Маг 9 (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 43

— Степные волки им знакомы, они умеют держать их на расстоянии, — пояснил один из воинов, сам опасливо посматривающий на окружающий нас страшный в темноте лес.

Я собрал воинов поближе к себе, даже лошадей прикрыл куполом, теперь жду момента нападения с пистолетом в руке. Очки уже надел на голову, поэтому сразу же первым выстрелом завалил здоровенного хищника, попав ему в грудь.

Привязанные к деревьям поводья уберегли лошадей от опасного для них бегства в неизвестность, а вот быстрые ноги унесли перепуганных лесных бандитов сразу и далеко. Дальше воины дежурили всю ночь по очереди, наблюдая за поведением наших бдительных спутниц и подкидывая набранный валежник в костер.

За второй день добрались до предгорий, где я по приметным местам нашел свою захоронку. После этого отвел своих попутчиков на пятьсот метров назад и переночевал рядом с ними.

Без меня стая волков представляет смертельную опасность для воинов и лошадей. Поэтому мне нужно обернуться за световой день или прийти в начале темноты, ориентируясь на большой костер, который мне должны устроить спутники.

Опять рано утром ушел, приказав меня дожидаться здесь и заодно устроить защищенное место до следующего ночлега.

— Такое, чтобы волки не могли добраться до нас в прыжке!

Соберут дом из жердей на скорую руку, чтобы волки не могли пролезть, а мы могли их колоть копьями, и еще обнесут его заборчиком. Гвоздей на такое дело в кузнице замка я захватил вволю, так же, как пару допотопных молотков с топорами.

Пусть занимаются хоть каким-то делом, да и мне не помешает немного защищенное место для ночлега перед Храмом.

Ведь могу тут ночевать довольно часто, при каждом возвращении в Храм, перед подъемом и после спуска.

Раскопал тайник, достал Палантир, оставив все остальное и забрав только теплую куртку, чтобы не мерзнуть при подъеме в горы.

Надеюсь, мои воины не будут страдать излишним любопытством, которое я смогу сразу же выявить путем быстрого опроса. Увидеть меня они могут, если подойдут под скалы, пока я поднимаясь первые пятьсот метров. Дальше мой путь надежно прикрыт самими горами.

Пришлось и мне побегать уже наверху, разыскивая вход в Храм, все скалы в горах одинаковы. Пока не заметил знакомый ориентир.

Все выглядит по-другому, когда поднимаешься на такую высоту, поэтому я решил нанести несколько меток на скалы имеющимся в Храме тюбиком белой краски на будущее. О чем-то таком ведь даже думал, когда собирался в путь.

А вскоре открыл Дверь, вошел в Храм, где на Столе уже дожидается меня посылка и письмо от Брата.

И мне есть, что ему отправить обратно, много вяленого мяса, еще свое письмо о местной жизни и политической ситуации.

В назначенное заранее время двое пожилых, но, хорошо подтянутых мужчин вышли из здания на Литейном, только не на сам проспект, а на Шпалерную улицу. Подождали пару минут служебную машину, вынырнувшую из глубины здания и доехали до хорошо знакомого дорогого ресторана, где собираются отобедать, как всегда.

— Когда Палыч появится? — только и спросил после заказа блюд один второго.

— Сейчас, — тот глянул на дорогие часы на руке, — Должен через пятнадцать минут. Я ему специально время назначил, чтобы спокойно пообедали.

— Да, надоело здорово за время службы есть на ходу, — соглашается с ним Первый.

— Давно уже нормально живем, — ответил Второй и поддернул рукав хорошего итальянского пиджака.

В назначенное время появился в дверях приземистый мужчина с простым лицом и поймав взгляд одного из обедающих, сразу же отправился в отдельный кабинет, забрав ключ у администратора.

Оба мужчины тоже вошли в кабинет и плотно прикрыли за собой дверь.

— Аппарат включил? — сразу же спросил первый из них Палыча.

— Обижаете, Виктор Степанович, первым делом! — ответил тот.

— Ладно, Сергей Геннадьевич, проверь пожалуйста, — попросил Виктор Степанович.

Второй открыл дверцу шкафчика и некоторое время изучал работу невидимого зрителям прибора, после чего кивнул Первому:

— Все в порядке, показывает полную защиту на пять метров вокруг.

Палыч, как его назвали мужчины, спокойно перенес проверку своих слов, не смея спорить с высоким начальством.

