Ненужный. Начало пути (СИ) - Агишев Руслан - Страница 33

Сделал небольшую паузу, словно дух переводила. Сама же за реакцией Старших следила. Может они передумают.

— Что еще хотела сказать? — когда она в грудь воздух набрала, ее перебил самый старый.

Камова вздрогнула. Вот и все, значит. Ей сказали, что пора и честь знать. Уходи, мол.

— Еще…

Переступив на месте, она незаметно улыбнулась. Она так просто отсюда не уйдет. Не на ту напали.

— Есть один малец, сирота, лет двенадцати — четырнадцати от роду, — решила она с козыря зайти, раз по-простому не получилось. — Ко мне случайно притулился…

Со стороны Старших чувствовалось недоумение, быстро переходящее в раздражение. Ведь, ей доступно объяснили, что место старшего у трёх не для ее племянника. К чему она еще рассказывает о каком-то пацане? Совсем с головой не дружит?

— Вчера узнала я, что этот малец имеет Дар, — женщина быстро к главному перешла, понимая, что и так по самому краю ходит. — Понимаете, к чему я клоню?

Дураков среди них явно не было. Оба хорошо представляли, что такое будущий маг в твоем ближнем круге. Сирота с магическим даром, вообще, мог стать подарком небес, даром Божьим. Главное, дать ему понять, кому он всем обязан. А потом, когда юный маг наберет силу, то…

— Точно шило, — вдруг хрипло рассмеялся один из Старших. — Словом так кольнуть можешь, что рад не будешь. Будет твоему племяннику место смотрящего над трёхами. Но за все косяки с него по полной спрашивать станем. Насчет пацана же думать станем. Сначала все про него обстоятельно расскажи: кто таков, чем дышит, отчего сиротой стал… Ты сидай рядом, Катюха. Чай, долго говорить будем.

Удовлетворенно хмыкнув, женщина шагнула вперед. На еще одно кресло наметилась, что чуть в стороне стояло.

— Значит, уважаемые, зовут его Рафи, — начала она рассказ, восстанавливая в памяти все, что знала об этом странном пареньке.

[1] Василий — простонародное название собора Василия Блаженного

[2] Успенский — самый большой колокол собора Василия Блаженного

[3] Партак — на криминальном жаргоне обозначает татуировку

[4] Матрешки — в данном контексте женщины в домах терпимости, пришедшие из села. Самая низшая и малооплачиваемая категория проституток.

[5] Банковские — самые дорогие проститутки, элитная категория, как правило, образованные, имевшими свое жилье. Название получили за счет того, что брали плату банковскими ассигнациями, а не монетами

Камова на минутку задержалась у зеркала, поправляя прическу. Непослушный локон снова выбился из укладки, придавая ее строгому образу озорные, веселые черты.

— Вот так лучше, — пробормотала она, довольная получившимся. Из зеркала на нее смотрела моложавая женщина с высокими скулами, прямым греческим носом и большими карими глазами. Чуть поджатые губы, ровный чистый лоб без единой морщинки — все это еще больше усиливало нужный эффект. — Очень хорошо…

Ожидаемый сегодня гость был не простым человеком, отношения с которым в эти непростые времена стараются холить и лелеять. Господин Фельми. заслуженный магистр магии, пусть и на почетной пенсии, по имперской табели о рангах равнялся целому генералу или статскому советнику по гражданской службе. Но, пожалуй, гораздо важнее было другое: Генрих Карлович учительствовал в Санкт-Петербургской императорской гимназии и тем самым мог поспособствовать в одном важном деле.

Сомневаться в помощи этого человека не приходилось. Ведь, еще в бытность хозяйкой салонов с «веселыми» девицыми Камова помогла ему выпутаться из одной очень нехорошей истории, которая точно бы положила конец всей его педагогической карьере. К тому же, что было еще страшнее, уничтожила его брак с дочерью одного из имперских министров, известного весьма крутым нравом. Словом, господин Фельми был перед ней в неоплатном долгу, отчего время от времени она и обращалась к нему за специфическим услугами.

