврила. Шкелет определенно нервничал, хрустел костями рук. Оставаться на берегу он не хотел, а лезть в воду не решался.

Гаврила глядел на него и скучнел лицом. Безо всякой надежды на то, что его послушают, он посоветовал.

— Спрятался бы на берегу. Лег бы где-нибудь в кустах. Не заметят же. А если и заметят — кому ты нужен? Из твоих костей и костра не разведешь…

Добрый Шкелет отрицательно замотал головой. Ему не хотелось в кусты. Ему хотелось в компанию.

— Навязался ты на мою шею… — сказал Гаврила. — Одна от тебя польза — не потеешь.

Он посмотрел на ветку. Узелок качался, словно дерево взвешивало его в раздумье — оставить себе или размахнувшись закинуть подальше в болото. Едва он подумал его руки сами дернулись к узелку, но за спиной зашумела вода и раздался голос Избора.

— Чего ждете? Быстро в воду!

Гаврила сделал шаг назад. Он уже понял, что узелок останется на ветке. С тяжелым вздохом он присел перед Добрым Шкелетом.

— Садись, захребетник. Устраивайся по удобнее…

Шкелет только этого и ждал. Через мгновение его кости скрестились на груди Гаврилы, а пальцы вцепились в одежду. Чувство давно уже не испытываемое им — ужас — попыталось подняться в нем, но Гаврила задавил его.

Он с нарочитым, загодя заготовленным кряхтением поднялся. Его всадник был не тяжел — время иссушило на нем не только кожу и мясо, но и кости, но меч и щит кое что весили.

— Ну держись, дохля, сейчас поскачем.

Туман уже скрыл фигуры друзей, но полоса взбаламученной грязи показывала направление. Болото требовало к себе серьезного отношения. После первого шага он провалился сразу по пояс. Перед глазами Гаврилы мелькнули белые кости — Шкелект очень по человечески поджал ноги.

Через несколько шагов туман уже скрыл близкий еще берег. Он отбрел шагов на 20, когда из тумана вынесло чужие голоса.

— Где они?

— Ушли. В болото.

— Обыскать берег!

— Дураки. Не захотели по-человечески смерть принять.

Потом раздался довольный смех — они заметили узелок. Гаврила заскрипел зубами. Мыслями он был на берегу, около березы с узелком, но потом спохватился. Поддернул вверх Шкелета и пошел вперед, надеясь на то, что разбойники не станут пускать стрел в туман. Уж очень не надежной защитой для него была спина мертвеца.

Разбойники стояли на краю, на последних вершках твердой земли и со злобным весельем смотрели, как в сгустившемся тумане расплываются фигуры так и не застигнутых ими путников. Купец, подрядивший их, платил и за вещи и за тела. Драгоценности теперь были у них, и если бы удалось достать из болота трупы, то можно было спокойно забирать и второй мешок золота, обещанный ими, но ведь купцу нужны были тела, а это значило, что денег им не видать как своих ушей. Жаль, конечно. Только лезть в болото за ними мог или святой или дурак. Ни тех, ни других в ватаге Бобыря не было.

Столпившись на краю разбойники с сожалением смотрели как силуэты расплывались, размывались туманом. Только Сулима горестно вздохнул.

— Такое богатство утопло. Сущие варяги.

По болоту пронеслись чавкающие звуки, словно где-то в тумане кто-то закусывал путешественниками. Шум делался тише и тише, пока не пропал. Ему на смену зазвучала незатейливая мелодия. Дудка в болоте наигрывала какой-то хороводный мотив. Разбойники подавшись вперед вслушивались в него пытаясь понять что это означает. Простая мелодия коснулась берега и улетела в небо.

— Весело у них там — сказал кто-то с завистью.

— С музыкой помирать не в пример легче — согласился другой, опасливо косясь на главаря.

— Паскудливый народ, эти городские. И так и так ведь помрут. Могли бы и о нас подумать

— Всегда, Опря, тебе мало — укоризненно сказал атаман — Не скули. Главное золотишко у нас у нас.

— Так ведь за тела бы добавили бы.

— Наше от нас не уйдет. — Философски заметил Бобырь — Мы свое возьмем.

Дудочка всхлипнула последний раз и смолкла. Несколько секунд он прислушивался к болотной тишине. Мелодии там уже не было. Только комариный звон бродил между кочками и клубами тумана.

— Вот и все. — сказал атаман — Жаль легко померли, даже не помучались…

Болотная жижа расступалась тяжело, словно липовый мед. Не останавливаясь — остановка означала смерть Избор посмотрел назад. Его маленькое войско тащилось следом. Княжна уже превратилась в комок грязи, украшенный зелеными листьями. Она перехватила его взгляд и выпрямилась.

— От разбойников ушли, так теперь главное упырям руки не отдавить. — Подбодрил он ее.

Глаза княжны расширились. Про упырей она еще не думала.

— Ты хоть дорогу-то знаешь? — спросил из-за ее спины Гаврила. — В которую сторону тут Пинск?

— А что тут знать? — бодро ответил Избор — Место ровное, не заблудимся…

На самом деле он врал им. Он не знал дороги. Да и если б знал это ничего не изменило бы. Болото было не просто помехой вставшей на пути. Оно было могилой…. Избор это понимал. Надежды выбраться отсюда у них не было. Он понял это, едва разбойники остановились на краю болота, не собираясь их преследовать. Теперь их не могло спасти его искусство воина. Он надеялся не на себя, а на дурака. Только он мог вытащить их отсюда.

— Раз один дурак сюда завел, другой должен же вывести… — подумал Избор. Он оглянулся. Гы вместо того что бы осознать ответственность и проникнуться, достал дудочку и начал наигрывать заунывный мотив. В клочьях тумана мимо проплывали кочки с которых свешивались корявые ветки и смотрели чьи-то злые глаза. То, что жило в болоте вылезало посмотреть на то, что в болоте не жило.

Трясина жила своей жизнью. Вспухали и лопались пузыри. Еще не отошедшие от зимних холодов лягушки вяло квакали, возмущаясь вторжением.

Гы обеспокоено вертел головой, но беспокоила его не грязь (какая уж там грязь — в болоте он, может еще и отмылся бы) и не лягушки с упырями. Ему было холодно. Ранняя весна была не лучшим временем для купания в болоте. Избор и сам чувствовал, как холод забирается под одежду, царапает кожу и останавливает кровь в жилах. Другие выглядели не лучше. Губы княжны посинели, зубы начали выбивать быструю дробь.

— Холодно — сказал Исин — Отморозим себе тут все нужное…

Избор и сам, лязгая зубами на ходу, раздраженно ответил.

— Сказал бы еще «мокро».

— Так что делать-то?

— Попрыгай — предложил Гаврила — и согреешься… Мы со Шкелетом прыгаем нам и не холодно…

Исин доверчиво попробовал. Он на пол пальца поднялся над трясиной и вернулся обратно. Никто не рассмеялся. Больше всех это заинтересовало Гы. Перехватив его взгляд, Избор скомандовал.

— Еще раз… Всем прыгать… Всем.

Ослушаться никто не посмел. В своих неуклюжих попытках они были похожи на стаю птиц, запутавшихся в силках. Трясина не опускала их, привязывая к себе нитками болотных растений и липкой грязью. Гы раза два подпрыгнул вместе с ними, а на третий, не удержавшись, погрузился в холодную и вонючую жижу с головой. Он бы обязательно заорал бы, если б болото не заткнуло ему рот. Он обиженно замычал и начал плеваться, освобождая рот от попавшей туда мерзости.