Чужак из ниоткуда 2 (СИ) - Евтушенко Алексей Анатольевич - Страница 29

— Джим Хокинс из «Острова сокровищ», чьё имя я ношу, не был пиратом. Он был юнгой…

— Я читала «Остров сокровищ», — перебила меня Рэйчел. — Хорошая книжка. Но я понятия не имею, как одевался юнга на парусном корабле двести лет назад. Зрители — тем более. Поэтому будем считать, что он был похож на пирата. Вот, примерь-ка, — она показала на стул, на котором лежали штаны зелёного цвета. На спинке висела белая рубашка с широким открытым воротом и алый шёлковый платок. Возле стула стояли сапоги с отворотами на голенищах, отдалённо напоминающие старинные ботфорты.

— Здесь переодевайся, — скомандовала Рэйчел. — У тебя нет ничего, что бы я не видела. К тому же ты теперь наш, цирковой, а мы друг друга не стесняемся.

Удивительно, но одежда подошла мне идеально. Даже сапоги оказались впору. Вот только что делать с алым платком я не знал. Поэтому повязал его наподобие пионерского галстука.

— Нет, — отвергла Рэйчел, критически меня оглядев. — Ты не скаут, ты пират. То есть, юнга. Но всё равно пират. К тому же скаутский узел другой. Это вообще не галстук, это бандана. Ну-ка…

Она развязала платок и ловко повязала его мне на голову.

— Вот, другое дело!

Я посмотрел в имеющееся здесь зеркало. Зелёные штаны, коричневые сапоги, белая рубашка и алая бандана. А что, неплохо. Главное — ярко и броско. То, что надо для цирка.

— Мне нравится, — сказал я. — Спасибо, Рэйчел.

— После шоу вернёшься сюда, переоденешься, — сказала она. — Иди. И да поможет тебе святой Христофор!

Мэт Раймонд оказался не только хозяином всего этого балагана, но и прекрасным ведущим. Шпрехшталмейстером, как говорят в цирке. Облачённый в красный фрак, синие, заправленные в сапоги штаны и жёлтую жилетку, с бело-синим цилиндром на голове, украшенным жёлтыми и зелёными звёздами, словно слетевшими с циркового шатра, он был полон жизни, энтузиазма и артистизма. Даже его сипловатый голос обрёл новую глубину и рокочущие обертона, долетая без всякого микрофона до самых дальних рядов зрительного зала.

На этот раз я наблюдал за представлениемиз-за кулис.

— Приготовься, — сказал он мне, выходя на сцену. — Ты сразу за этим номером.

— А сейчас, дорогие зрители… — громогласно начал он.

Вслед за ним, чуть вразвалку, на сцену вышел Рыжий клоун, с заткнутым за пояс громадным бутафорским пистолетом.

— Ого! — воскликнул Мэт. — Что это у тебя?

— Пистолет! — гордо ответил Рыжий. — Я — снайпер. Лучший стрелок во всём штате Огайо!

В зале засмеялись.

— Не верите? Кто хочет проверить? Ты? Или ты? Ну, смелее!

— Отстань от зрителей, — сказал Мэт. — Проверяй на мне.

— На тебе?

— Да!

— Ха-ха. Ну смотри, сам напросился.

Рыжий сдёрнул с головы Мэта цилиндр и нахлобучил на него свой котелок.

— Встань здесь! — он поставил Мэта возле правой кулисы и принялся отсчитывать шаги. — Раз, два, три, четыре… пять!

— Эй,- встревоженно спросил Мэт. — Ты что, будешь стрелять?

— Да! Стой спокойно и не шевелись. Три, два, один!

Рыжий сделал из пальцев «пистолет» и «выстрелил» в шпрехшталмейстера:

— Пафф!

Котелок слетел с головы Мэта и улетел за сцену.

— Да ты и впрямь лучший стрелок в Огайо! — воскликнул Мэт.

— Это ещё что, — произнёс Рыжий и вытащил из кармана горящую свечу.

Зрители зааплодировали.

— Погашу свет с любого расстояния, — заявил клоун.

— Ну давай, — Мэт вытащил из-за кулис стул с подсвечником. — Ставь её сюда.

Рыжий поставил свечу и начал отсчитывать шаги:

— Один, два, три…

— Не отсюда, — остановил его Мэт. — С заднего ряда.

— С самого-самого заднего? — клоун приставил козырьком ладонь ко лбу, вглядываясь в зал.

— С самого-самого.

— Ладно. Но я прошу три выстрела!

— Договорились.

Рыжий спустился со сцены, встал в проходе у заднего ряда и достал пистолет.

