Бывшие в Драконьей Академии. Мой неверный Магистр (СИ) - Эмиль Налерма - Страница 36

- Предатель! - с ненавистью выплюнула я, обернувшись к Советнику. – Ты поплатишься. Об этом обязательно станет известно императору!

- Империи больше нет. Императора скоро не будет, - ехидно улыбнулся тот. - А без тебя и Рэйгарду нас не одолеть. Отныне империя будет принадлежать Нагам! И тем из Василисков, что последуют за нами! - воскликнул Советник, казавшийся в этот момент безумным.

Скопище Нагов поддержало его вдохновленными криками.

Друзья кричали и пытались вырваться из стальных оков, чтобы прекратить творящуюся нелепицу, но их старания не приносили успеха. А Светлый подельник Нагов взмахнул рукой, отдавая безмолвный приказ, и Советник тотчас же обнажил меч и занес его надо мной.

Моя магия все еще не отвечала. Я сжалась в ожидании неминуемого конца, уже не надеясь, что достучусь до своего застывшего пламени внутри.

Но в тот миг, когда я, почти смирившись, прикрыла глаза под сокрушительным ударом вражеского меча, поднялся сильный ветер, обдав меня поддерживающей прохладой. А еще через секунду раздались истошные крики. Осторожно открывая глаза, я уже знала, куда смотреть.

И, запрокинув голову, увидела парящего в небе Аметистового Дракона.

Среди сумрачной палитры тусклого здешнего неба сверкал яркий бордово-фиолетовый огонек. В этой фантастической смеси нереальной мощи и невероятного преодоления магических заслонов с недосягаемой высоты к нам стремительно несся величественный Дракон. Создание, чья волшебная красота переплеталась с загадочной силой.

Крылья - расправлены в полном размахе, словно сами небеса поддерживали его в этом судьбоносном полете.

Гладкая чешуя – что сияла как тысяча самоцветов, искрясь под сумеречными лучами.

Величественная голова – эта сокровищница вселенских тайн на изогнутой шее.

Дракон кружил над нами, испуская пронзительный рев. А я не испытывала ни капли изумления. Рэйгард был здесь. Он пришел туда, где и должен был находиться сейчас. Он прилетел за мной!

Светлый заговорщик, кем бы он ни был, исчез первым.

А когда могучий Аметистовый Дракон начал опускаться, а от порывов ветра, разбуженного взмахами его крыльев, пригнулись деревья, Наги запаниковали. И уже через минуту, позабыв о своем главаре, бросились врассыпную. Советник же застыл, вцепившись одеревеневшими пальцами в рукоятку меча.

Дракон на удивление мягко и бесшумно приземлился около нас. Теперь пришел черед Нага трястись, прощаясь с жизнью. Казалось, из раздувающихся ноздрей несокрушимого зверя вот-вот изрыгнется огонь, испепелив предателя. Но, выждав чудовищно долгую паузу, за время которой Советник выронил из задрожавших рук свой никчемный меч, Дракон суровой поступью шагнул к нам. Больше всего меня поразили его глаза. Радужки теплого янтарного оттенка сияли, словно окна в иной мир, сквозь которые просматривалась мудрость веков. И, всего лишь схватив Нага мощной когтистой лапой, Дракон с силой откинул того в сторону. Сохранил жизнь, которая может дать полезные ответы. Советник упал, распластавшись поломанной куклой, а Дракон вдруг вытянул крыло, призывно глядя в мои глаза.

Повернувшись к друзьям, я с облегчением отметила, что магические оковы спали, и ребята очумело наблюдают за происходящим.

И тогда, убедившись, что они в порядке, я, больше не мешкая, взобралась на спину Дракона.

И мы взлетели над долиной, высоко-высоко, к самым облакам, и все плохое осталось где-то далеко внизу. Однако, оглянувшись, чтоб отпустить свою боль и печали, я врезалась взором в чужую. Острую, надсадно «кричащую» безмолвием потери в ошеломленном взгляде Торина. Он смотрел нам вслед широко раскрытыми глазами, и я, не выдержав сквозящего в них тоскливого упрека, отвела свои.

Но ощущение вины за обманутые надежды другого постепенно стерлись потрясающими эмоциями, перетекшими в меня, как по высоковольтным проводам через пробудившуюся вмиг связь с моим Драконом.

