Помереть не трудно (СИ) - Зимин Дмитрий - Страница 5

Посадочных мест было четыре, но соседей у нас пока не было. Так что разговаривать можно было свободно…

— Годовой доход Семаргла — двести миллиардов рублей. Сорок тысяч постоянных сотрудников, филиалы в Новосибирске, Томске, Москве и Перми, — продолжил шеф тоном лектора, устроившись в одном из кресел — по ходу движения. Мне же предстояло сидеть против. Не люблю, честно говоря. Но не собачиться же с ним…

— Позавтракать не желаете? — рядом возник тот же красивый бортпроводник. — Блинчики, запеканочка со сметанкой, чаёк…

Мне его заигрывания не нравились.

— Спасибо родной, — улыбнулся шеф. — Но мы лучше в вагон-бистро прогуляемся.

— Ну тогда… — растерялся холуй. — Не буду вам мешать?

— Не мешай, — великодушно разрешил Алекс.

Проводник испарился. На других пассажиров он не обращал никакого внимания…

— Почему он так перед вами пресмыкается? — спросил я. — Вроде нормальный парень.

— Передо мной? — делано удивился шеф. — Я тут совершенно ни при чём.

Я моргнул.

— А кто тогда?

Алекс закатил глаза, а потом фыркнул негромко, себе под нос.

— Посмотри на него внимательно, кадет.

— Но…

— Это приказ.

Вздохнув, я послушался. Обернулся, высунув голову из-за спинки… Красавчик как раз помогал с багажом двум симпатичным девчонкам лет двадцати. Я стал рассматривать девчонок. В модных плащиках, перетянутых на осиных талиях, с одинаково распущенными по спине завитыми волосами, у одной — рыжими, у второй — чёрными. Девицы были умело накрашены — это в пять утра! На высоких шпильках… На шоппинг намылились, — не к месту подумал я. — В столицу.

— На проводника смотри, — напомнил шеф.

Я смутился. И наконец-то сообразил посмотреть на ауру парня. Этим умением я тоже овладел недавно. Антигона научила…

— Чёрт, — тихо сказал я и повернулся назад, к Алексу. — Он же суккуб.

— Ага, — осклабился шеф. — Писюньковый злыдень. Они часто проводниками устраиваются. Или билетёрами. Бортпроводник — тоже милое дело. Рейс, скажем, Москва — Симферополь. Длится полтора часа. Вот слетал он туда-обратно, пообщался с пассажирами: кому — подушечку поправил, кому — одеяльце… Насосался энергии — и сыт неделю. А если какой адюльтерчик перепадёт — то и на месяц.

— Но это же неправильно!..

— А ты хочешь, чтобы он жертву в тёмном переулке подстерегал? — перебил Алекс. — И выпивал сразу, досуха? — он посмотрел вслед проводнику. — Меньшее из зол, кадет: с сотни пассажиров — по капле силы. И волки сыты, и овцы…

— Но это же вампиризм.

— И что с того? Хочешь — проверь его документы. На учёте он где надо состоит, лицензию на кормёжку имеет… И дань платит исправно. Так что, пока он не совершит ничего противоправного — как Лавей, например, никаких претензий к нему не будет. А этот, судя по всему, мальчик опытный. Как он тебя среди толпы выцелил.

— Меня?..

— Ну подумай хорошенько, — Алекс смотрел выжидательно. Словно я — младенец, который не может сложить два и два. «Кроха сын к отцу пришел»…

— Думаете, он почуял, что я — стригой? То есть, в каком-то смысле, его… собрат? — изнутри начала подниматься волна тихого бешенства. — Но ведь я не такой! Я ни от кого не питаюсь. Я…

— Но ведь мог бы. Верно? — Алекс говорил спокойно, в глазах его, льдистых и синих, как стылое небо, бежали облака.

— Нет, — я откинулся на мягкую спинку кресла. — Нет. Нет, нет, нет…

— Отрицание не отменяет фактов, — заметил шеф. — Сколько волка не корми…

— Ко мне это не относится, — вскочив, я навис над шефом. — Понятно? Я — не такой.

Ничего не видя, я пошел вдоль кресел к тамбуру. До отправления поезда оставалось три минуты — сознание отметило, как об этом говорили по радио. Но в этот момент мне было всё равно.

