Тихушник (СИ) - Бабин Александр - Страница 22

Так что бывшие мои коллеги по цеху решили водителям и коммерсантам помочь — защитить от криминалитета, открыв охранные предприятия. Одному из них дали звучное название «Зубр». Во главе его стал бывший начальник ФСБ — ныне отставной генерал-пенсионер; заместителем был назначен мой бывший коллега по кабинету и «друг» Игорь… фамилию даже писать не могу — рука не позволяет, и причина на то есть. Доверять в нашей профессии никому нельзя — даже человеку, с которым прослужил много лет, с которым был не только под пулями, но и распил не одну бутылку пепси-колы. В народе говорят — доверчивость хуже воровства. Я это и раньше знал, но до конца, видимо, не прочувствовал, а надо бы. И она меня однажды подвела. Дело было так.

С утра начальник вызвал меня в кабинет, где уже ни свет ни заря «за кружкой чая» за столом сидели Игорь и генерал-пенсионер из ФСБ. Я поздоровался, обрадовавшись встрече, — ведь совсем недавно был в гостях в их офисе: отмечали день рождения Игоря.

— Александр, тут у наших бывших коллег-пенсионеров есть одно щепетильное дело к нам, — сказал начальник. — Им нужна помощь. Ты бы выбрал время, да и помог бы им по старой дружбе.

Игорь, обрадовавшись встрече, предложил мне тоже выпить «чаю» за компанию. На что я ответил словами Папанова из «Бриллиантовой руки»:

— Шампанское по утрам пьют только аристократы и дегенераты. А сейчас к ним ещё прибавились депутаты, прокуроры, судьи и некоторые начальники, — и повернул голову в сторону руководителя шестого отдела — Палыча.

Палычем мы, оперá, его называем из уважения. Мужик он нормальный, без вертиплясов, нас понимает с полуслова, да и от прокуратуры защищает, в дела наши оперские сильно не вникает и не обижается ни на кого. Проработал всю жизнь в БХСС, а там тоже есть нормальные люди.

— Ты опять за своё! — сказал мне начальник. — Всё шуточки и прибауточки у тебя. Дело у них пустяковое, они мне вкратце рассказали, — дня три тебе будет достаточно.

— Палыч, — обратился я к начальнику, — у меня нет свободного времени, сами же сказали — заниматься бандой на дорогах. Я уже мероприятия некоторые провёл, вот думаю — когда в помощь СОБРовцев подключить? Товар уже точно знаю, где находится. Остаётся только выбрать время, нагрянуть толпой по их адресам — и всем ласты завернуть. Все бандиты у меня установлены, они из местной братвы.

— Так почему ты мне раньше не доложил, что у тебя есть по разбоям зацепка? Правильно тебя коллеги стали называть «тихушником».

— Оттого, что много говорю? — ответил я, словно не понимая, что он разумеет под таким словом.

— Скорей уж оттого, что никто не знает, чем ты занимаешься, помимо своих обязанностей. Ты когда свой спирт из фойе уберёшь? Не мог сразу после изъятия его определить? — стал наезжать на меня Палыч.

— Времени не было. Информацию по спирту получил случайно — сами знаете, протяни я пару дней, его бы по бутылкам разлили, и всё, — ищи-свищи. Не мешкая, взял в помощь СОБРовцев, накрыли разливочный цех. Спирт решил на время оставить у нас в здании — так надёжнее будет, он у меня под охраной СОБРовцев находится. СОБРовцы ребята надёжные, никому его не отдадут, всё будет о’кей. Сейчас ищу, куда его пристроить.

— Представляете, — обратился Палыч к гостям, — Александр Фёдорович тут отличился: подпольный цех накрыл по разливу самопальной водки. Так мало того, что весь спирт — 10 тонн, если что! — умудрился привезти в отдел, ещё и всё фойе заставил пластмассовыми бочками. Пройти гражданам уже нельзя — спиртом воняет по всему зданию. Кстати, знаешь, Александр, — мне старшина доложил, мол, около тонны уже из бочек «вытекло», стоят пустые. Как отчитываться будешь?

— Перед кем, перед прокуратурой? Так заявления ни от кого нет — цех-то подпольный, там одни только жулики. Они что, идиоты — себе смертный приговор выносить? Мы их тогда в землю вгоним по самые уши — все каналы у них перекроем. Спирт я так, для профилактики, изъял — чтобы нас боялись и уважали. Завтра жулики его столько же купят — он сейчас копейки стоит. А спирт, Палыч, некачественный — технический. Вот и вытек из бочек, разъев стенки: они же пластмассовые.

