Все, что шевелится - Федотов Сергей - Страница 33
- Предыдущая
- 33/91
- Следующая
Но надо было что-то отвечать, Челчюш смотрел вызывающе.
– Я был подсотником разведки. Меня ты не мог видеть, потому как мы на такие встречи, где полковники да командармы собирались, не вхожи были. Мы всё больше в гуще врага находились, жизнью рисковали по двадцать раз на дню. Не то что некоторые, которые по штабам отсиживались!
– Пос-слушай, – прошипел, заходясь от обиды Челчюш, – если ты и вправду ветеран, то должен бы знать, что полковой стратег в стороне от битвы отсидеться не может по той простой причине, что полк – боевой, а не обозный, и когда конная лава вперёд на врага скачет, то и штабная подсотня с ним вместе! Из-за горы сражением не поуправляешь.
– Извини, – сказал Сотон, понимая, что с бывшим стратегом лучше не ссориться. – Это я пошутил. Шутка! Конечно же, ясно, что ты – боевой командир. Тем более что Чону знаешь. Он – мой родной брат. Да я от него, между прочим, о тебе слышал, гулеванили, говорил, вместе.
– Вот это – правда! – приободрился Челчюш, подкручивая седые усы. – Вырвались мы раз с ним да Мычаем, вашим стратегом, в обоз. Ох гульнули!
– Вот я и говорю, – подхватил Сотон. – А полковником представился, чтобы проверить – сечевики вы или обозники. Заслонных полков всего два было – правой да левой руки, – а командиры их весьма знамениты.
– Тут ты прав, – согласился Челчюш. – А теперь расскажи, зачем к нам прибыл. Исчезли вы, когда мы через Сарафанные горы продирались, выбивали рогатых в пороги да водопады истоков Большой Воды…
– Есть такое место – Мундарга, – сказал Сотон. – Не очень далеко от Богатого озера.
– Знаем о таковском, – сказал Челчюш.
– Откуда? – удивился Сотон. – Вы же совсем в другую сторону подались.
– А через вещунов. Связывались с тамошним. Он, правда, старик совсем. И про вас от него слышали, но подробностей не знаем, потому что ваш вещун чтой-то замолк. Протянул ноги?
– Ага, помер. Старый уже стал. – Сотону не было нужды раскрывать причины ухода Нохоя в мир иной.
– А что, детьми он не обзавёлся?
– Три девки имеет. А девки, сам знаешь, вещуны никудышные. Разве что их дети, внуки Нохоевы, дедов талант возьмут. У двух дочек по сыну народилось. Но пока малы, не определишь задатков. И заниматься с ними некому – старый-то ушёл.
– А у нас вещунов – как у собаки блох, – похвастался Челчюш.
– Где это вы их раздобыли? – удивился гость.
– Так уж вышло. Почитай, все мальчонки, что два десятка лет назад народились, у нас вещуны.
– Ой, завираешь, – не поверил такому чуду Сотон.
– Маленько есть, – признался стратег. – Но на пятнадцать тыщ душ полста молодых вещунов имеем. Половина – в столице, что полдюжины зим назад на холме заложили. Остальные разбросаны по деревням и хуторам. Потому имеем беспрерывную связь с любым медвежьим углом.
– Здорово устроились! – позавидовал бывший подсотник. – Нам бы так. А мы сидим среди гор, как бирюки, других людей не видим, что в мире творится – не ведаем.
– Армии ушли на запад, – охотно поделился сведениями Челчюш. – Бьются сейчас у гор, называемых Поясом. Одни гонят северных вдоль Пояса к Ледовому океану, а другие прижали их к горам, надеются там и разбить. Получается плохо. Рогатые – воины искусные, этого не отымешь. А главные силы сражаются в проходе между Кустистым морем и Поясом, там главные силы рогатых скопились. Герман утверждает, что тут их последний оплот, мол, дальше на запад они и шагу не сделают. Врёт, собака! Скоро, через годик-другой, вылетит он из этого прохода, как пробка из бочонка с брагой, потому как наши южные разведали, как Кустистое море обойти и забраться рогатым в тыл. То-то взвоют!
– Славные ты мне новости рассказал! – порадовался Сотон. – Мы хотя и вдали от соратников, а всё одно приятно слушать, что наша берёт. Слушай Челчюш, – несостоявшийся хан понял, что теперь-то, после такого воодушевляющего разговора, можно бы и попросить стратега об услуге, – ты бы за меня замолвил слово перед своим ханом. Мол, знаю я Сотона чуть не три дюжины лет, боевой товарищ, можно сказать, а его сильно обидели.
