Мужской персонаж (СИ) - "Ляля Фа" - Страница 23

Я перевожу и уточняю:

— Наташ, это из разряда «голь на выдумки хитра».

Она кивает, улыбаясь, но я практически вижу, как она внутренне регистрирует каждое слово беседы для своей книги.

— Во Франции знают Льва Толстого, Достоевского и Пушкина. И у нас очень много русских иммигрантов, оставивших свой след в истории французской культуры, — это снова Марилис.

— О, да! — вмешивается Марк. — Например, прекрасная Гала — муза Сальвадора Дали и женщина весьма... эммм... прогрессивных взглядов.

Я перевожу, но видя заинтересованность Чудилы тем, что говорит Марк, внутренне бешусь. Снова включается Алан:

— Предыдущий муж Галы, поэт Поль Элюар, посвящал ей стихи и даже написал о России. Там что-то о непредсказуемости русских.

Тут я хмыкнул. Знаю я это стихотворение. Вот и мой момент блеснуть настал.

— Сейчас загуглю тебе стихотворение Элюара, Наташ, чтобы ты понимала о чём они тебе толкуют. Секунду... вот, нашёл.

Поворачиваюсь к Чудной и декламирую:

— Поль Элюар, «Русская баллада в триолетах», перевод Ф. П. Хаустова*. Так, начало тут так себе... А, вот:

Россия — тёмный неврастеник.

Её проклятья высоки.

Чертовки нет для мира злее.

Её загадок не рассеять,

Она, как сфинкс, вдоль мира села

Чтоб времена к ней течь смогли...

В ней карлик-разум безраздельный

Живёт, струя над миром зелья.

Пусть Русью брезгуют враги,

В ней карлик-разум безраздельный

Царит, не зная ни строки...

Французская чета вежливо аплодирует. Марк скрипит зубами. А Чудная, задумавшись, кромсает вилкой блин на тарелке.

Да, дорогая, есть тебе пища для размышлений. Остаток обеда проходит в разговорах ни о чём, и мы выдвигаемся на экскурсию в монастырь.

***

Визит монастыря французов впечатляет Всё же православное монашество многим отличается от католического, где, например, есть деление по орденам. Ну и атмосфера здесь особенная: монастырь аж двенадцатого века!

Выпив напоследок по пластиковому стаканчику сладкого и горячего чая, который бесплатно предлагается прямо на улице всем посетителям, мы вышли из монастыря.

Уже начинало темнеть. Пока мы шли к парковке, позвонил Грегори и сказал, что подъедет через пару минут забрать своих родственников. Мне нужно было сделать несколько звонков по делам моего агенства. Марилис и Алан стали фотографировать зимние виды колокольни на фоне закатного неба. А Марк воспользовался случаем и подошёл к Чудной.

Сначала я лишь мельком и издалека наблюдаю за его попытками общения, но, оглянувшись в очередной раз, вижу, что они оживленно разговаривают, а тот достал телефон и что-то записывает в нём.

Какого хрена?!

Бросив короткое «перезвоню», я сбрасываю звонок и иду к «сладкой парочке». Марк встретил меня скалящейся улыбкой. Если доведётся сыграть с ним в футбол, буду целиться мячом ему прямо в зубы. Говорят, стоматология во Франции очень дорого обходится, но он явно заслужил.

— Раф, а ты знал, что Натали тоже говорит по-французски?

Я не знал. Держу лицо, перевожу взгляд на Чудную. Та, свекнув на меня глазами, поворачивается к Марку:

— Естественно, он знал. Просто у меня не было практики с носителями языка, я жутко стесняюсь. И не всегда понимаю тонкости разговорной речи, как в кафе, когда ты говорил про репутацию.

Чудила откровенно издевается надо мной, у нее хороший французский с лёгким акцентом при произношении «р». Это бесит. Но ещё больше выводит из себя то, что она уже общается с Марком на «ты»! А Чудная продолжает:

— Так что, когда Рафис любезно предложил помочь с переводом, я не смогла отказаться.

Я выгляжу, как идиот. Опять! Дыши, Раф: медленный вздох... счёт до пяти... выдох.

Значит, и про водку она прекрасно поняла контекст вопроса Алана. «Первое правило, помнишь?»

У-ууу! Вздох... счёт до пяти... выдох. И улыбаться не забывать.

