Назад в СССР: Браконьер (СИ) - Гаусс Максим - Страница 32

Свежий морозный воздух, да и погода в целом, действовали умиротворяюще. Если бы не ночной инцидент с погибшим носильщиком и не разногласия с егерем, можно было бы только наслаждаться… Однако я не мог себе этого позволить!

Все больше я склонялся к мысли, что хочу пустить в Соболевке корни. Пока что временно, а дальше посмотрим. Вдруг я не найду здесь подходящей работы и мне придется отправиться в ближайший город?

Чего уж греха таить, таежная жизнь меня привлекала, хотя и была в новинку. Так-то сам я житель практически полностью городской — больше сорока лет прожил в городской среде. Сначала обитал в Пятигорске, потом около года в Грозном, а уже после перебрался в солнечно-курортный Сочи, где и обосновался на постоянной основе. И хотя меня периодически раздражала царившая там влажность, из-за которой постиранные вещи никогда не высыхали полностью, мне там нравилось.

Конечно, можно было бы собрать то немногое, что у меня есть и двинуть обратно на юга, в уже знакомые края. В пятидесятые годы двадцатого века Сочи не представляло из себя ничего особенного. Вообще. Можно было бы использовать знания из будущего, чтобы изменить настоящее. Изменить его под себя. Быть может, подготовить почву и открыть какой-нибудь санаторий, что ли…

Нет, я вовсе не собирался спасать Советский Союз — может, даже не доживу до конца восьмидесятых. Как бы там ни было, сейчас я склонялся к тому, чтобы разобраться с проблемами возникшими по вине реципиента, а затем начать обустраивать свою жизнь. Исправлять ошибки молодости, завести наконец-то семью… Здесь, в условиях таежной жизни. Почему-то не хотелось мне обратно к морю.

И еще. В голове словно что-то щелкнуло. Встало на место.

Нужно было адаптироваться, импровизировать. У меня огромный багаж знаний, бесценный опыт военнослужащего, навыки спасателя. Знания нужно применять — это огромное, неоспоримое преимущество. И, в конце концов, я все-таки инструктор по выживанию, пусть и проработал в ЦСН не полных два года. Да, до прожжённого таежной жизнью Матвея Ивановича мне далеко, но я тоже не пальцем делан. Пора собирать мозги в кучу и действовать.

Пребывая в размышлениях, я и сам не заметил, как дважды обошел весь поселок по кругу.

В очередной раз проходя мимо здания сельсовета, я вдруг остановился в нерешительности. В голову пришла дельная мысль заглянуть к председателю Тимофею Александровичу и напрямую обсудить с ним пару беспокоящих меня вопросов. Ну а почему нет? Он вроде мужик толковый, понимающий…

Недолго думая, взял да и вошел в здание сельсовета.

Почти сразу мне на пути попалась миловидная, но хмурая девушка, лет двадцати с лишним. Одета в неприметную и совершенно безвкусную серую одежду, но у меня язык не поворачивался назвать это безобразие костюмом. Темно-русые волосы собраны в хвост на затылке, на носу очки в толстой оправе. Она чем-то смахивала на сельскую учительницу начальных классов семидесятых годов.

Решительно перегородив мне проход, она поинтересовалась:

— Простите, а вы кто?

— Я Евгений. Евгений Громов, племянник вашего егеря. Недавно приехал в Соболевку, у него временно и живу. Мне бы к председателю на собеседование.

— Ясно. Очень жаль, но Тимофей Александрович сегодня не принимает посетителей.

— Ага, вот как? — отозвался я, осматривая ее внешний вид.

— Ну, вы ведь слышали же, что у нас ночью приключилось? Алексея Вязовскина медведь загрыз.

— Конечно слышал, — слегка нахмурившись, ответил я. — Более того, я был непосредственным участником. Ничего, я могу подождать, пока Тимофей Александрович освободится.

— У него важный посетитель!

— Я не тороплюсь.

Девушка нахмурилась и поджала губы, отчего стала похода на черепашку. Затем пожала плечами и неуверенно удалилась в небольшую комнатушку справа. Судя по всему, она была здесь то ли секретарем, то ли бухгалтером.

— А у вас тут случайно, чаю не предлагают? — поинтересовался я, но в ответ услышал только шорох бумаги и недовольное фырканье. Странная девушка.

