Невыносимый Дар (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 29

Мы едем молча. Одна рука Дара на кристалле управления, а вторая сжимает мою. Молчим, потому что сегодня и так сказано слишком много.

 Лестрат назначил встречу в кафе на новой набережной Кейры, которая расположена вдали от исторической части города. Зато от колледжа добираться ближе. Этот мир мне привычнее, чем степенная неторопливость Поднебесного Горскейра.

Тут ритм жизни быстрее, а люди проще. Кафе оживленное, достаточно большое, но вполне уютное, с кожаными диванчиками и недорогим меню. Здесь много людей. Кто-то забегает, чтобы схватить стаканчик кофе навынос и снова нырнуть в сумасшедший ритм рабочего города, кто-то пришел перекусить. Вижу несколько компаний: молодежь, студенты, которые учатся не среди элиты, офисные работники, семьи с детьми.

Лестрат ждет нас за дальним столиком в правом углу, докуда практически не доносится музыка и чужие разговоры. Самое подходящее место для серьезной приватной беседы.

Перед некромантом большая тарелка золотистой картошки, нарезанной соломкой и обжаренной в масле. Огромный стакан кофе с какой-то невообразимой шапкой из сливок, посыпанных шоколадом и разноцветными сладкими шариками — явно из детского меню. У меня аж тошнота подкатывает к горлу. Я такое не переварю.

— У тебя ничего не слипнется? — спрашивает у него Дар, кивая на стакан.

— Не переживай, у меня все отлично, — отмахивается некромант и руками отправляет в рот очередную порцию картошки.

— Как ты при таком режиме питания не жирный?

— Если есть один раз в два дня, в целом пофиг, что ты в себя закинул. Организму в любом случае будет не хватать. Присаживайтесь, времени мало.

— Что-то случилось? — напрягаюсь я, опускаясь на кожаный диван напротив некроманта. Есть не хочется, мне, кажется, достаточно нюхать запах обжаренной картошки. Я наедаюсь исключительно с него.

— Да, — невозмутимо отвечает Лестрат. — У меня перерыв заканчивается, а смерти в этом городе, к сожалению, происходят в любое время. Поэтому буду краток. Все же это дело, не совсем то, чем я обычно занимаюсь. А остальные мои обязанности никто не отменял. Хорошо, что сейчас меня страхует Ян. Раньше было вообще сложно. Но это все лирические отступления. Каро, я понимаю, тебе будет неприятно это слышать, но...— Лестрат опускает глаза и задумчиво разглядывает трубочку, вытащенную из кофе. На ней сливки. Я тоже невольно перевожу взгляд, потому что пауза затягивается, и сливки, наверное, это важно.

Лестрат, наконец, собирается с мыслями и вскидывает на меня свои черные, затягивающие глаза, которые внушают ужас. По спине бежит холодок. Я окончательно убеждаюсь — ничего хорошего я сейчас не услышу.

— Твоя мать, Каро. Она была на празднике. И, как понимаешь, это не тянет на обычное совпадение.

— Что? — Сердце падает в желудок.

И это такое неприятное ощущение, от которого хочется избавиться, но дыхания не хватает. Свободное падение, и совсем не то, что приносит ощущение окрыления. Нет, это чувство, сжимающегося от страха желудка, в момент, когда из-под ног выбили опору, и ты летишь в пропасть.

— Но как… — наконец, справляюсь я со спазмом и получаю возможность говорить. — Я ее не видела, и это не то мероприятие, которое она может себе позволить. Я совсем не элита, знаешь ли. А она и тем более.

Сердце начинает стучать как бешеное, я оправдываюсь, судорожно пытаясь разобраться в царящем в голове хаосе. Мне важно найти объяснение ее присутствию там. Дар чувствует мое состояние и берет за ледяную руку, успокаивающе сжимая пальцы. Выдыхаю, стараясь вернуть возможность рационально мыслить.

— Она была там, не как гость. Она работала на кухне…

Это похоже на правду. Мама часто подрабатывала на банкетах. Но так далеко от дома? И там, где оказалась я? Действительно, поверить в такое совпадение непросто, но мне хочется. Потому что если нет… я потеряю последнюю надежду на то, что когда-то что-то для нее значила. А это очень больно, несмотря на то что вроде бы давно отболело. Я долгое время так считала, но сейчас понимаю — считала неправильно.