Перед глазами встало лицо Лавея. Лысый бугристый череп, глубоко посаженные глаза, в которых плещется безумие фанатика. Бледные костистые руки с неправдоподобно длинными пальцами. Истерический хохот…

И без всякого перехода — вспышка серебра по глазам. Бритвенно острая, ослепляющая. Колени упёрлись во что-то твёрдое — я вновь находился в тесном пространстве. Чувствовал, как пальцы бессильно, до крови, царапают внутреннюю сторону крышки, как затылок судорожно бьётся о плоский подголовник. Сделалось душно. Воздух вокруг меня сгустился, помертвел, наполнился острыми осколками…

И вдруг отпустило. Нет, не так: вдруг мне сделалось хорошо. Голова очистилась, плечи распрямились сами собой, в ногах появилась упругая бодрость…

— Отправляемся, — совсем рядом, прямо над ухом сказал знакомый голос. — Вы должны занять своё место.

Проводник держал руку на моём плече, и через неё, как по шлангу, в меня текла энергия. Она была похожа на золотой поток шампанского, искристый, с пузырьками и воздушной пеной. Мне стало покойно и радостно, все тревоги и печали ушли, осели на дно души невидимым облаком. Это было чудесно. И в то же время…

Собрав все силы, я оттолкнул его руку и отодвинулся. Парень встревоженно округлил глаза.

— Что-то не так, Мастер? — красивое лицо исказилось от усилий угодить.

Мастер?..

— Всё… всё в порядке, — я не мог смотреть в его круглые, по-собачьи преданные глаза. — Занимайтесь своими обязанностями.

Не оглядываясь, я пошел по проходу назад, на своё место.

После того, как я оттолкнул руку суккуба, золотой поток энергии прекратился. Но ощущение силы, здоровья, сытости — осталось. Словно я не бегал по подворотням всю ночь напролёт, а отлично выспался в своей постели.

Алекс смотрел в планшет. Телефоном он не пользовался принципиально. Говорил, что сама концепция того, что его, в любой момент, может кто-то достать — пугает и настораживает. Но с планшетом, подключенным к интернету, почти не расставался.

— В данный момент Семаргл строит большой торговый центр в Подмосковье, — будто я никуда не уходил, сообщил шеф. — Но строительство застопорилось. Сначала — из-за того, что со стройки пропало несколько рабочих. Их нашли мёртвыми в своих постелях. Затем мор перекинулся на старшее звено сотрудников, а потом — и на руководящий состав.

Вагон тронулся настолько плавно, что я заметил движение, лишь посмотрев в окно.

— Владимир сказал, что это проклятье, — я припомнил то немногое, что долетало до моих ушей в ночной забегаловке.

— Официальная версия — убийства, — поправил шеф.

Я усмехнулся.

— Шило, то бишь, убийство — в мешке не утаишь.

— Прессе отвалили столько денег, что не грех и помолчать. Во всяком случае, на официальных сайтах я ничего не нашел, — Алекс вновь склонил голову над планшетом.

— Суккуб назвал меня Мастером, — выпалил я.

Шеф оторвал взгляд от планшета, посмотрел сначала вдоль вагона, затем — на меня.

— Ну что ж, он просто признал твоё превосходство. Ты для него — Мастер. Молодой, неоперившийся, но…

— И он поделился со мной силой. Просто положил руку мне на плечо, и…

Алекс кивнул.

— Это тоже закономерно. Знак подчинения. Покорности. Шакалы всегда уступают лучшую часть добычи льву.

— Но я ни о чём не просил.

— Зато нуждался. И он это увидел. И был обязан соблюсти… протокол. Его могли бы наказать, если б он этого не сделал.

— Кто?

— Сейчас это не важно.

Я вновь начал закипать. Спокойствия, полученного от суккуба, хватило ненадолго.

— Почему вы от меня всё скрываете? — повысив голос, я понимал, что переступаю рамки приличий. Проще говоря — нарываюсь. Но какая-то часть меня хотела этого. Хотела противостояния, конфликта — выплеснуть ярость, дать себе волю… — Почему вы не сообщаете мне всего, что я должен знать?

— Потому что личный опыт — лучший учитель, — спокойно ответил шеф. — Потому, что расскажи я тебе об этом дома, за чашкой чаю — ты бы не поверил. Отмахнулся бы. Задвинул в самый дальний уголок мозга и постарался забыть. И как следствие — оказался бы в опасности. Ты же у нас — Фома неверующий. Всё тебе надо попробовать на зуб, испытать на своей шкуре. Вот и пробуй. Приятного аппетита.