Выбери любимый жанр

Ветер перемен (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 22


Изменить размер шрифта:

22

— И дорогу тоже все знали?

— А как же? Гонец сказал — речным путем пойдешь. А он у нас тут один, ежели от Перми.

— Но на меня напали на берегу.

— Так что в том хитрого? — лукаво улыбнулся один из старейшин. — Вели твой корабль видимо несколько дней. Ждали подходящего момента для нападения. Обычно ведь пристают к берегу на ночлег и отдых. Или просто чтобы ноги размять. Вот тогда и нападают. А тут ты зачем-то казаков взял местных и по берегу сам пошел. Упростил им дело.

— Упростил… — медленно повторил царевич.

— Чего на корабле то не сидел? — спросил другой. — Могло и обойтись. Мы видели какая там у тебя охрана. Кстати, а чего ее не взял в верховые?

— Доспехи тяжелые. А лошадей нормальных у местных казаков не было. Доходяги. Пришлось бы тащить целый табун и постоянно пересаживаться. Да и откуда мне знать, что на землях верных подданных моего отца кто-то решится напасть на меня столь дерзким манером? Да еще таким количеством. Ведь натурально банда. Мне ведь твердили, что вы свои земли крепко держите.

— Крепко держим, — кивнул один из старейшин. — Но всякое случается.

— Всякое. Да. Меня могли и убить. Как бы вы потом объяснялись с отцом?

— Всевышний отвел.

— Отвел… — вновь медленно повторил царевич, покачав головой. — Что-то прости господи неправильное во всем этом. Ну да ладно.

Дальше они перешли к делу.

Собственно старейшины башкир «поставили старую пластинку» и стали жаловаться на притеснения и обиды, что творили им царские люди. А они, верные подданные Петра Алексеевича… самые преданные…

— Настолько преданные, что у вас под боком напали на его наследника?

— Это случайность! Да и мы тебя сразу же отбили!

— То, что вы меня отбили — вот где случайность. Откуда и узнали?

— В степи немного тайн. — возразил первый старейшина.

— Велика степь, а все видно. — добавил второй старейшина.

— Вот как? Занятно. Значит то, что эти пришлые затеяли, вы не приметили. А как они пакость учинили и людей, мне служащих, побили, сразу все прознали? Очень интересно. Очень. Впрочем, давайте вернемся к притеснениям. Какие со стороны царевых людей нарушения вы уже назвали. Их нужно проверять, но, допустим все так и есть. Люди слабы, и я легко поверю, что, дорвавшись, творят пакости. Как говорится — до царя далеко, до Бога высоко. Однако же нарушения идут не только с их стороны. Вы тоже нарушаете.

— Мы?

— В принципе у царя к вам есть два вопроса. Первый заключается в том, что договор с Иоанном Васильевичем заключали одни племена. А теми привилегиями кто пользуется? Разве только они? Вон вас ныне сколько. И все — на особом положении[1]. Разве же это правильно?

— Но царь никогда нам в том не пенял.

— А вы и рады пользоваться его добротой и человеколюбием! Отчего все больше владений под вашу руку уходит. Вон — уже с калмыками сомкнулись землями и бузу бузите. Поговаривают, что как бы вы войной друг на друга не пошли. А начиналось же совсем с других земель и иных племен. Через что вы грубо нарушали заключенный договор.

Его собеседники промолчали.

Большая часть присутствующих старейшин как раз и относилась к тем самым племенам, которые самостийно присоседились. Приписались в башкиры. Многие из них имели на то этнические основания, но не все. Далеко не все. Да и основания основаниями, а договор все же не с ними заключался. На что им прямо и указали.

— Второй вопрос заключается в восстаниях. Вы поднимали два больших восстания. Очень, очень странных. Первое как произошло? В то самое время, когда Россия вела тяжелую войну на западе с ляхами да литвинами. Очень вовремя, не находите? Ни до, ни после царские люди вас особливо не притесняли, а тут… прям так стали притеснять, что терпеть нет никакой мочи? И челобитную не пошлешь и с жалобой не поедешь, не так ли? Только за оружие хвататься и остается. Беда-беда. А второе? Так опять война шла, притом вновь непростая. В этот раз с османами. Совпадение? Не находите, что оно очень подозрительное? Самые верные и преданные подданные русского царя дважды били ему в спину в момент трудностей великих. Как-то не стыкуются поступки со словами.