— То есть имела доступ, в том числе, и к игристому, в котором было зелье? — понимающе уточняет Дар, а я чувствую, что просто улетаю в бездну. Мы с матерью неблизкие люди. Я до сих пор виню ее за случившееся со мной, но никогда в самых ужасных мыслях я не допускала, что за всем этим может стоять она. А если такие предположения и проскальзывали в голове, я упорно гнала их прочь.

— Да… — мрачно говорит Лестрат.

— И что дальше? Где она? — выдавливаю я вопрос. В голове шумит, и картинка перед глазами плывет.

— У нас. Ее задержали. Но пока не допрашивали… хочешь с ней поговорить?

Сердце снова делает скачок, а желудок нехорошо сжимается.

— Нет. — Мотаю головой. — И не очень верю в ее виновность. Прости. Пока это не укладывается у меня в голове по многим причинам.

— Я понимаю, Каро. Это мать. Тяжело принять такое, но все очевидно.

— с Виксом тоже все было очевидно. И где он сейчас? — раздраженно спрашиваю я, и Лестрат мрачно кивает.

— Понятно, что мы все будем проверять. Но пока других новостей у меня нет. Ты в порядке?

— Нет. Я не в порядке. У меня сложные отношения с матерью. Но это… это даже для нашей ситуации перебор. Я не могу понять, зачем?

— Иногда у маньяков своя изощренная логика, которая недоступна нормальным людям, — сочувственно говорит Лестарт, а я заторможено смотрю в одну точку. Мне плохо. Я не думала, что она сможет ранить меня сильнее, чем уже ранила.

Доедаю в тумане. Лестрат что-то говорит, я, вроде бы, даже отвечаю ему, но сама нахожусь где-то не здесь. В прострации. Прощаюсь на автомате, так же сажусь в магмобиль. В ушах шумит, а мир вокруг кажется далеким и нереальным.  

Плохо помню, как мы добираемся до колледжа. Радуюсь, что успела оттренироваться с утра с шэхом. Если бы поехала на тренировку в таком состоянии, в котором нахожусь, сейчас не смогла бы сделать ничего. Да и не поехала бы. Выходить на татами, когда ты плохо соображаешь, где находишься, чревато. А еще не хочу, чтобы меня кто-то в нем видел. Точнее, видели Волк и шэх. Я поборю это состояние, переживу эту ночь и завтра смогу.

До соревнований остается слишком мало времени, чтобы позволить себя быть слабой. Мне нужно аккумулировать все силы. А как, если их неоткуда взять?

У меня словно выбили почву из-под ног. Не сразу замечаю, что плохо вижу дорогу перед собой, потому что слезы застилают глаза .

— Каро, ты как? — осторожно спрашивает Дар, когда мы поворачиваем к колледжу. Это первые слова за всю дорогу, и я благодарна парню за минуты тишины. Они мне были необходимы, чтобы немного выдохнуть.

— Не понимаю...— честно отвечаю я. — Я с ней не общалась. Почему меня так ранит ее поведение? Почему я ее предательство переживаю, так же остро, как и в двенадцать лет? Мы же с тех пор почти не общались.

— Потому что, это твоя мать. — Дар пожимает плечами и смотрит на меня с сочувствием.

— А твоя? Прости, если вопрос бестактный.

Мне правда неловко, но я давно собиралась спросить. Сейчас вот подвернулся случай. Мара говорила,но мне хотелось бы услышать от Дара.

— Да нет, нормальный вопрос, — отвечает Дар, с удовольствием меняя тему. — Родители погибли, когда мы с Китом были маленькими. Я почти не помню, ни маму, ни папу. Нас воспитала бабушка. Поэтому и говорить про них не больно.

— А моя меня и не воспитывала… но такого я даже от нее не ожидала.

Вздыхаю и качаю головой.

— Не понимаю ее мотивов. Зачем? И знаешь… — Закусываю губу и отворачиваюсь к окну, прежде чем продолжить. — Не уверена, что хочу знать. Лестрат предлагал поговорить с ней… Но что мне даст этот разговор? Только еще большее разочарование.

— Но если она, то тогда, получается, все закончилось?

— Не знаю. — Я вздыхаю и выхожу из магмобиля, который уже, оказывается, давно на парковке. Я даже не заметила, когда мы приехали. Оказавшись на улице, понимаю, что сейчас приду к себе в комнату и там буду одна. Одиночество — это последнее, чего я хочу. Но разговор не клеится, Дар смотрит на меня с сочувствием, но видно не понимает, что делать и как меня поддержать. Я и сама не знаю. Вряд ли парень видел меня такой — сломленной. В истерике видел, видел злую, а сейчас я сама себя пугаю.