Измена. Её выбор (СИ) - Волк Саша - Страница 6

Словно пытаясь себя защитить, я оборачиваю его вокруг своей фигуры.

«Боже, ты разве не видишь я не хочу? Неужели ты совсем меня теперь не чувствуешь?»

— То есть ты устала, а я на работу хожу кофе пить… — неожиданно бросает мне Егор.

— Что? — я поднимаю взгляд на мужа.

— Ну, ты наверное именно так и думаешь? Иначе чем еще объяснить, что в своей университете ты устаешь, а я в ментовке — нет. Алиса , я тоже человек. Со своими потребностями. А ты моя жена, и я хочу немного внимания.

— Ну так я уделила его тебе, — непонимающе хмурусь.

— Не в этом плане, дорогая. Я напомню тебе, родная, что секс — неотъемлемая часть супружеской жизни. Долг, если будет угодно, — приближаясь ко мне спокойно произносит Егор. Его натренированные ежедневными занятиями бугристые мышцы перекатываются под гладкой кожей. — И мне, как нормальному мужчине, нужен секс, а не «я устала». Может, мне стоит завести себе любовницу? — невозмутимо добавляет мой муж.

— Что? Любовницу? — недоуменно повторяет я: «Он что, смеётся надо мной?» — Я не ослышалась? — я непроизвольно сжимаюсь. Очередной упрёк ударяется о мои натянутые нервы. Хочется убежать, спрятаться под одеялом, как в детстве при ссоре с родителями.

«Так, нужно успокоиться. Он только этого и добивается».

— Это была глупая шутка. Я всего лишь пошутил, — муж примирительно поднимает руки вверх.

— Такой себе повод для шутки. Я, на минуточку, тоже работаю на благо семьи, а ты попрекаешь этим меня и угрожаешь завести любовницу? — повышает голос я — А может, это мне стоит задуматься о любовнике? Что скажешь? — зло выпаливаю. А мои маленькие кулачки враждебно сжимаются. — Может, хоть он будет воспринимать меня не удобной вещью, а женщиной?

— Не передёргивай. Ты ведь не шлюха, — отмахивается Егор.

А затем достаёт из шкафчика зубную щётку, выдавливает пасту и отправляет её в рот. — Это не одно и то же, — замечает он. Раздражающие искры иронии сквозят в его сине-серых глазах.

Бесит. Как же сейчас он меня бесит.

— Да ты что? — «Да ты открыл сейчас ящик Пандоры, Егор!» — негодующе думаю я про себя.

— Быть может, просветишь меня, в чём разница между мужчиной и женщиной, ну кроме очевидного, — демонстративно скрещиваю руки на груди.

— Почему вдруг мужчинам можно, а женщинам нет? Или это ретроградная дискриминация по половому признаку? Почему если мужик гуляет, то он ловелас или бабник. А самое главное женна обязана прощать его гулянки и понимать его желание спать с другими женщинами, как нечто нормальное в их жизни. А вот, как женщина начинает жить свободной жизнью под стать своему муженьку. А то чё это ему одному гулять, ей может тоже сексуального разнобразия в своей жизни хочется. Да и одного мужика мала. Так она у нас сразу кто?! Правильно, шлюха! Постыдились бы, господин участковый, вы же знаток закона! Во всяком случае, твоя мать вложила в это уйму сил, — мой гнев неожиданно сменяется едкими нитями сарказма.

— А быть может разница в том, что тебя никогда нет рядом? Может, в отсутствии цветов без повода или вечных упрёках, вместо самого заезженного комплимента? А самое главное , когда я тебя прошу потанцевать со мной, сходить в кино. Я только и слышу, что тебе некогда или я устал. И секса у нас не было кстати по твоей инициативе, а не моей. Но ты хорошо знаешь Егор устроился всех собака спускаешь на меня.

У тебя всегда во всём виновата я, а не ты сам родной мой. Хотя о чём это я. Ты привык , что ты, как мужчина имеешь права отказывать мне в моих желаниях и потребностях. А вот я как женщина должна , как послушная собачонка бежать по твоему первому зову, — бросаю я в спину мужа.

— Знаешь что… Да, я устала. Но не от работы, а от твоего отношения ко мне… А это знаешь милый, влияет на нашу сексуальную жизнь. Впрочем не только на неё. Задумайся, об этом как то на досуге. Кстати а развестись нам с тобой запросто можно. Ведь сын то у нас уже взрослый мальчик. И да спишь ты сегодня в гостиной, — оставляя Егора в одиночестве, я наконец то скрываюсь за дверью спальни.

