Что-то между нами (СИ) - Резник Юлия - Страница 31

Надеваю резинку. Тома опять заостряет на этом внимание. Недовольство на ее лице говорит само за себя, пусть даже вслух она никаких претензий мне не озвучивает, а напротив, весьма покладисто опускается на мой кол и постепенно набирает нужный ей темп. С Томкой можно не панькаться. Не оттягивать. Кончить быстро. Она свое все равно возьмет. Если не со мной, то в ванной при помощи лейки душа. Но какого-то хрена быстро не получается.

– Роб! Ну что ты? Меня уже ноги не держат… Стареешь, что ли?

Она серьезно считает, будто этот вопрос меня как-то взбодрит? Спихиваю жену с себя. Ставлю раком и, не слушая возражений о том, что она в такой позе, видите ли, чувствует себя униженно, позволяю себе кое-что совершенно неправильное – представлять на ее месте другую.

– Кошмар! – обиженно отползает в сторону, когда дело сделано.

Бросаю на нее косой взгляд:

– Передумала лететь на Мальдивы?

– Ну, вот что ты за человек, Роберт! Я же стараюсь, - глаза Тамары наполняются слезами. Отвернувшись, я снимаю резинку. Гадко от того, что претензии жены оправданы. Слишком жесткий я. Непримиримый. Злопамятный…

– Извини, – оборачиваюсь, касаясь ее плеча.

– У тебя кто-то появился, Роб? – кривит обиженно губы Тома.

– Нет. Что за вопросы?

– Ты изменился.

– Я просто устал. Съездим на острова – все наладится.

– Может быть, нам стоит сходить к семейному психологу?

– Это еще зачем?

– Мне кажется, к тебе пришел тот самый кризис среднего возраста.

– Том! Не пори чушь. Давай спать.

– Спи. А мне в душ надо.

Тамара уходит, а мне вот совсем не спится. Открываю телефон. Бегло просматриваю почту. Топтун Эмилии отчитывается в том, что у той сегодня вышла неприятная встреча с отчимом. Встаю, набираю номер девчонки, а потом резко жму на отбой, ведь… какого черта, Роб? Что ты делаешь? Хочешь девочку трахать? Трахай. А вот это все – зачем? Чтобы она то, чего нет, придумала?

А его нет?

Ерошу волосы. Может, и правда к психологу наведаться? Без Томы, конечно. Но самому. Разобраться, какого черта происходит. Потому что я, пожалуй, впервые не могу сам в себе разобраться. Я с таким не сталкивался в сознательной жизни, и оттого тревожно. Но тревожно исключительно на расстоянии. Рядом с ней хорошо. Чем бы мы ни занимались. Вон, даже гребаную собаку выгуливая. Хо-ро-шо. И кажется, что так и надо. Что это нормально. Хотя, ну, бля! Где я, а где вот это все розово-зефирное?

В конце концов, беру паузу. Загружаю себя по максимуму так, чтобы на мысли о рыжей не оставалось времени. И к концу недели все возвращается в привычное русло. Дом, работа, встречи. В пятницу даже выбираемся с Томкой и старинными приятелями в ресторан. Чудесно проводим время. Много смеемся, пьем… Нормальная у меня жизнь. А рыжая – просто еще один приятный к ней бонус. И не более. Это я просто сдуру загнался. Потек какого-то хрена. Наверное, и правда возраст делает меня более сентиментальным. Время пипец как бежит…

Эмилии звоню ровно через неделю.

– Привет. Сегодня вечером я улетаю на три дня в регион. Полетишь со мной.

– Я полечу? Да ты что! Я же никогда не летала на самолете!

– Все бывает в первый раз.

– Роберт, но ведь я не могу. У меня учеба.

– Пропустишь. Это всего два дня. В четверг уже вернёшься к занятиям.

– А кто за меня будет делать практичку? – кажется, рыжая и впрямь расстроена.

– Что за практичка?

– Социальная тема. Я несколько дней брожу по городу, фотографирую, но все не то.

– Среди прочего у меня запланировано открытие стадиона и поездка в детдом. Найдешь, что там поснимать.

– А ничего, если я поеду? В смысле, никто не будет спрашивать, кто я?

– Ты – еще один персонаж из моей свиты. Кстати, надень то бельишко.

– Только и думаешь о нем, да?

Нет, девочка. Некогда мне было об этом думать.

– Будь готова к шести. Летим в ночь, а с утра куча мероприятий. Планировалось, что ты дождешься меня в гостинице, но если хочешь поснимать – придется подниматься с петухами.

– Ладно.

