Две короны (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич - Страница 24

— Ты прав. Однако демоны вроде Собирателя потому и приобрели свою славу, что выходили за всякие рамки куда как часто, и умудрялись при этом избегать наказания…. Не сочти, что я тебя стращаю. Просто мне будет жаль, если с тобой что-то случится. Может, тебе следует еще раз все обдумать.

— Времени до ночи достаточно. Для самого тщательного обдумывания. Но я не отступлюсь. Лучше сдохнуть, чем перестать быть собой. Что угодно лучше, чем перестать быть собой. А не сделать то, что душа просит, это и значит перестать быть собой в какой-то своей части. Там не сделал, тут не сделал — глядишь, от тебя ничего и не осталось.

Нагибатор нахмурился, поднялся со стула и прислушался.

— Казни еще не начались, — сказал он. — Наверно, стоит их отложить. Обслуге Анзенкама следует умереть в один с ним день. Пойду поговорю с Архом. И с Мудовидом свяжусь. Старик должен был перебросить меня обратно сегодня. Теперь пусть обождет до завтра.

— Слушай меня внимательно, кровососище, — сказал я Анзенкаму, когда вождь удалился. — Полагаю, мозг у тебя еще не выгорел до неспособности рассуждать? Проект твоей завтрашней казни пока черновой. Чтобы я его утвердил, Собиратель должен непременно явиться ко мне до утра. Иначе я сдвину сроки, и будешь лежать в коконе до следующей ночи. Потом до следующей. И так — пока встреча с твоим хозяином все же не состоится. А посему молись как можешь, прося его не игнорировать твое бедственное положение и избегать задержек. Возможно, ты так важен для него, что он явится и без просьб. Но ты на всякий случай проси. Все равно еще далеко до заката.

Я встал, обошел корчащегося в объятиях безжалостных нитей вампира и разложил на полу за ним камни магического круга. Не как обычно, для защиты от нечисти извне, а наизнанку. Самоцветы заиграли красочными огоньками, сигнализируя о готовности, и быстренько погасли, экономя энергию. В зал вошел Арх, выслушал меня, посмотрел на круг и сказал:

— Пойдет, если дополнительно накачать помещение останавливающей магией. В принципе, даже без нее нормально будет: круг у тебя отличный. Но с магией лучше.

— Не сомневаюсь, что лучше, — согласился я. — А коли ты не пожалеешь ее и на галерею телохранителей, будет еще надежнее.

— Сделаю. А Кукуцаполь поставит своих лучших фемин у бойниц.

— Это, наверно, уже лишнее.

— Двенадцать воинов-магов не могут быть лишними, даже когда они женского полу. Такой караул при любой встрече хотя бы ради престижа не помешает. И ты что, хочешь со всей сотней нашей бесподобной Куку поссориться? Девчонки же — они как узнали, что к тебе на стрелку Собиратель придет, помирают от любопытства. Вызвавшиеся дежурить сороки после все растрезвонят остальным. Не обижай дам — зря они, что ли, конкурс устраивали? Конкуренция среди претенденток была весьма высока.

— Если так, я не против. Я ж просто из целесообразности исходил. А раз они на целесообразность чихать хотели, пусть встают. Хоть по трое к бойнице.

— Только им этого не говори. А то попрут полным составом, и в галерее места не хватит.

Я пошел в княжеские покои наверху, которые были теперь мои, но по дороге передумал и отправился в караульню. Не из опасения, что помощники Мудовида прошляпили какую-нибудь хитрую ловушку в бывшей спальне Анзенкама, — они там все проверили. Однако хороших снов мне на третьем этаже не увидеть. Только в легендах усталые герои с наслаждением дрыхнут в постелях побежденных, а в жизни они зачастую предпочитают иные места. Победи я кого другого — в его постели, может, и поспал. Не исключено, что и кайф от того словил бы. А тут подожду пробовать, пока вампирский дух хоть немного из комнат не выветрится.

— Лежанками в караульне тоже пользовались вампиры, — сказал по мыслесвязи Люцифер. — Или обращенные. Ты уверен, что выспишься здесь лучше?

Я остановился на секунду, а затем продолжил спуск по лестнице:

— Вот дернуло тебя испортить мне настроение! Если б не ты, я просто завалился бы на одну из лежанок… Почему ты до сих пор не в конюшне?