— А вот техничка наша, Любовь Васильевна, говорит — видела, как СОБРовцы им машины заправляют вместо бензина…

— Так мне, Палыч, об этом никто не говорил! Может, пару вёдер и взяли — так, для пробы. Сами знаете — бензина не хватает. Но если и взяли, так всё для дела нашего общего — борьбы с преступностью, — не для себя.

— Быстрей решай по спирту, пристрой его хоть куда-нибудь. И ещё один к тебе вопрос — техничка говорит, у тебя в кабинете ещё ведро с ртутью стоит. Ты что — вообще не понимаешь: весь наш коллектив потравишь? Она боится заходить в кабинет, жалуется на тебя!

— Опять ложная информация до вас дошла. Не ведро, а всего-то десять килограмм, и то в заводской резиновой упаковке! Ртуть никому не мешает — я же не враг своему здоровью, химию на четыре сдал в школе, понимаю, что опасно её парáми дышать. Прихожу на работу — ртуть в коридор выношу. Так ребята, черти, надо мной подшучивают— и обратно заносят. Уже все оперá в курсе, как я с ней замучился. Она же для заливки в трансформаторы, мне недавно знакомый энергетик с электрических сетей пообещал её забрать! Куда я только не обращался за помощью — МЧС не берёт, даже в ФСБ звонил, никто не хочет с ней связываться. Боятся, что отравятся. Сам уже себя тысячу раз проклял, что изъял её у коммерсанта. Дурак, видимо, я, — если можно так выразиться? Пусть лучше бы коммерсант «продал» её террористам за хорошие деньги — и со мной, может, поделился, а я уже с вами. Террористы по своим каналам переправили бы ртуть в Москву и в здании Думы её разлили, вместо «Шанель номер пять». Может, депутаты, подышав парáми, как мы, быстрее бы нормальные законы стали принимать — хоть по той же изъятой ртути. Или хоть те исправили бы, которые не порять, для кого писаны.

— Ты что такое говоришь?.. — стал возмущаться начальник, слыша мои слова в присутствии генерала ФСБ, хотя и бывшего.

— Ну правда, Палыч! Уже не смешно, решаю каждодневно этот вопрос — это же не спирт. Депутаты разных структур напридумывали, а хоть бы один из них взял на себя ответственность. Вообще-то это компетенция МЧС — взять у меня ртуть, — так что, выходит, отдаю её всем бесплатно?

Игорь разлил в бокалы очередную порцию «чая». Все дружно выпили и закусили дольками лимона.

— Так что ты там по своей банде накопал? Докладывай! — сказал мне начальник по делу, но уже навеселе.

— Палыч, «не могу» я говорить информацию в присутствии «посторонних», — улыбнулся я, повернув голову в сторону гостей. — Всё секретно-пересекретно, тем более, генерал ФСБ здесь находится. Сами знаете, коллег его за рубеж перебежало — не сосчитать. Так и в этом случае — боюсь, что моё «дело государственной важности» попадёт в руки ЦРУ. Вот на Игоря я надеюсь: будет молчать и Родину не продаст. Он ведь из уголовного розыска. В наших рядах предателей никогда не было, а вот на сотрудника ФСБ, хотя и бывшего, — надежды нет.

— Один генерал убежал, так сразу все граждане страны подумали, что в ФСБ только предатели работают?! — возмутился генерал — видимо так же, как и я, вспомнил сбежавшего за рубеж генерала ФСБ Калугина, который выступил с обвинительной речью по ТВ США в отношении нашей страны.

— А кто допустил к власти Ельцина — не вы ли, сотрудники КГБ? Ладно бы только его одного, можно вам и простить, — так ещё и всю его крысиную команду вдобавок! Вокруг все заводы допродали за копейки. Нам, оперáм, столько работы прибавилось, а всё из-за вашего попустительства и тупости. У вас беда одна — нет в ваших рядах настоящих офицеров, как у нас в уголовном розыске. А если есть — раз-два и обчёлся. Мы такого развала не допустили бы, имея ваши возможности. Мы жуликов видим в фас и профиль, носом их чуем, да и опыта больше, чем у вас!

— Вы правы. Что нам было поделать, когда перестройка началась, — опыта у нас не было, приказы из Москвы задерживались. На местах вообще сотрудники ФСБ отсиживались, только занимались сбором информации, а уголовных дел не было. У них в Москве были свои разборки, у нас в области — свои. Ведь все вокруг власть делили, выборы кругом шли, — не до безопасности страны было.