— Это просто совпадение! — поспешно воскликнул кто-то, а остальные поддакнули.

— Два подряд? — улыбнулся царевич, когда они утихли. — А вот в Москве думают, что вам кто-то заносил денег и помогал восстать. И то не восстания были, вызванные порухой прав, а обычная измена. И чем дальше, тем более громче звучат эти голоса. Ведь в иные годы вы как-то мирились с теми притеснениями, о которых говорили мне тут. Тем более, что многие из них проводились не без участия местной знати. И царевы люди без вашей же поддержки всего этого и не сделали бы. Не так ли?

Помолчали.

Недовольно.

Очень недовольно. Но промолчали. Переглядываясь.

— Как вы видите — на лицо вопрос с доверием друг другу. Ради этого я и ехал к вам. Старый договор, в сущности, уже давно потерял всякий смысл. И нам нужно подписал новый.

— И какой он будет?

— А вот это давайте обсуждать. Но сразу скажу — терпение Москвы не бесконечно. И мы устали от «странных совпадений». Вы либо верные подданные царя, либо нам нужно вводить войска и наводить порядок своими силами. Тем более, что вы совсем мышей не ловите и у вас под боком на наследника какие-то пришлые нападают…

Договор, разумеется, он использовал как повод для другой темы, которая упиралась в разработанную им обширную экономическую программу развития региона. В частности, внедрение новых пород коз, овец и даже альпак для масштабного производства качественной шерсти. Являясь отличным решением для развития восточной части башкирских владений. Ну и на земледелие налегал, рассказывая о том, что новые сельскохозяйственные предприятия позволяют с малого количества рабочих рук получать высокую урожайность. Что отлично подходило для западных земель башкир. А также вопросы транспорта, логистики и прочего…

То есть, разговор, в сущности, был о деньгах.

Об очередных «Новых Васюках», которые царевич довольно лихо уже наловчился рисовать. Опыт сказывался. В конце концов убеждать московских аристократов было не в пример сложнее. Местные же, не испорченные «сказками про белого бычка» уже через пару часов размякли в должной степени, чтобы новый договор оказался куда более удобным для интеграции башкир в состав России.

Собственно Алексей быстрее бы справился. Но пару раз обжигался, выходя на тему — кто и зачем его похищал. Очень уж интересно было. Эти явно или знали, или догадывались, но говорить не спешили. Отчего приходилось начинать их агитировать если не заново, то с новой силой, теряя расположение и настрой.

Впрочем, он не врал.

И не обманывал.

И даже не лукавил.

Просто правильно подбирал слова. Ему действительно требовался много качественной шерсти. Да и большое производство еды в этих краях позволяло решить много уральских и сибирских вопросов с меньшим плечом логистики. И очень желательно это провернуть было своими силами. Чтобы сами справились, а он лишь подсказал да поддержал семенами там, инвентарем и прочим по мелочи…

* * *

— Что с кордонами? — устало спросил Петр Алексеевич у вошедшего Ромодановского.

— Все в порядке. Стоят. Да люди и сами не бегают. В Крыму тоже их выставили. Уже сами. Даже вперед хана. Отгородили Кафу.

— Думаешь обойдется?

— Бог даст пронесет лихоманку мимо, — перекрестился Федор Юрьевич.

— Славно… славно…

— Но…

— Что⁈ — напрягся царь.

— У людей, что дорогу на Смоленск чугунную строят, тиф начался. В двух днях пути от Москвы.

— ЧТО⁈ — рявкнул Петр Алексеевич, вскакивая.

— Их свои же приказчики кордонами обложили. Да и я уже распоряжения отдал.

— Твою же… Боже! За что?

— Да дурьи головы! — махнул рукой Ромодановский. — Это с подачи Ляксея мы о людишках печемся, что на стройках трудятся. А эти, обормоты, развели там голод и грязь. Вот тиф и появился. Он всегда в таких местах заводится. Любит он подобное.

22
Перейти на страницу:
Мир литературы