Год 1914-й. Время прозрения - Михайловский Александр Борисович - Страница 46

- В первую очередь нам требуется дожить до этих самых итогов войны, - проворчал Франц Конрад фон Хётцендорф. - Если ваш дядя продолжит свою деятельность в прежнем ключе, я не исключаю того, что герр Сергий еще раз изменит свои планы и решит стереть остатки империи Габсбургов с лица Земли. По этому поводу нам нужно что-то предпринять, потому что у меня есть предчувствие, что некоторое время спустя делать что-то будет уже поздно.

- У меня тоже есть предчувствие, - сказал Франц Фердинанд, - что все самые важные события произойдут сразу после того, как в Галиции капитулируют первая армия и примкнувшие к ней остатки четвертой. Именно тогда на фронте начнется перегруппировка русских сил с целью подготовки к дальнейшему наступлению, мой дядя выйдет из числа активных политиков, а на стол негласной дипломатии перед нами и германцами лягут предложения, от которых почти невозможно отказаться. Я считаю, что нам надо быть готовыми к такому исходу - и в смысле возможности вести дипломатическую игру, и в смысле необходимости провернуть или, наоборот, предотвратить небольшой дворцовый переворот.

- Хотелось бы верить, что все пройдет так, как вы описали, - вздохнул Франц Конрад фон Хётцендорф. -И хоть дипломатия проходит не по нашей военной части, людей, способных проводить и предотвращать государственные перевороты, я начну отбирать в своем ведомстве немедленно. Вопрос, как я понимаю, идет на дни, а может даже, на часы, и его цена - существование нашего государства. Я человек пожилой и привык быть подданным империи Габсбургов, а не Гогенцоллернов, Карагеоргиевичей или Романовых.

Семьсот тринадцатый день в мире Содома, вечер. Заброшенный город в Высоком Лесу, площадка

для танцулек.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

И вот настал момент, когда ко мне за столик подсели для неформальных переговоров Ольга, Татьяна, Коба, Великий князь Михаил Александрович и... Кобра, которая с самого начала курировала этот проект (одновременно от моего имени и от ЦК партии большевиков). При этом дядя Мишель был уже приведен в состояние покорности судьбе (мол, чему бывать, того не миновать), на Кобу не косился, и вообще воспринимал местную инкарнацию товарища Сталина как должный элемент российской политики. И разговор со мной этот человек начал неожиданно для всех, кроме меня.

- Господин Серегин, - сказал он, - прошу меня простить за необдуманные слова, сгоряча сказанные при нашей прошлой встрече.

- Да, Сергей Сергеевич, - подтвердила Ольга, - дядя Мишель раскаивается в своих словах и сожалеет о них.

- Мне прекрасно известно, - ответил я, - что те слова были сказаны сгоряча и необдуманно, с чужой подачи, а также то, что Великий князь Михаил Александрович за них раскаивается, потому что иначе этой встречи просто бы не случилось. Поэтому я сообщаю, что принимаю эти извинения, на чем прошу считать дипломатические преамбулы исчерпанными.

- Да, - сказал Михаил Александрович, - мне уже говорили, что вы не любите разговоров ни о чем и пустых формальностей, а потому стремитесь сразу же перейти к делу. Что же, мне такой подход нравится. Мои племянницы и примкнувший к ним Иосиф с фактами в руках сообщили мне, что Россия стоит на краю пропасти. Факты -вещь упрямая, но хотелось бы знать, нет ли у вас какого-нибудь другого, более простого в исполнении плана по предотвращению грозящей нам катастрофы, кроме воцарения на российском троне юной девятнадцатилетней девчонки, у которой пока нет за душой ничего, кроме того, что она дочь своего отца...