— Попросил оставить меня здесь. Вдруг у тебя не хватило бы сил зайти на конюшню. А я знаю, что ты хотел.

— Ну не надо! Дополз бы до нее, чтоб глянуть на тебя еще раз.

Комната отдыха караульни выглядела аскетически, но в то же время предоставляла необходимый минимум удобств. К стенам справа и слева от входа крепились двухэтажные нары для стражников. У торцевой стены стояла кровать, занимаемая при случае мелким начальством. Такие помещения весьма практичны, когда есть потребность постоянно держать где-либо усиленную охрану, однако нет нужды в ее постоянном бодрствовании в полном составе.

Я бухнулся на койку не снимая доспехов, хотя отдых в них и не бывает полноценным. Ни живучесть, ни мана, потерянные в период бодрствования, никогда до ста процентов не восстанавливаются, но мне-то что? Истрачу лишний элик — подумаешь! На бедность я и до воскрешения Нагибатора пожаловаться не мог: кое-какие трофейные деньги и ценности скопились, пока к некрополю шел. Потом был подарок Мудовида за спасение от первоплоскача. Полководческая доля в добыче после победы на Полях Будущей Славы, которую мне в виде исключения всю выплатили золотом и расчетными камнями, так как я не мог тащить в Зальм броню, оружие и прочие габаритные вещи. И вот теперь за взятие замка Анзенкама, по предварительным подсчетам, упадет не менее двадцати тысяч желтяков. Лишь бы воровские тюки Карла Ингмарского выдержали, не развалились. Они хоть и пятикратного объема против видимого, но не бесконечной прочности.

До вечера я не раз пожалел, что из-за собственной привередливости упустил возможность расслабиться по-княжески. Тюфяк начальственной кровати густо населяли клопы особо свирепой породы, укусы которых мешали спать. А доспехи, конечно, мешали чесаться, но мне было лень их снимать, и, тем более, тащиться на третий этаж. Поднявшись незадолго до заката, я вытащил стоявший в караульне алтарь на улицу, убедился, что он никаким конкретным богам или демонам не посвящен, покрыл его эгидой и совершил подношение Сехмет. Удостоившись в конце увидеть ее саму.

— Хорошо, что не забываешь, — сказала женщина-львица с сардонической улыбкой, выглядевшей на ее морде как несомненное доказательство скрытого желания меня сожрать.

— Как бы я сумел? — пожал плечами я. — Ты незабываема.

— Ой ли? — прищурилась богиня. — Спасибо за комплимент, если это был комплимент. Но во многих вселенных, включая эту, смертные не стесняются меня забывать ради служения другим небожителям, подземножителям или только себе.

— Они поплатятся! — сказал я полушутя, и тут же пожалел не только о вылетевшей фразе, но и о самом наличии у людей дара речи. Сехмет помрачнела и пронзила меня таким взглядом, что я буквально прирос к земле.

— Да, они поплатятся! — ответила она не повышая голоса, но при этом ее слова прозвучали как яростная клятва, ради выполнения которой произнесший ее пожертвует всем. — И поплатятся не потому, что я начну мстить: они того недостойны. Просто они окажутся не на той стороне, и все приобретенные ими временные выгоды пойдут прахом. Когда-нибудь я заставлю вздрогнуть весь Версум. И этот час не за горами.

«Стратег» у меня на шее вдруг стал тяжелей двухпудовой гири. По крайней мере мне так показалось. Что задумала Сехмет, если так говорит? Она же не просто богиня, а мультиигрок. Чертов мультиигрок!.. Что ждет меня, принимавшего у нее подарки?

«Львиное сердце» тоже напомнило о себе. Неиллюзорно. Талисман разогрелся, не давая предчувствиям сконвертироваться в страх. Я внутренне встряхнулся. Не дрейфить! Один подарок отработан — и, как видишь, теперь он помогает не дрожать перед дарительницей. Пусть Сехмет ведет свою игру. А ты продолжай свою.

Солнце медленно скрывалось за западной стеной замка. Немногочисленные гвардейцы и амазонки, слоняющиеся во дворе или идущие куда-то по делам, не обращали на меня внимания. Наверно, Сехмет они не видели. Стоит Иван у алтаря — и пусть себе стоит. Не следует мешать общению разумных с высшими силами, в какой бы форме оно ни протекало.