Мемуары бабы Яги (СИ) - "Серафима" - Страница 28

— Дедуль, так ты сними пиджак-то. Мы же дома, зачем такой парад? — ласково ответила Татьяна.

— Все за стол! — скомандовала Яга, выйдя в сад. — Остывает всё!

— Ба! Пир-то какой! Когда ты всё успела! — восхитилась Таня.

— Ну-у… Старалась я, аха. — покраснела Яга от удовольствия. — Хотелось внучек своих порадовать, да и Нафаня подсобил, он у нас мастер на все руки.

— Вы как хотите, а я уже ем! Сто лет не ел! — заявил Кощей, придвигая к себе блюдо с поросёнком.

— Не трожь! — завопила Яга.

Кощей испуганно убрал руки и посмотрел на Ягу.

— Я это…

— И-и-и не выдумывай! — грозно сказала Яга. — Сейчас Нафанечка всё красиво по тарелочкам разложит, чтобы всё, как у людей было, а не так как ты привык, руками хватать с пылу с жару.

Немножко замешкавшись пока садилась за стол, Таня обнаружила, что тарелки уже полны. Удивившись, как она могла пропустить этот момент, она протянула руку и в ней тут же оказался кубок с морсом.

— Спасибо! — шепнула она ошарашенно.

Нафаня довольно улыбнулся и сел за стол.

Аглая подняла свой бокал и торжественно провозгласила:

— Лесу древнему поклон — все в нём обретают дом.

Озерцу — большой привет, будет рыбка на обед.

Самоходная избушка — наша милая старушка,

Ноги в лапти наряди и плясать скорей иди!

Будет пир у нас горой — внучки съехались домой.

Бабушке для глаз отрада, и для дедушки награда.

А теперь, наполним кубки! Выпьем, милые голубки!

Таня захлопала в ладоши.

— Бабуля, вот это тост! Да ты у меня сказительница!

Яга раскраснелась от удовольствия и уже было хотела что-то сказать, как вдруг, её отвлёк громкий хруст.

Кощей, не дождавшись окончания тоста, вцепился зубами в ногу поросёнка.

— Кощ, Кошс, Костя!!! — возмущённо начала Яга.

— Говорите-говорите, у вас хорошо получается. А я пока поем! — с полным ртом ответил Кощей. — Картошечку передайте пожалуйста, зря остывает.

Яга раздражённо села на своё место и, буквально, пепелила Кощея взглядом.

— Не буравь! — зло ответил он. — Есть я хочу и точка.

— Бабуль, — примирительно шепнула Татьяна, и накрыла своей ладонью руку Яги, — не сердись, проголодался дедуля, да я и сама, если честно, мечтаю вот так же, как деда, уж больно аппетитный поросёнок у тебя получился.

Яга покрутила в руке ложку и пригрозила ею Кощею:

— В следующий раз по лбу дам.

— Ну, ба! — взмолилась Вася.

— А и правда, чего это я, давайте начнём пир!

Наверное, впервые в жизни Таня так набросилась на еду. Ароматы дразнили, манили, истязали голодный желудок, заставляя его громко квакать. Яга ухмылялась, Кощей сгрыз поросёнка вместе с костями, Нафаня только успевал наполнять кубки и тарелки. Сам скромно поел ушицы, закусив пирогом с грибами.

Тане всё казалось невероятно вкусным, она попробовала каждое блюдо и почувствовав, что сейчас лопнет, медленно потягивала морс.

— Ну, — обгладывая ножку перепёлки, начал Кощей, — червячка заморили, можно и передохнуть до ужина.

— Экий ты быстрый! — недовольно проворчала Яга. — Ужин ему ещё. Давай, вон, прогуляйся по саду, да к горе неплохо бы дойти. — Яга многозначительно посмотрела на Кощея.

— Успеется. — огрызнулся Кощей. — Сколько за столом посидишь — столько в раю побываешь. А я не тороплюсь. Ты бы спела, старая, что ль… Давно я песен не слышал.

— Ещё чего! — возмутилась Яга. — Может тебе ещё и сказку на ночь? Не в голосе я!

— Бабуль… — улыбнулась Таня. — Спой, пожалуйста, а я тебе подпою, если песню узнаю.

— Да я… — покраснела Яга. — И не помню уж ничего…

Нафаня откуда-то из-за спины достал гусли, и тихо перебирал струны. Над лесной опушкой полилась нежная мелодия. Яга вздохнула, закрыла глаза и запела:

'Белым снегом, белым снегом

Ночь метельная ту стежку замела

По которой, по которой

Я с тобой любимый рядышком прошла.'