Прошло буквально несколько минут, как соседняя дверь справа со скрипом приоткрылась и я отчетливо услышал смех.

— Ну, тогда по рукам! — голос показался мне знакомым. — Егеря я беру на себя.

А спустя несколько секунд из приемной председателя неожиданно вышел… Снегирев!

Увидев меня, он ни капли не смутился. Даже наоборот, напрямую поинтересовался:

— О, и ты тут, Смирнов⁈ — весело ухмыльнулся он. — Как здоровье? Уже готов к работе?

— Пока еще нет, Сергей Сергеевич. Но со дня на день, — оправившись от удивления, ответил я. — Деньги очень нужны.

Дерьмо. Уши резала чужая фамилия. Я Громов!

— Ну, давай, давай… — проковыляв мимо, он пару раз легонько хлопнул меня по спине. — Скоро большое дело наклевывается, а мне ребята вроде тебя как воздух нужны!

Он вышел наружу, едва не споткнувшись через Арчи.

Черт возьми, это как понимать?

Для чего Снегирев пришел к председателю? Точнее не так, почему Тимофей Александрович вообще ведет с браконьерами какие-то беседы?

У них что, какое-то общее дело? Чую, здесь происходит что-то противозаконное!

Через минуту из приемной вышел и сам председатель. На его лице застыла мечтательная улыбка.

— Галина, мне нужно… — начал он и увидев меня, вдруг осекся. Кажется, его взволновал тот факт, что я стал свидетелем его встречи со Снегиревым.

Тимофей Александрович в нерешительности остановился посреди коридора, видимо перебирая в голове варианты.

— Евгений? — глухим голосом спросил он. — Какими судьбами?

Ответить я не успел, так как из соседней комнаты вдруг выпорхнула «серая мышь» Галина и заискивающе поинтересовалась:

— Вы меня звали?

— Да, подготовьте документ, о котором я вам утром говорил, — он мельком обратил внимание на бухгалтершу, затем снова переключился на меня.

— Какое-то дело ко мне?

— Скажем так, по личному вопросу, — уклончиво ответил я. — Даже сразу по нескольким вопросам.

— Э-э… Евгений, ну сейчас не самое лучшее время, у меня куча работы, — председатель как-то сжался. Выглядело так, будто он пытался оправдаться, хотя никаких предпосылок для этого не было. — А впрочем, ладно… Подожди меня несколько минут, мне нужно подписать документ.

— Конечно, конечно… — непринужденно отозвался я, а про себя подумал — вот хорек, что же там он собрался подписывать?

Председатель коротко кивнул и скрылся в кабинете «серой» бухгалтерши. Хлопнула дверь. Оттуда послышались недовольные голоса — наверняка отчитывал Галю за то, что не выставила меня вон. Что ж, вот еще один звоночек, на который стоит обратить внимание.

Честно говоря, мое отношение к нему резко поменялось. Терпеть не могу мышиную возню, особенно за спиной. Значит, пока егерь ведет честную борьбу против браконьерства, глава сельсовета за его спиной проворачивает какие-то мутные дела?

Нужно прекращать эти подковерные игры, но прежде хорошо бы понять, насколько все плохо…

С улицы послышался тихий скрежет и повизгивание — наверное, это возмущенный Арчи скреб лапами входную дверь, считая, что его тоже должны пустить. Я в задумчивости принялся бродить по коридору взад-вперед, осматривая скупой интерьер.

Здание сельсовета не отличалось оригинальностью. От слова совсем. Коридор чем-то напоминал предбанник и вход в краеведческий музей одновременно. А в целом, здание сельсовета — считай тот же дом из сруба, только побольше и со вторым этажом. Кстати, вообще непонятно предназначение второго этажа. Скорее всего, оно вообще никак не используется, потому что лестница, ведущая наверх, была перегорожена какими-то деревянными стройматериалами.

Здесь, на стенах висели какие-то старые картины, вполне возможно, что еще с царских времен. Само собой, на всех была изображена охота. Копытная дичь и собаки. Наверняка, Соболевка стоит здесь с тех же времен.

Итак, бухгалтершу звали Галя… И вела она себя совершенно не так, как показано в советских фильмах, времен пятидесятых. Явно же хвостом виляет перед председателем. И смешно и без слез не взглянешь. Нет, сама-то она ничего, но вот с одеждой у нее явно не задалось…