Эта связь делала меня не скованной, а, наоборот – свободной. Цельной и сильной. Я чувствовала ритм его огромного сердца, что билось в такт моим эмоциям. И, вновь прикрыв глаза, я вдохнула полной грудью эти непередаваемые ощущения.

Движения Дракона были плавными и уверенными. Мы словно не летели, а плыли как небесное тело среди звезд. Воздушные потоки ласкали его крылья, аккомпанируя нам мелодией свободы. А каждый маневр Дракона был исполнен такой гармонией, что казалось, будто само время замедляло свой ход, чтобы восхититься этим великолепным танцем в небе.

Я сидела на его широкой спине, утопая в благоухающих вихрях ветра. Исполненная стремлением двигаться вперед, трепетом полного, абсолютного доверия. И каждое легкое покачивание драконьего тела ощущалось мною, как нежное прикосновение возлюбленного, что усиливало слияние наших душ и магического мира неба...

- Сказать, что девчонка озадачила меня – ничего не сказать. Или я слишком привык к восторженным девицам? Скажи, нас с тобой слишком избаловали все те дамочки, что с восхищением глядят в рот, стоит только заговорить с ними. - вопрошал Рэйгард, пригласивший к себе Рубинового дракона, который был единственным, с кем генерал мог поговорить, ничего не тая. - В этом всё дело? Мы разучились общаться с теми, кто «вылуплен из другого яйца»? Как Эйлиз... Она же, она просто ушла!

- В каком смысле «ушла»? – опешил Бальтазар, выслушав рассказ Рэйгарда о недоразумении по имени Эйлиз.

Девчонка странно действовало на генерала. И если поначалу это забавляло Бальтазара, то теперь он начинал всерьез беспокоиться о душевном равновесии друга.

Рэйгарда он еще никогда не видел таким. Всегда уравновешенный, четко знающий свои цели и стремящийся к их достижению, не замечая препятствий, Аметистовый генерал сейчас выглядел потерянным. Запутавшимся. Словно драконенок, еще не разобравшийся, как правильно махать крыльями, и оттого совершающий комичные кульбиты в воздухе, то и дело меняя направление.

- Выслушав новость о нашей вероятной парности как нечто обыденное и совершенно лишнее в ее налаженной жизни, Эйлиз потребовала не распространяться об этом! – негодовал Рэйгард, размахивая зажатым в пальцах бокалом и даже не замечая эту несвойственную себе нервозность.

- То есть как? – взлетели вверх изогнутые брови Бальтазара.

Для него тоже было немыслимым, что девушка так просто отмахнулась от парности с драконом.

- Они же все спят и видят, как за ними прилетит Дракон, назовет парой и унесет создавать целый выводок драконят! – выразил друг их общее представление о девичьих мечтах. – А твоя только крылышками помахала и упорхнула? – хохотнул он, не сдержавшись. – Может, ты не был достаточно убедителен, когда набросился на нее. А ну-ка, повтори с того места, когда ты "слетел с твердых лап" и накинулся с поцелуями на свою занозу! А-то подробности были опущены. И я не смог себе в красках представить, как тебя отшила девчонка, не впечатлившись очарованием самого Рэйгарда Аметистового!

Бальтазар вновь «забрался на своего любимого раптуса» – язвить и высмеивать он просто обожал.

Но ему крайне редко выпадал шанс избрать мишенью своих шуток обычно серьезного Рэйгарда. А тут вдруг такое поле для скабрезных насмешек!

- Не фиглярствуй, - осадил его генерал со всей строгостью в тоне, на которую был способен. – Лучше расскажи, что знаешь об иномирянках. Может, дело в том, что она не Драконица? Эйлиз, вероятнее всего, не чувствует зова парности. Да и в целом обладает катастрофически скудными знаниями в этой области.

- А ты, Рэй, внезапно магистром сделался в сердечных делах? Ты переквалифицировался, приятель?! Поделишься? – провалилась попытка Рэйгарда вытрясти из друга неприемлемую сейчас смешливость. - А-то я вот вообще полагал, что драконовы пары остались лишь в легендах. Но ты у нас, как выяснилось, и сам мифическая древность!