Таня подхватила мелодию — голос звонкий, лёгкий, переливчатый полетел над лесом. Всё вокруг стихло. Кощей закрыл глаза, заслушался. Вася тихонько всхлипнула. К избушке стали собираться звери лесные.

Пели на два голоса, и так красиво лилась песня, что старый лес замер.

Тем временем, кот негодуя, что его не пригласили к столу, поедал запасы колбасы, честно стыренной у Нафани в кладовой.

— Распелись! — фыркнул он. — Посмотрите на них. А кот тут один, голодный, слово молвить не с кем! Нафиг мне такой обет молчания, я что, монах что ли? Нет, так не пойдёт!

Кузьма в сердцах бросил огрызок колбасы и решительно вышел на крыльцо. И тут же, его нежного, восприимчивого ко всяким деликатесам носика, коснулся дивный аромат. Быстренько осмотревшись, убедившись, что все увлечены песней, Кузьма осторожно подкрался к столу, протянул лапы и незаметненько стянул блюдо с куропатками. Кажется, никто, ничего не заметил. Кузьма осмелел и потащил на себя горшочек с ухой. Накрыв горшок блюдом, поднявшись во весь рост, неся в передних лапах ценный груз, спокойно, вразвалочку, помахивая пушистым хвостом, словно дирижируя, кот пошёл к лесу.

Внезапно всё стихло. Песня закончилась.

Кузьма обернулся и увидел, что все взгляды обращены к нему.

— Здрассьти… — вежливо поздоровался кот. — Тьфу ты, забыл, то есть мяу! — тут же исправился он, но было поздно.

В воздухе что-то звонко щёлкнуло, будто лопнул огромный мыльный пузырь. Яга с ужасом посмотрела на Нафаню, понимая, что волшебные чары домового рассеялись. Тот недовольно покачал головой и развёл руками.

Таня во все глаза смотрела на кота, идущего на задних лапах, и не могла поверить своим глазам.

— Бабуль… — прошептала она. — Значит… Значит мне это не приснилось? — Таня перевела удивлённый взгляд на Ягу.

Та тяжело вздохнула и пожала плечами.

— Нет, звёздочка моя. Не обращай внимания, это Кузьма наш, кот… Паршивец!

— И он разговаривает… — констатировала Татьяна. — А ворон где, я вчера с ним тоже говорила.

— Серафим-то? Так он… По делам улетел. — сдалась Яга, понимая, что придётся говорить правду. — Ты только, Танечка, в обморок не падай, не надо… — ласково попросила Яга. — У нас тут так заведено… Разговорились все…

Василиса взяла Таню за руку.

— Ты не бойся, Танюша. Они у нас воспитанные, просто немножко не такие, как у вас…

Таня посмотрела на Василису, перевела взгляд на Ягу, потом на Кощея — тот сидел, как на иголках.

— Значит мне ничего не приснилось, и всё это правда! — воскликнула Татьяна.

— Ну… Я, пожалуй, пойду. — скромно сказал Кощей и встал из-за стола. — Мне срочно нужно наведаться к Горыны… К горе, я хотел сказать. В общем, вы тут это… Без меня разбирайтесь. Телеграфируйте, ежели чего.

— И мне пора! — стараясь не смотреть на Ягу, сказал кот, и начал отходить спиной к спасительным деревьям. — В библиотеке столько дел накопилось, некогда мне тут с вами разговоры разговаривать! — сказал он и бросился наутёк.

— Кузьма! — завопила Яга и закрыла лицо руками.

Вася зажмурилась. Кощей смылся. Нафаня тяжело вздохнул и убрал гусли.

В повисшей над лесной опушкой тишине, раздался заливистый девичий смех.

Яга с удивлением отняла руки от лица и посмотрела на Татьяну — та хохотала. Вася открыла глаза и удивлённо уставилась на Ягу.

Таня всё смеялась и смеялась, и никак не могла остановиться. Яга протянула ей кубок с морсом.

— Выпей, Танечка. Сейчас пройдёт!

Татьяна приняла кубок и сделала несколько глотков. Переведя дыхание, она оглядела оставшихся за столом, увидела встревоженные взгляды и хихикнула.

— Всё в порядке. Я знала, чувствовала, что мне это не приснилось. Я действительно попала в сказку, или окончательно сошла с ума!

— Танюша… — тихо начала Вася. — Это шок, сейчас всё пройдёт, ты только успокойся.

— Нафаня. — обратилась Яга к домовому. — Принеси-ка там, из шкапчика заветного валерьяны пузырёк.

Домовой уже встал из-за стола и пошёл было к дому, как Таня его остановила.