Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 2 (СИ) - Кузнецов Стас - Страница 10

— И вправду, чего я волнуюсь? — процедил я. — Баба с возу, кобыле легче!

С этими словами я материализовал меч и рванул выплескивать раздражение, кромсая обдолбаных мротов. Остальные поспешили за мной.

Расправились мы с этими тупыми мертвяками быстро. Один Фил чего стоил. Он налегке со своим топориком притюкнул двоих. Мы, размахались мечами и положили остальных на раз-два-три.

Я вновь обратил внимание, что топорик у Фила любопытный, смутно мне знакомый. Интересно откуда у простого слуги такой боевой топорик? Я сразу и спросил его об этом.

— Нашел, — кратко ответил Фил, пожав плечами.

Ответ меня не устроил. Такие топорики на дороге не валяются. Не простой это был топорик, в нем что-то такое узнавалось… Но сейчас не время пытать Фила расспросами. Я отложил этот разговор на потом.

Мы сбросили трупаков в кучу. К сожалению, сжечь их золотым огнем жизни, чтобы избавить тела от скверны, было невозможно. Эта территория богине Амадей, а значит, здесь богиня Аве слаба, как нигде.

Путь в храм был открыт. Однако настораживала легкость, с которой нам удалось перебить всех охраников. Неспроста это было. Похоже, что нас заманивали в ловушку. Но времени на раздумья не оставалось.

Я сделал шаг к воротам. И сзади качнулась тень. У горла я почувствовал холодное лезвие кинжала. Приехали. Опять я оплошал.

— Жить надоело, соколенок? — прошипел за спиной женский голос. — Еще один шаг и ты был бы уже в царстве Амадей.

— Отпусти его! — напряженно потребовал отец у служительницы смерти.

Я даже сглотнуть боялся, если у моего горла тот самый кинжал, то даже легкая царапина означала мою верную смерть.

— В коридор смерти? — спокойно поинтересовалась женщина и убрала кинжал от моего горла. — Может, ты, Геб, пойдешь первым?

Отец какое-то время пристально разглядывал женщину. Лицо его вытягивалось все сильнее.

— Белла⁈ — ошарашено спросил он.

Я быстро отошел к своим, и тоже поглядел на женщину. Несмотря на то, что отпустив меня, она лишилась способа манипуляции, и численный перевес был на нашей стороне, она не выказывала страха, держалась спокойно и уверено.

Черный балахон служительницы смерти не скрывал её красоты. По плечам мягкими волнами струились каштановые волосы, карие глаза глядели насмешливо, вздернутый нос выдавал характер. Только заметный толстый шрам вокруг шеи немного портил впечатление.

У женщины в одной руке был черный мешок, в котором что-то шевелилось.

Я где-то видел это лицо. Видел в галереи на семейных портретах. А еще похожие черты я узнавал в зеркале. Это женщина была моей матерью. Точнее могла бы быть моей матерью.

— Твоя жена мертва. Я не она, — холодно сказала женщина.

— Но… — попытался было возразить отец.

— Времени мало, — остановила его женщина. — Скоро полнолуние. Если вы войдете в ворота, то попадете в узкий коридор, где будет тринадцать ловушек. Яма, на дне которой вас ждут острые пики, если вы туда каким-то образом не попадете, то через несколько шагов из стен выползут копья, затем вас обстреляют стрелами, зальет горящей смолой, засыплет камнями. Ловушки можно отключить только изнутри. Вам не пройти по этому коридору. Служители смерти ходят через другой ход.

— Я все равно пойду! — горячо возразил Фил. — Ты врешь, змеюка! Почему мы должны тебе верить⁈ Ты специально заговариваешь нам зубы! Мы напрасно теряем время!

Тут я был полностью солидарен с Филом, несмотря даже на то, что против своей воли, чувствовал к этой женщине особое расположение. Но тем и хуже, ведь это вполне мог быть какой-то морок, чтобы такой легковерный дурак как я сразу на все её слова повелся.

— В добрый путь, мальчишка, — усмехнулась служительница смерти. — Только дай еще минутку, сейчас я тебе все покажу наглядно.

Женщина подошла к воротам храма. Распахнула их. За уши достала из мешка здорового белого зайца и запустила его в храм. Заяц рванул было наутек, радуясь полученной свободе, но через мгновение пол под его лапами раздвинулся, и он провалился в бездонную яму. В следующий миг пол вновь вернулся на прежнее место.