Приехал Грег. Пока он выходит из машины, Марк бросает Чудиле.

— Спасибо ещё раз. Значит, созвонимся?

Что-о-о?!

Чудила неопределенно дёргает плечом, это можно расценить и как «да», а я сдерживаюсь из последних сил. Подходит Грег, здоровается и благодарит Наталью. Она достаточно бегло ему отвечает. Марилис и Алан, услышав, подключились к восхвалению её лингвистических способностей. Спрашивается, какого чёрта я на это всё свой день угробил?!

Родители Грега, прежде чем сесть в машину, прощаются с «дорогой Натали» на французский манер, трижды чмокая воздух у каждого уха и соприкоснувшись щеками. Когда приходит очередь Марка, у меня срывает тормоза.

Всё, день закончился, мне нечего терять! Я со спины обнимаю Чудилу, протягивая руку Марку для рукопожатия, и твёрдо смотрю ему в глаза. Не провоцируй меня, сопляк!

— Oh là là! Alors vous deux ... (О-ля-ля ! Значит, вы двое...)

— Exactement! (Вот именно! )

Я сжимаю Марку кисть, но он даже не морщится и сжимает мою в ответ. Блин, он мне сейчас пальцы переломает! Наконец, он отпускает мою руку, вежливо кивнув Чудиле, и идёт к машине брата.

Чудила дёргается, но я лишь крепче перехватываю её за талию, и целую в висок, шепча : «Не сейчас, пусть уедут! »

Грег увозит родных, а я в уме считаю секунды до взрыва. Сейчас начнётся: Четыре, три, два... Ох!

-----

*Отрывки из адаптации стихотворения отсюда: https://stihi.ru/2020/08/07/190

Странное ощущение — владеть ситуацией. Я не привыкла. Понимаю, что за этот новый опыт я, как ни странно, должна быть благодарна Рафису. То, как он поступил со мной, сделало меня сильнее. Я не сломалась... а он не забыл меня! И теперь, вернувшись, возвращает мне и женскую уверенность в себе.

Как же это было забавно: я говорю — Рафис делает. Пока я не заметила, что и он играет в свою собственную игру со свободным переводом.

Ах так! Может тогда признаться в том, что знаю французский? И английский! В конце концов, нас, музеологов, готовили к работе с иностранными туристами. И как он не понял ещё в ресторане у Грега, что раз я умею читать, то и говорить могу!

Чуть сразу не спалилась, еле-еле сдержалась и не выдала себя. Ну да ладно, не просёк про французский — только его проблемы. А я придержу этот козырь.

Так я думала, пока Марк не начал оказывать мне знаки внимания. О, нет! Мне и Французова хватает, ещё одного мужчину — настоящего француза — я не вынесу.

Хотя, надо признать, Марк очень привлекательный. Белая кожа выгодно контрастирует с иссиня-чёрными волосами и аккуратной бородой. Тёмные, почти чёрные глаза, белозубая улыбка, ухоженные руки... И явно тренированное тело под тёплым свитером и вельветовыми брюками. Нет, не про меня этот мачо. Или всё же... Вон как смотрит из-под чётко очерченных бровей. Взгляд наглый. Ну, хорошо, просто чтобы подразнить Рафиса!

Я видела, с каким трудом Раф смиряется с ролью ведомого. Тем интереснее испытывать границы такой покорности. Хотя моя Крыша против, говорит, нет мужикам веры, одной «ходки» ей хватило.

Ноэмия же, дай ей волю, Марка глазами разденет и сожрёт. Тоже глазами. Ну, признавайтесь, вам же тоже любопытно, а всё ли у него на месте? В смысле, все ли кубики его спортивного пресса такие же рельефные, как на некоторых картинках торсов соцсетях?

А вот я, представьте себе, держусь, цепляюсь за свою независимость, лавируя между моими крайностями. Я у руля! Но от этого постоянного чувства «на стрёме» я что-то подустала.

Всё, вышли из монастыря, можно расслабиться. Сейчас Грег заберёт своих туристов, и я — домой, писать главу «по горячим следам». Но тут подходит Марк и пытается мне что-то сказать по-русски. Благодарит. Показывает рукой на небо и выдаёт :

— Снег красивый идиот.

Поставьте запятую на ваш вкус, как говорится!

Не удержавшись, хмыкаю. Ох, как невежливо получилось! Приходится объясняться и «светить» свой французский.