– Да кто же тебя обидел? – заинтересовался стратег.
– Не поверишь – пацан сопливый. – Сотон всё никак не мог смириться с тем, что Джору в возраст вошёл. – Приёмыш братанов. Чоны нет, прости, сразу не сказал – не хотел огорчать новостью, что твой боевой товарищ умер. Власть, сам понимаешь, ко мне перешла. Стал я править справедливо и мудро, нападение отбил этих, как их? Ну ты про них ещё говорил, мол, возле Богатого озера поселились. С ними-то всё понятно – трусы оказались, с поля боя бежали.
– Было дело, – подтвердил Челчюш, – смылись.
– А потом на нас напали, стоило только узнать, что мы не слишком далеко от них расположились. Еле отбились, настоящие-то бойцы стариками уже стали. И зачем им было на нас нападать, бухиритам подлым?
– Это всё внучата Тайжи. Угробили полковника и вконец обнаглели. Они там вообще, почитай, всех ветеранов под корень выкосили. Как ещё вещун жив, удивляюсь.
– Вот и на нас бухириты напали вероломно двадцать второго числа. Но мы агрессоров отбили, армию изничтожили. Народ мне ручки целовал, благодарил. И тут – представляешь? – является пащенок Чонин, я, говорит, хан! Я ему объясняю, что вот коли бы ты был законный сын, а не выблядок, тогда – пожалуйста. Тогда – и только тогда! – ханствуй на здоровьечко, а раз нет, то нет. Не ханствуй, а пошёл вон. Думаешь, пошёл? – задал Сотон риторический вопрос и очень удивился, услышав от соратника:
– Думаю, не пошёл.
– Верно! Не только не пошёл вон, а наоборот – подговорил таких же вроде него – лоботрясов, те на меня накинулись и давай смертно коверкать. И палками били старого больного человека, и руками, и ногами… Насилу убежал. И сразу сюда за подмогой бросился. Думаю, что ваш хан поможет восстановить историческую справедливость. Кто ханом-то у вас?
И тут его Челчюш огорошил. Да так крепко, что Сотон от такой новости чуть на жопу не сел.
– Да нету у нас, Сотон, никакого хана, – сказал стратег. – Ни хана нет, ни князя. Разговоры, правда, промеж людей ведутся, что не худо бы нам князя из своих рядов выбрать, но дальше этого дело не движется. Непросто это – князя выбрать. Если разобраться, то всяк стать князем не прочь, а копни поглубже – ни один на такой пост не годится. Князь – это власть, а власть – дело ответственное.
– Так как же вы без князя обходитесь? – испугался Сотон. – Кто же тогда приказы отдаёт, кто принимает мудрые решения?
– А все вместе и принимаем, когда всех касается. Всегда те и решают, кому дело есть, другие не вмешиваются. Деревенские проблемы из столицы не разглядеть.
– Но это же непорядок! – возмутился гость. – Кабы на войне так – на мечников напали, а лучники рассуждают: пускай хоть всех перестреляют, нас не касается. Разве правильно?
– Так то на войне. Там без командира нельзя. А у нас мирная жизнь. Никто нам не угрожает, кроме холода и голода. Так трудись, не ленись – дрова запасай, зерно сажай, сено для скота в стога складывай.
Понял Сотон, что никакой помощи в борьбе с узурпатором Джору он здесь не получит. Но на всякий случай решил уточнить:
– Но есть у вас хоть один авторитетный товарищ, который мне хоть чем-то поможет?
– Трудно сказать, – почесал затылок Челчюш. – Обратись к Треуху. Вдруг что подскажет?
– А кто это?
– Треух-то? Бывший бригадир арьергардного полка. Кед Роем кличут. Ему мечом башку едва пополам не разделили. Шлем спас, но одно ухо теперь двойное. А вообще, непонятно: как при такой ране мозги не вытекли? Все думали – не жилец. А он ничего, оклемался. И выглядит живчиком. Увидишь, так ни за что не поверишь, что такой же ветеран, как и ты.
…Холмград привольно раскинулся в зелёной тайге. Имелись в нём мощённые листвяком дороги, добротные двухэтажные избы, огромный луг – площадь собраний, базар с торговыми рядами и складами. Дом Кед Роя претендент на мундаргинское ханство отыскал легко. Стоял тот на холме, был огромным, трёхэтажным, а уж изукрашен затейливой резьбой, где били хвостами берегини, махали крылами грудастые сирины и дышали огнём неведомые трёхглавые чудо-звери, так, что у Сотона враз отпали любые сомнения. Только так и должен жить богатый и влиятельный хан или князь.
- Предыдущая
- 33/91
- Следующая