– Купи что-нибудь приличное. Вечером в среду прием у губера. Пойдешь со мной.

– В качестве еще одного члена твоей свиты?

– Именно.

В день вылета немного задерживаюсь в офисе. Поначалу злюсь, а потом понимаю, что это и к лучшему. Кто-то свыше будто меня одергивает, когда меня заносит. Ехать за любовницей лично? Роб, ты серьезно? Все. Она давно уже выздоровела. В общем, встречаю Эмилию в аэропорту. Ее медная грива видна издали. А вот в остальном я рыжую узнаю с трудом. Изумрудного цвета пальто, остроносые шпильки, из-за которых она становится меня выше, широченные брюки и темная водолазка под горло создают вроде и простой, но очень стильный ансамбль. Который, похоже, замечаю не только я один.

– В дорогу могла бы и попроще одеться, – замечаю вместо приветствия.

– Привет. Сочту твои слова за комплимент.

Эх, Роберт. Ну, вот кому из вас девятнадцать? Эмилия пока выглядит гораздо более зрелой. Ты же опять как пацан. Увидел ее, и все, что вот-вот осело, всколыхнулось. А она в чем виновата? В том, что зацепила тебя, дурака?

– Ты и правда прекрасно выглядишь, просто на каблуках неудобно, наверное, – бурчу, вроде как извиняясь за предыдущие слова.

– Куртка и ботинки на плоском ходу в багаже. Я подумала, что пальто и туфли там пострадают сильнее.

– Ясно. Ну, пойдем.

Летим мы небольшим частным бортом. Рыжая озирается:

– А где же остальная твоя свита?

– Они добираются отдельно. – Не глядя на Эмилию, устраиваюсь поудобнее и открываю телефон. Однако я зря стараюсь, изображая занятость. Потому что мое любопытство сильней. Крайне недовольный собой, будто между делом интересуюсь: – Что ты с собой сделала?

– В каком смысле?

– Ну-у-у, – указательным пальцем черчу круг напротив лица. – Вот это. Ты как будто…

– Стала красивой? – подсказывает Эмилия, улыбаясь. А я просто не понимаю, как ей в очередной раз удалось не только уловить ход моих мыслей, но и использовать их против меня.

– Преобразилась.

– Да не парься ты, – смеется в ответ рыжая. – Настоящая я – все та же невзрачная девчонка, которую ты запомнил. А это… Я ведь в художественной школе училась, Роберт. Могу что угодно у себя на лице нарисовать. Даже вот такую красоту. Преображение впечатляет, правда?

Не имея ни малейшего представления, что на это беспощадное замечание можно ответить, я прошу принести себе виски. И все-таки… Как она такая живет? Ну, вот как? Я не понимаю.

– А мне можно шампанского?

– Ты стала употреблять?

– Нет. Но по праздникам я иногда себе позволяю глоток шампанского. Чем не праздник – первый полет?

Первый стакан виски я выпиваю еще до того, как наш борт занимает свой эшелон. Тут же повторяю. В желудке разливается приятное тепло.

– Эмилия…

– М-м-м?

– Ты красивая. Забей, если кто-то когда-то тебе сказал, что нет.

– Думаешь, у меня какие-то комплексы?

– А их нет?

– Нет. Ты что. Будучи сильно на любителя, мне удалось избежать беды. У красивых девочек в моей ситуации почти нет шансов.

Вот и развеялся. Вот и отдохнул… Каждое ее слово как удар под дых. И опять возвращается то муторное чувство, когда вроде понимаешь, что у нее не к тебе претензии, но все равно примеряешь их на себя. А ты-то, парень, чем лучше? Размером кошелька? Не ломаешь ли ты ее даже больше, чем те, другие, когда-либо смогли? Хотя бы тем, что тащишь ее с собой на край географии, спецом выехав в ночь, чтобы урвать с ней побольше времени вдали от чужих глаз… В надежде, что надоест, прежде чем ты выставишь себя идиотом, ее выпячивая. И без всякого ущерба вернешься в свою прежнюю жизнь. Вздохнув с облегчением, дескать, все-все, Роб, разжимай булки, друг, показалось. Ничего такого в этой девочке нет. Просто ты пресытился очень. А что-то новое всегда интересно.

– Как шампанское?

– Вкусно.

– Хочешь еще?

– Кажется, кто-то решил напиться? – улыбается Эмилия. Удивительно, но она в самом деле как будто бы на меня не злится. Любая другая на ее месте уже чего бы только не надумала, а эта воспринимает, что ей ни скажи, как так и надо. Девочка-девочка… Инопланетянка.