— Ну, начинай, полковник!

— Слушаюсь, товарищ генерал-лейтенант, — негромко ответил тот казенным голосом.

— Ладно, хватит из себя обиженную девицу строить. Твои парни облажались по полной, вот и отвечаешь за них, — так же негромко сказал ему Виктор Степанович.

— По делу, значит, — задумался Палыч, — С чего начать?

— С самого начала, — ответил ему Второй, искоса посмотрев на Первого, тот кивнул головой в знак согласия.

— Тогда так. Протасов Олег Игоревич, восемьдесят первого года рождения, не служил, не привлекался, высшее юридическое, обеспеченная семья, свое раскрученное агенство недвижимости и популярный автосервис у родителей. Работает на мать юристконсультом, ни в чем криминальном не был замешен. Вот фотографии. Разведен, двое сыновей проживают с матерью. Есть несколько своих квартир, сдает легально, налоги платит.

— В июле прошлого года выезжал в Южную Осетию, еще выезжал в Грузию в девятнадцатом году. Вернулся обратно в Россию через четыре дня, в Грузии пробыл две недели. Из Владикавказа вернулся самолетом в Санкт-Петербург и тут первая странность. Летел по своему новому паспорту, взамен утерянного. И через два дня из того же Владикавказа на поезде в Питер выехал его полный тезка по уже его утерянному паспорту.

— Ага, и как такое может быть? — заинтересовался Первый.

— На самолете или поезде во Владикавказ он не возвращался, только на машине мог успеть за двое суток, если ехать не останавливаясь. Однако, проверка его сим-карты показала, что ее хозяин все это время находился в Санкт-Петербурге, усердно посещал Боткинскую больницу, где лежала его мать с ковидом. Охранники и медсестры, работавшие в те дни, узнали его на фотографиях. Пришлось оказать на них давление, чтобы заговорили. Они пропустили его к уже умирающей матери за хорошие деньги, поэтому не хотели сознаваться. Поражение восемьдесят пяти процентов легких, по словам ее лечащего врача, без шансов на выздоровление. Пробыл у нее десять минут, как бы чтобы попрощаться и ушел.

— И что? — с заметным нетерпением спросил Второй.

— Мать мгновенно выздоровела, ее выписали через два дня по ее настоянию, врачи хотели изучить такой странный случай полного и моментального выздоровления. Она отказалась и вернулась домой, устроив скандал в больнице.

Оба мужчины, Первый и Второй, переглянулись между собой со значением.

Палыч заметил это и только усмехнулся.

— В чем дело? — сразу же отреагировал Первый на эту усмешку.

— Дальше гораздо больше непонятно, Виктор Степанович.

— Продолжай!

— Этот второй Олег Протасов попал в непонятную историю со своими попутчиками в поезде. Они, эти попутчики — парень, уже привлекался и сидел, и девка, тоже криминальная, должны были вылезти в Москве. Там проживают на самом деле. Однако, почему-то доехали до Питера, купив по пути новые билеты и были обнаружены уже на Московском вокзале в своем же купе в состоянии полного дебилизма. Даже обделались под себя оба, теперь находятся на обследовании и излечении в одной из психиатрических больниц города. Лечащие врачи говорят, что они стали детьми с развитием в два года. Могут стоять, немного ходить и выполнять простейшие вещи. Однако, штаны снимать не умеют, поэтому постоянно находятся в памперсе. Не агрессивные.

— Интересно, — сказал Второй.

— Опрошенная проводница вспомнила Протасова и этот случай сразу. Еще, по ее словам, как только поезд остановился, Протасова в купе не оказалось, он заранее ушел дальше в голову состава. А в вагон ворвались трое агрессивных неизвестных, распихали пассажиров и через три минуты вытащили часть багажа этих двоих попутчиков на перрон. Она вызвала милицию, однако, та никого не успела задержать, зато, при обыске в купе обнаружила пакет с наркотиком в кармане у мужчины. Проводница была понятой и хорошо помнит сам пакетик, это гашиш, запаянный в вакуум, около десяти граммов. Ставших внезапно дебилами парня и девушку отправили сначала в спецприемник, потом, убедившись, что они не притворяются, а настоящие дауны — уже в психо-неврологический диспансер, где они и находятся сейчас. Родители обоих приезжали, опознали своих детей, однако, забирать к себе не стали, оставили в больнице до излечения.