Сказки о воображаемых чудесах - Датлоу Эллен - Страница 77

— Миранда! Что за шутки? Ты что собралась делать?

Кошка, естественно, не пропадала надолго, и никто не успел разволноваться, но все равно Алисса приветствовала ее с таким энтузиазмом, словно страшно беспокоилась. И мистер Мьюр — сердце бешено колотилось у него в груди, а душа сжималась от ненависти, — был вынужден участвовать в этом фарсе. Он надеялся, что Алисса не заметит тошнотворного ужаса, что наверняка просвечивал в его взгляде.

Должно быть, это не Миранду он сбил… Конечно, это была не Миранда. Какая-то другая персидская кошка с золотыми глазами, а не его собственная.

Алисса ворковала над этим созданием, гладила ее, приглашала устроиться на ночь на кровати, но через пару минут Миранда спрыгнула и зацарапалась в дверь: она пропустила ужин, она проголодалась, ей достаточно хозяйских ласк. Хозяин смотрел на нее с омерзением, а она не одарила его ни единым взглядом. Теперь он знал, что просто обязан убить ее — хотя бы и просто затем, чтобы доказать себе, что может.

После этого эпизода кошка искусно избегала мистера Мьюра — не просто из ленивого безразличия, как бывало раньше, но остро ощущая, как изменились их отношения. Конечно, она не могла знать, что он пытался ее убить, но почувствовать это она была в состоянии. Возможно, она таилась в кустах у дороги, и когда увидела, как он ведет машину прямо на ее незадачливого двойника и переезжает его…

Мистер Мьюр знал, что это крайне маловероятно. Почти невозможно. Но как иначе объяснить поведение кошки в его присутствии — то, как она выказывала (или симулировала) животный ужас? Залезала на сервант, стоило ему войти в комнату, словно боясь попасться ему на пути; вспрыгивала на каминную полку (сбрасывая оттуда, словно нарочно, нефритовую статуэтку, которая разбивалась в очаге на дюжину осколков); неуклюже неслась прочь из комнаты, и ее острые когти царапали паркет. Когда он, сам того не замечая, подходил к ней за пределами дома, она чаще всего шумно удирала по одной из розовых шпалер, или карабкалась на увитую виноградом беседку, или взбиралась на дерево, а порой она, как дикий зверек, скрывалась в кустарнике. Если Алиссе случалось находиться рядом, она неизменно приходила в изумление. Кошка и правда вела себя нелепо.

— Как ты думаешь, может, Миранда больна? — спрашивала Алисса. — Может, нам отвезти ее к ветеринару?

Мистер Мьюр сдержанно отвечал, что им вряд ли удастся поймать ее, чтобы доставить к врачу — во всяком случае, он сомневался, что у него это получится.

Временами он порывался признаться в преступлении — или в покушении — Алиссе. Он убил ненавистное существо, но она не умерла.

Одной ночью в самом конце августа мистеру Мьюру приснились сверкающие глаза, лишенные тела. В центре располагались черные-черные зрачки, похожие на старинные замочные скважины: двери, что открывались в Пустоту. Он не мог двинуться, не мог защитить себя. Что-то теплое и пушистое опустилось ему на грудь и удобно там устроилось… И переместилось прямо на лицо! Белая кошачья мордочка с усами прижилась к его рту дьявольским поцелуем, и через секунду из него высосали дыхание!..

— О нет! Спасите! Боже правый!..

Влажная мордочка у самого его рта… Из него высасывают жизнь, а он не может отодвинуть ее от себя — руки словно примерзли к туловищу, все тело онемело, обездвижилось…

— Спасите… спасите!

Он проснулся от собственных криков, от испуганного метания по постели. Хотя он сразу понял, что это был лишь сон, все равно продолжал втягивать воздух быстрыми мелкими глотками, а сердце стучало так мучительно, что он боялся, что умрет: а ведь доктор лишь на той неделе серьезно говорил с ним о надвигающемся кардиологическом заболевании, о возможности остановки сердца! И как странно… у него в жизни еще не было такого высокого давления.

Мистер Мьюр вырвался из плена влажных спутанных простыней и дрожащими пальцами включил лампу. Слава Богу, он был один, и Алисса не видит, как расшалились у него нервы!

— Миранда? — прошептал он. — Миранда, ты здесь?