— Витяй, вы еще здесь? Я что сказала⁈ — увидев у двери столовой племянника, жующего громадный бутерброд из багета и куска ветчины, женщина мигом переменилась в лице. Весь так тщательно выстраиваемый образ аристократичной леди тут же слетел с нее, как луковая шелуха. В холе снова стояла, пусть и постаревшая, но самая Катька Шило, что одним взглядом заставляла матерых урок уступать ей дорогу. — Дебила кусок, бери всю свою кодлу, и валите из дома! Мигом! Сейчас уважаемый человек придет и не нужно, чтобы он ваши бандитские рожи увидел! Ну?

У Витяна кусок ветчины в горле колом встал. С трудом проглотив его, он начал медленно пятиться. Суд по топоту за спиной, пацаны из его сквада уже деру дали.

— Рафаэль, мой мальчик, а тебя я попрошу остаться! — парнишка, к которому у нее был особый интерес, остановился уже у двери. Тоже хотел сбежать вслед за остальными. Ничего не понимая, он развернулся в ее сторону. — Потом гулять пойдешь. Я сначала тебя кое с кем познакомлю. Иди сюда. Тебя надо привести в порядок.

В ее руке появился красивый костяной гребень, который тут же бабочкой запорхал над головой парнишки. Всего лишь пару раз взмахнув, она привела в порядок его непослушные вихры. Затем занялась царапинами на лице, которые пришлось немного припудрить.

— Так лучше, Рафаэль. Сейчас ты уже похож на приличного молодого человека. Так… — она нежно потрепала его по щеке. — Сейчас сюда придет господин Фельми, заслуженный магистр магии, который проверит твой дар. Покажи себя с лучшей стороны, Рафаэль. Если все пройдет хорошо, то он устроит тебя в гимназию, где учительствует. Такой шанс, мой мальчик, выпадает лишь раз в жизни и очень, очень немногим… Вот мне, например, не повезло.

Женщина ласково взъерошила его волосы, которые только что так тщательно укладывала. Паренек, судя по его ошарашенному виду, не совсем понимал, о чем она говорила. И хорошего в этом ничего не было.

— Рафи, Санкт-Петербургская императорская гимназия — это одно из старейших учебных заведений, — медленно, едва не разжевывая, говорила Камова. — Многие из тех, кто сейчас на самом верху, учились именно там. С тобой за соседними партами будут сидеть отпрыски имперских министров, армейских и морских генералов, свитских чиновников. Естественно, никто из них впоследствии не забудет тех, с кем учился в одном классе. Но этот билет получит лишь тот, у кого есть дар.

Она понизила голос, словно хотела добавить что-то очень важное.

— Покажи все, на что ты способен, мой мальчик.

Тот молча кивнул.

И в этот самый момент раздался мелодичный звук дверного звонка. Электрическая новинка, которая только-только начала появляться в зажиточных домах.

— С Богом… — одними губами улыбнулась Камова, вновь принимая вид аристократичной дамы, и шагнула к двери. — Добро пожаловать, господин Фельми. Очень рада, что вы нашли для меня время.

За дверью стоял невысокой мужчина в коричневом твидом прогулочном костюме, который совсем не скрывал его выпирающий живот. На голове красовался такого же цвета кепи, с укороченным по моде козырьком.

— Сударыня, как я счастлив вас видеть! Позвольте приложиться к вашей ручке⁈ — господин Фельми, сняв кепи, продемонстрировал блестящую плешь. Затем со сверкающей улыбкой галантно приложился к ее ладони. — Вы все также очаровательны, сударыня. Я восхищен тем, как вам удается так свежо выглядеть…

Камова с трудом скрыла ухмылку, вовремя заменив ее на более приветливую улыбку. Видно было, что за столько лет Фельми совсем не изменился. Взгляд, по-прежнему, полон похоти. Дай ему волю, он и на целование руки не остановится. Вон как пожирает ее взглядом.

— Полноте, Генрих. Вы как всегда склонны преувеличивать. Увы, но годы берут свое, несмотря на все наши женские ухищрения. В волосах появляется седина, из глаз уходит блеск, а на лице появляются старческие морщины. И только вы, с завидным упорством, продолжаете утверждать обратное, — женщина повела его в гостиную. — Генрих давайте оставим эти пустые разговоры, и поговорим о моей к вам просьбе.