- Такой запасной план стоит сейчас передо мной, - сказал я. - Но при вашей нынешней репутации корону вам могут предложить только в том случае, если все уже в Империи будет висеть на волоске, да еще потому, что армия будет верить только тому претенденту в императоры, который сам сражается в ее рядах. Но доводить до такого кажется мне крайне негодным ходом, да и вы, ровно по тем же причинам, что побудили вас наговорить гадостей мне и вашей племяннице, откажетесь от этого последнего предложения трона, после чего монархия в России покатится в тартарары. Теперь что касается девятнадцатилетней девчонки. Нам известен мир, в котором точно в таком же возрасте взошла на трон ваша младшая сестра - тоже, надо сказать, Ольга. И ничего плохого, насколько нам это известно, с ней не случилось. Надежная и победоносная лейб-компания заставила врагов сидеть прикрыв рот, а исходящее от императрицы ощущение суровой простоты и ответственная социальная политика привлекли на сторону юной государыни самые широкие народные массы.

- Я готова и к суровой простоте и к ответственной социальной политике, - вскинув голову, сказала Ольга. -А вот победоносная лейб-компания, дядя Мишель, это по твоей части. Или ты передумал и все же решился взвалить монаршию ношу на свои плечи?

- Нет уж, племянница, я пас, - вздохнул Михаил Александрович. - Господин Серегин очень хорошо все придумал, и про запасной вариант я ляпнул сдуру. Я не хочу получить страну в ситуации, когда все уже почти погибло, и на последних остатках сил пытаться восстановить репутацию государства, в то время как то же самое можно проделать без особого риска и проблем, потому что так хочет Бич Божий и Защитник Земли Русской. В книгах, которые мне дали прочесть, процесс крушения монархии описан очень ярко и выпукло. К тому моменту, когда мне был предложен трон, главными людьми в России поделались господа генералы, наставляющие револьверы на своего государя, и теневые профсоюзные воротилы, возмущающие столицу при помощи искусственно созданного голода. И знаешь ведь, что самое противное? Дорвавшись до власти, господа либеральные заговорщики не смогли сделать ничего хорошего и прогрессивного, а только внесли в государство дух хаоса и разрушения, который назвали свободой и демократией. Как после этого можно верить красивым речам, произносимым с думской трибуны, о патриотизме, верности интересам Отечества и любви к российскому народу?

- Верить либералам - себя не уважать, - сказал я. - Когда они говорят о свободе и процветании, то имеют в виду только себя, любимых, и более никого. Но надо иметь в виду, что за двадцать лет, прошедшие со времени заключения русско-французского союза, благодаря усилиям франкобанкирского лобби это либерально-радикально-демократическое поветрие в значительных количествах распространилось и в армии, а некоторые такие прогрессивные офицеры успели дорасти до генеральских чинов. В ближайшие два года эти деятели растратят потенциал мирного времени, переведут маневренную войну в позиционную фазу, после чего раздуют русскую армию до шестнадцати миллионов солдат и офицеров, стремясь компенсировать нехватку тяжелого вооружения количеством штыков. А потом, когда это все не даст своих плодов, они начнут раздувать шпиономанию, обвиняя в измене не кого-нибудь, а царицу, урожденную немку Алису Гессенскую, и потребуют отставки царя Николая на том основании, что не верят его супруге. Должен сказать, что такой политтехнологический прием говорит о том, что главные интересанты так называемой февральской буржуазной революции проживают за пределами нашего богоспасаемого Отечества. Для настоящего российского патриота разрушение симбиотической русско-германской элитной связки, устроенной еще Петром Первым, означает разрушение самого государства. Определение виновности человека на основании принадлежности к той или иной нации - это не российская, а чисто европейская идея. Россия с самого своего основания, с древнего Киевского княжества и государства Рюриковичей, является державой многонациональной, включающей в себя различные компоненты, и это отличает ее от европейских государств, которые в основном створожились по национально-языковому принципу.

- А как же тогда Австро-Венгрия? - спросила Татьяна. - Ведь это европейское государство - так же, как и Россия, многонационально и многоконфессионально...

- Да, - поддержал юную спорщицу Коба, - Австро-Венгрия, товарищ Серегин, опровергает ваш тезис о том, что Европа может порождать только мононациональные государства.