Он зажег верхний свет. По комнате затанцевали тени, и она перестала казаться ему знакомой.

— Миранда?..

Хитрое, жестокое создание! Зловредная тварь! Подумать только, кошачья морда прикасалась к самым его губам — морда животного, которое пожирало мышей, крыс, всякую лесную погань! Мистер Мьюр пошел в ванную и прополоскал рот, спокойно уговаривая себя, что это был всего лишь сон, что кошка ему привиделась и что Миранды, разумеется, в комнате не было.

И все же ее пушистая теплая тяжесть, вне всяких сомнений, опускалась ему на грудь. Она попыталась высосать из него жизнь, удушить его, сделать так, чтобы он задохнулся, остановить его несчастное сердце. И это было в ее силах. «Всего лишь сон», — сказал вслух мистер Мьюр, неуверенно улыбаясь своему отражению в зеркале. (Ох! Подумать только: эта бледная осунувшаяся физиономия — его собственное лицо…) Мистер Мьюр заговорил громко, проговаривая слова с педантичностью ученого: «Глупый сон. Ребяческий сон. Женский сон».

Вернувшись в комнату, он смутно ощутил, будто нечто — неопределенная белая фигура — прошмыгнуло под его кровать. Но когда он встал на четвереньки, чтобы посмотреть, там, естественно, ничего не оказалось.

Тем не менее кое-что ему обнаружить удалось: в высоком ворсе ковра он нашел кошачью шерсть. Белая, довольно жесткая — определенно, это Миранда. Да, совершенно определенно. «А вот и доказательство!» — проговорил он взволнованно. Мистер Мьюр обнаружил небольшую россыпь волосков рядом с дверью и затем, уже у кровати, и того больше, будто животное полежало здесь, перекатываясь с боку на бок (Миранда частенько предавалась этому занятию на террасе) и вытягивая свои изящные лапки с видом совершенного и самозабвенного наслаждения. Мистера Мьюра часто поражало, как роскошна Миранда в подобные минуты: таких радостей плоти (и меха) он и вообразить себе не мог. Еще до того, как их отношения дали трещину, он порой испытывал желание подбежать к кошке и каблуком ботинка наступить изо всех сил на это нежное бледно-розовое беззащитное брюшко…

— Миранда, где ты? Ты еще тут? — сказал мистер Мьюр. Дыхание у него от волнения сбилось. Несколько минут он сидел на корточках, и теперь, когда попытался распрямиться, у него заныли ноги.

Мистер Мьюр обшарил комнату, но было ясно, что белая кошка исчезла. Он вышел на свой балкон, перегнулся через перила, поморгал в темноту, смутно освещенную луной, но ничего не увидел — перепугавшись, он забыл надеть очки. Несколько минут он стоял, вдыхая влажный и вязкий ночной воздух и пытаясь успокоиться, но вскоре ему стало очевидно: что-то не так. Какое-то глухое бормотание… Был ли это голос? Или голоса?

А затем он увидел: призрачная белая фигура среди кустов. Мистер Мьюр моргнул и уставился на нее, но полагаться на зрение он не мог. «Миранда?..» Звук какого-то суетливого движения над его головой; он поднял голову и увидел еще одну белую тень на крутом склоне крыши: она быстро неслась по кровле. Он застыл в неподвижности — то ли от испуга, то ли от любопытства, он и сам толком не понимал тогда. Он совершенно не задумывался раньше, что может быть не одна белая кошка, не одна белая персидская кошка — по сути, не одна Миранда! «Но, возможно, это-то все и объясняет», — сказал он себе. Он был сильно напуган, но мозг его работал как всегда отлаженно.

Было еще не очень поздно, едва ли час ночи. Тихий звук, который слышал мистер Мьюр, был голосом Алиссы; порой его прерывал легкий серебристый смех. Можно было даже подумать, что с ней в спальне кто-то есть, но, конечно, она просто допоздна заговорилась по телефону, скорее всего, с Албаном — они частенько по-товарищески болтали, беззлобно сплетничая о своих коллегах, общих друзьях и знакомых. Балкон Алиссы выходил на ту же сторону дома, что и у мистера Мьюра, именно поэтому ее голос (или это все-таки были голоса? Мистер Мьюр озадаченно прислушивался) доносился так четко. Окна спальни не светились; должно быть, она разговаривала во тьме.