Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию. Междукнижие (СИ) - Булаев Вадим - Страница 39

Там однозначно раньше висел ковёр, а теперь демонстративно висит зеркало.

Хрень.

«Ладно, — подумал парень, — перейдём к виновнику торжества».

Осмотр старого, в дубовой раме зеркала лишь добавил непонятностей. Лак на дереве сохранился удивительно хорошо для его возраста, амальгама по углам почти не осыпалась. Стекло с двумя кровавыми пятернями — слишком чистое для продуваемого всеми ветрами помещения.

Не отсюда вещичка. Пятерни тоже.

Сергей растопырил ладонь, примерился к чужим следам. Практически совпадает, а если учесть, что руки у него мужские, то либо тётя была крупной, либо тёти тут и вовсе не было.

Похожие отпечатки присутствовали и на стене, по обеим сторонам от рамы. На этом всё. Заканчивались.

Хмыкнув, невыспавшийся сотрудник Департамента надел одноразовые перчатки, которые почти всегда имел при себе, снял зеркало, осмотрел тыльную сторону. Тоже чисто. За исключением серого, положенного по технологии покрытия, даже паутины нет.

Отставив увесистую конструкцию для самолюбования в сторону, отметил, что гвоздь забит совсем недавно — шляпка поблёскивала следами свежих, не успевших порыжеть, ударов.

Принесли, повесили, ушли.

Дурацкая загадка.

Но уходить рано, повторный осмотр никогда не повредит. Итак, по часовой стрелке...

Скрупулёзно просветив фонариком каждый сантиметр стен и пола, инспектор всё более убеждался, что стал свидетелем тупого розыгрыша. Никакого колдовства с его отголосками, никакой ворожбы. Активированная Печать тоже молчала, скромно дополняя своим светом фонарный луч.

Для очистки совести он по очереди проведал все комнаты по коридору, поднялся на третий этаж, ещё более захламлённый и влажный. Уставшая крыша тут и там пропускала дождевую воду, отчего стены изобиловали потёками с пузырями отслоившейся штукатурки, а от обломков мебели тянуло грибковой гнильцой.

Тупик коридора, аналогичная по планировке комната, непечатное слово из трёх букв поперёк стены, эманации...

Иванов почувствовал себя гончей, взявшей след. Повинуясь некому наитию, он встал строго посреди помещения и попытался понять, что его так беспокоит.

Дальний угол... Отзывалось в нём что-то такое, знакомое, не опасное.

Прежде, чем ломиться туда с жаждой знаний, тщательно просветил интересующий участок комнаты. Деревянный пол, осыпавшаяся с потолка побелка, мелкие щепки из выломанного окна, кусок клеёнки, слабый отзвук электричества.

Батарейка? Или позабытый смартфон?

Больше не опасаясь, «рыщущий в ночи» (как иногда дразнилась Машка) подошёл к нужной точке, пинком ботинка отбросил в сторону мусор и уставился на пролом в полу. Тоже свежий, как и гвоздь.

Там, в межэтажном перекрытии, лежала маленькая беспроводная камера видеонаблюдения с автономным источником питания. Бюджетная поделка, с неснятой этикеткой «Made in China».

Насмотревшись на пластиковую коробочку, Иванов опустился на колени, тщательно изучил дыру. Поглубже, но не так, чтобы очень глубоко, обнаружилась портативная аудиоколонка, очень популярная среди подрастающей молодёжи.

Вполголоса матерясь от выводов, инспектор поднялся на ноги, раздражённо осознавая, что Департамент к данному происшествию никаким боком отношения не имеет.

Обычная хулиганская выходка.

Некто неизвестный пробил отверстие в комнату снизу, пристроив видеотехнический приборчик так, чтобы фиксировать всё происходящее на втором этаже. Старые доски это позволяли сделать без особых проблем. Колонка же по таймеру воспроизвела женский крик, усиленный пустотой здания.

Запись он не слушал, однако вполне мог поспорить по этому поводу на что угодно.

— Вот и весь секрет, — пробормотал парень, отряхивая колени. — Кто-то реалити-шоу замутил, дегенеративное... Пойду. Мне здесь делать нечего, я персона не медийная.

Согласно показаний смартфона, до начала рабочего дня оставалось несколько часов, потому звонок начальству благоразумно откладывался на предобеденное время.