Вся моя последующая неделя после скандала с мужем — один сплошной сбор. Как обычно апатичный и плохо теперь читающий меня Егор не особо отвлекается на всё это.

Он даже не задает мне вопросов и не лезет со своими расспросами. И только когда я собираюсь к косметологу, выдает: «Что ты это как кобыла перед смотром надраиваешься?»

Наверное должен был этот самый вопрос звучать как шутка, только я вот от таких шуточек мужа уже устала. Где-то я читала, что есть такая штука нынче, называется «пассивная агрессия» и обесценивание.

Тем более, я, суровый ребенок девяностых, конечно клала с прибором на эти современные загогулины. Но правы, ох как правы где-то люди, вычленяющие эти штуки. Вот, к примеру, Егор. Ведь ни пальцем не тронет, но порой так словами отхлестает меня, что лучше бы уж тронул, наверное.

Я бы тогда смогла хоть сдачи ему дать — той же качалкой или сковородкой и, мало бы ему тогда не показалось бы. Потому что мои ответные ему слова особо не эффективны, да и боли той, которую он делает мне не создают.

Тем более с его шуточками и не прищучить. Хотя про кобылу Егор конечно перешел окончательно перешел не только черту, но и по своей привычке, обесценил меня к чертям.

— Так с чего весь сыр-бор? — уже на выходе снова тормозит меня муж.

Надо же, заметили, Егор батькович!

— На католическое Рождество в Лондон еду, на все каникулы, — выпаливаю я горячно.

— С чего бы? — набычивается муж.

— Путевку выиграла!

— Так это всё, — Егор окидывает меня презрительно, — ради Лондона? Я думал ты для меня прихорашиваешься.

Пропускаю его реплику мимо своих ушей. Устала я, до невозможности, устала от него.

Всё , прилечу с Лондона и подам на развод. А для пущей эффективности получения развода от него, ткну Егора носом в свой если что рождественский роман и измену с другим мужчиной. Чтобы тогда он отвалил от меня на сто процентов, и не желал даже задуматься о том, чтобы пытаться сохранить наш с ним брак. Наш сын уже давно взрослый, так что думаю о поймет меня и нормально отреагирует на факт нашего с Егором развода.

— Путевка, — кидаю уже через плечо, — На двоих.

Повисает пауза. Слышу, как мысли копошатся в Егоровой голове.

— Расслабься, — выйдя за порог квартиры, продолжаю, — Со мной поедет Глеб.

Отсчитываю ступени и пролеты. Ловлю запах жаренного лука и легкого сигаретного дымка на лестничных клетках. И ведь все это — тоже зона моего комфорта. Сверяюсь с часами — вроде пока не опаздываю. Мысленно перебираю всё то, что наметила для себя, и улыбаюсь как дурная.

Мне отчего-то хочется быть , как любой женщине понятном только ей одной всеоружии. Я хочу закрасить седину, сделать маникюр, избавиться от каждого лишнего волосочка на своём теле, придать соблазнительную форму бровям и прочее и прочее.

На это всё мне первые не жалко ни времени, ни денег. Потому что я впервые в своей жизни так этого всего хочу.

Я действительно так этого хочу!

И вылетая из подъезда, я неожиданно для самой себя, осознаю одну важную вещь, что я давно, нет чертовски долга падала сквозь эту тьму и холод по названию семейная жизнь. Так не пора ли уже свету Солнца согреть меня?

***

Наследующий день.

Приглашение мне приходит по почте. Дама-почтальон отчего-то недовольно смотрит на обклеенный уймой разноцветных марок конверт.

Так же недовольно она смотри на меня, пока я расписываюсь о получении.

— Спасибо, — выпаливаю.

— Быстро же оно до вас летело, девушка, — хмурится дама.

— Да, точно, — я просто поддерживаю беседу, нетерпеливо раскрывая конверт.

Мне надо этому учиться теперь. Сколько таких бесед мне вести через — стоп-стоп сколько? — пять дней! Сглатываю ком в горле.

— Из Англии? — интересуется почтальонша, пряча бланк в сумку и кидает заинтересованный взгляд на меня, — Эй, дамочка, вы как?