Демонстрация получилась более чем наглядной. Пройти там было задачей непосильной для нас. Я мог бы попробовать обернуться и пролететь соколом. Однако, это стоило бы мне чудовищных усилий, так как мои силы притупились, да и сокол, как и кролик, не заговорен от стрел, копий, кипящей смолы.

— Что предлагаете? — прямо спросил я, заранее зная, что предлагает эта тварь никого не спасать и разойтись нам по домам.

— Есть другой путь, — неожиданно сказала она. — Лабиринт смерти.

— Мне, уже само название не нравится, — пробормотал я.

— Не удивительно, Эрик, — мрачно усмехнулся Харви. — Эта не путь — эта еще одна западня! В этих коридорах можно блуждать вечность, и не найти дороги, более того, там живут чудовища смерти.

— Я не верю тебе, — тихо сказал отец. — Ты служительница смерти и, если ты якобы не Белла, зачем тебе нам помогать?

— Потому что я не служу богине Амадей, — заявила женщина. — Я служу Аве и мой долг помогать соколу.

С этими словами женщина оголила плечо. На правой лопатке у нее золотым светом горел маленький сокол.

— Надеюсь, ты помнишь, Геб, что эти символы нельзя подделать и у служительниц смерти на левой лопатке знак ворона?

— Да, я помню, — мрачно кивнул отец.

— Вот и хорошо. Видите сами — выбора у вас нет. Я проведу вас через лабиринт. А чудовища… их лучше не будить, для этого вы должны обуздать эмоции. Старайтесь быть спокойны, как мертвецы, хотя лабиринт будет пугать вас.

Она повела нас на другую сторону от храма. Мы шли за ней, но меня не покидало чувство, что мы идем, как бараны на убой из огня да в полымя.

— Безымянная сестра, — раздался шипящий звук за спиной. — Ты ведешь к нам добычу?

Мы оглянулись и увидели тех самых шесть служительниц смерти, которые преградили нам путь в лесу. Доползли, значит, змеюки и не просто доползли, но еще и поймали кого-то в свои сети. На привязи одна из них держала связанного пленника. Я с удивлением узнал в нем Томаша.

— Да, — легко призналась женщина, похожая на мою мать. — Я одурманила их специей и теперь веду в лабиринт покормить наших питомцев. Они давно не вкушали человеческой плоти и совсем ослабли. Вы тоже с добычей?

Рвущееся наружу возмущение сразу стихло, женщина явно врала этим сестрам. И мы, не сговаривались, решили не рушить ей игру и пока подыгрывать.

— Да, безымянная сестра, застали в лесу еще один отряд из тринадцати человек. У герцогов к этому числу особая любовь, — усмехнулась одна из сестер.– Расстреляли всех, а этого не стали трогать. Думаем, Роджер захочет с ним поговорить.

— Вполне может быть, — задумчиво подтвердила безымянная женщина. — Но остался час до обряда. Вам нужно успеть подготовиться и вознести хвалу Амадей. Я считаю, что ваша роль во внешнем круге не менее важна, чем роль старших сестер во внутреннем.

— Ты, как всегда права, безымянная сестра, после стольких лет забвения, нашей возлюбленной богине Амадей, роль каждой из нас важна. Тем более в этом обряде, который даст жену её избраннику.

Мне как-то стало не по себе — про жену через обряд. Неужели такую участь готовит для Киры Роджер? Он же её брат. Да и Кира ни за что не согласиться стать женой этого выродка.

— Пожалуй, — задумчиво протянула безымянная, — могу взять пленника на себя. Доведу его через лабиринт к Роджеру. Заодно и чудовищ его страхом и болью покормлю. Они очень долго голодали.

Сестры задумались. Потом одна из них поклонилась безымянной.

— Это верно, сестра. Благодарим за заботу.

Сестры вручили женщине веревку. Обменялись еще какими-то церемонными фразами и растворились во тьме.

Какое-то время мы шли молча, опасаясь, что за нами могут следить и, продолжая отыгрывать обозначенные нам роли обдолбанных специей пленников. Вскоре голос подал Томаш, костеря всех и вся на своем пути. Мы подошли к пещере.

— Скажи, — процедил отец, обращаясь к безымянной. — Почему служительницы смерти принимают тебя за свою? У них, насколько мне известно, каждый день по утрам и вечерам идет сверка ворон на лопатках.