— Внимание! Приготовились… Девушка, не смотрите на меня такими восторженными глазами, вы меня смущаете! Три, два, один…

Хлопнул звук выстрела. В зале погас свет. Свеча на стуле продолжала гореть.

— Ну вот, — раздался довольный голос клоуна. — Я же говорил, что погашу свет с любого расстояния!

— А зажечь сможешь? — спросил Мэт.

— Могу попробовать.

— Пробуй скорее, ну будем же мы сидеть в темноте!

— Внимание! Приготовились… Три, два, один…

Бах! — хлопнуло где-то за сценой.

Погасла свеча. Вспыхнул свет. Застигнутый врасплох Белый клоун, который, наклонившись над стулом, только что задул свечу, подхватил с пола свой котелок с дымящейся дырой посередине и убежал за кулисы. Вслед за ним через весь зал ринулся Рыжий.

— Стой! — воскликнул Мэт, кидаясь ему наперерез. — Стой! Отдай мой цилиндр!

Несколько секунд Мэт гонялся за Рыжим по всей сцене под хохот зрителей. В конце концов, в очередной раз увернувшись от рук шпрехшталмейстера, Рыжий сдёрнул с головы цилиндр и накрыл им свечу на стуле.

— Тачдаун! — радостно заорал он и скрылся за кулисами.

Мэт поднял цилиндр. Под ним горела свеча.

Зрители засвистели и зааплодировали. Я уже знал, что здесь свистят в знак одобрения, а не наоборот, как на наших трибунах, поэтому зааплодировал вместе со всеми. Просто чтобы отвлечься. Прямо сейчас мне нужно было выходить на сцену, и я вдруг понял, что волнуюсь. Не до слабости в коленках, но всё-таки довольно сильно.

— Смелее, сладкий, — нежно дохнула мне на ухо Венди, почти неслышно оказавшись сзади. — Всё у тебя получится, вот увидишь.

— А теперь! — громогласно провозгласил Мэт. — Действительно лучший стрелок старой доброй Англии! Джимми Хокинс! Когда-то с помощью своей необыкновенной меткости он добыл сокровища кровожадного пирата Флинта на далёком острове, а теперь продемонстрирует своё искусство нам! Встречайте!

В юности, во время учёбы в Космической Академии, я принимал участие в театральной самодеятельности нашего инженерно-лётного факультета. Был у нас такой праздник — Весна Академии, когда все факультеты показывали на сцене всё, на что способны. Стихи, песни, танцы, театральные сценки и даже элементы циркового искусства в ассортименте. Любительщина, конечно, но было весело. А главное — дало какое-никакое чувство сцены, опыт. Видимо он и помог мне справится с волнением, которое пропало, как только я вышел под свет прожекторов, приветствуя зрителей. Ассистировал мне сам Мэт, и это было хорошо. Собственно, он вёл номер, мне оставалось только чётко выполнять, что он говорит.

— Покажите мне человека, который не любит покер! — провозгласил Мэт. — Хотя нет, не показывайте, не хочу его видеть. А теперь представьте, что у вас на руках две пары — «двойки» и «тройки». Вот они, — он показал залу, а затем приколол четыре карты к щиту. Не очень сильная комбинация, верно? Но ничего, сейчас Джимми сделает из неё каре из «троек». Джимми, покажи нам! — Мэт танцующей походкой (даже удивительно с его лишним весом) отошёл в глубь сцены.

Я выхватил оба револьвера:

Бах! Бах!

В зале вскрикнула парочка женщин.

Мэт подошёл к щиту, вгляделся в карты:

— Были «двойки» — стали «тройки»! — воскликнул он, откалывая две карты и демонстрируя их зрителям. — Прошу!

Первые, пока ещё не особо бурные аплодисменты, прокатились по залу. Кто-то даже восторженно свистнул.

— Усложним задачу! — продолжал Мэт. — То же самое, но спиной к цели. Джимми, справишься?

— Если дашь зеркало, Мэт — ответил я.

— Конечно, Джимми! Венди, — позвал он. — Дай Джонни своё зеркальце!

На сцену выбежала обольстительная Венди и вручила мне овальное зеркало на ручке, чмокнув в щёку.

— Давай, парень! — засмеялись в зале. — Это только аванс!

Мэт приколол к щиту новые две «двойки», предварительно продемонстрировав их зрителям, чтобы те убедились, что карты целые.

Я поймал в зеркале цель и выстрелил с плеча. Раз и ещё раз, отмечая, про себя, что в одном кольте осталось три патрона, а в другом пять.