Надо и позавтракать по-человечески, и вообще, излишнее рвение вредит. То, что сегодня является рекордом, завтра станет недопустимым минимумом — это каждому служивому известно.

Использованные перчатки отправились в карман, а Серёга на улицу.

***

На выходе из дома инспектора поджидал наряд полиции, без лишних прелюдий затребовавший у него документы. Продемонстрированная Печать добавила немного вежливости правоохранителям, однако упорства и настырности им оказалось не занимать.

— С какой целью вы проникли в дом? — требовательно провозгласил суровый патрульный, норовя светить в глаза своим диодным фонариком.

— Отрабатывал информацию, — морщась, огрызнулся Сергей. — Слепит. Опусти.

— Потом. Передайте удостоверение. Я хочу его осмотреть повнимательнее.

— Сначала ты своё.

— Не положено! — заученно провозгласил полицейский, протягивая руку. — Дайте сюда!

— Перетопчешься. Ты что, эксперт, подделки отличать?

На ухо ретивому стражу порядка что-то прошептал его коллега, более взрослый, умудрённый сержант. Тот себя только по лбу не хлопнул, повышая голос:

— Что в карманах?

— Личные вещи. В здании обнаружил портативную видеокамеру с колонкой для музыки. Трогать не стал, оставил как есть.

— На камеру разрешение имеется? — зачем-то придрался страж порядка на ровном месте. — Откуда она?

— Чушь не пори! — инспектор озлился, предчувствуя затяжной вынос мозга государевыми людьми.

Он планировал по выходу, вместо глупых препирательств, пробежаться вокруг заброшки. Камера слабенькая, радиус действия не более тридцати метров, так что имелся вполне реальный шанс найти того, кто всё это кино записывал. Или не найти, если недоделанный режиссёр уже смылся, настроившись забрать аппаратуру потом. Но попробовать стоило.

— В смысле?! — начал борзеть патрульный.

— В прямом! — так же, на повышенных, ответил Серёга. — Нашёл на третьем этаже, когда осматривал помещения. Велась съёмка. Техника не моя, если не доходит!

— Кого снимали? — влез тот, что постарше.

— Тех, кто на второй этаж припрётся. Про недавний крик в курсе?

— Выезжали... Зачем?

— Без понятия. Прибыл по тревоге, прогулялся. Обнаружил зеркало. Обычное, похоже, с барахолки. Следы крови... — дальше он рассказал о результатах осмотра, о гвозде и дырке в полу, оптимистично закончив. — Тухляк. Если поблизости кто и был, то давно смылся, пока мы с вами размерами меряемся. Вас на свет фонарика вызвали?

— Сигнал поступил, что кто-то проник в заброшенный дом, — подтвердил сержант.

Он хотел сказать что-то ещё, однако старший наряда вознамерился перейти от слов к делу:

— Проедете с нами. Начальство разберётся, зачем вы тут среди ночи оказались.

— Может, изымете вещдоки?

Переместив взгляд на чернеющий выбитыми окнами дом, старший заколебался, однако быстро погасил сомнения, рассудив, что шляться по прогнившим полам чревато травмами, а Серёга — вот он. Пусть кому положено разбирается. Вызов отработан, подозрительная личность задержана, дальше — не его поле деятельности.

Не видя смысла спорить, Иванов сам, добровольно, достал из карманов личные вещи, напоследок кивнув:

— Досматривай. Разрешаю без понятых. Вздумаешь ловкость рук демонстрировать — поругаемся. Очень.

О чём шла речь, полицейский понял без комментариев, скучно парировав:

— Подбросами не балуемся... Ого! А перчатки с какой целью носите?

Согласно действующему законодательству, в самих одноразовых перчатках криминал, как таковой, отсутствует, однако факт их нахождения у подозрительного гражданина в подозрительном месте всегда вызывает целый ряд закономерных вопросов.

«Влип» — понял Сергей по казённо-недоверчивым лицам патрульных. Складно объяснить, для чего и почему, не получится. Не поверят.

Набирать шефа, с просьбой срочно вытащить из намечающейся передряги, тоже показалось неуместным. Явление Фрола Карповича из темноты сыграло бы эффект рояля в кустах. В самом деле, откуда в глухой подворотне, ночью, взяться высокому чину из каких-нибудь суперкрутых структур?