Ключ, перо и самоцвет (СИ) - "Sophonax" - Страница 48

Оис смолчал. Он понимал, что в сипухе говорила гниль, подобный тон слишком драматичен для столь смышленой девушки. Видать, успела заразиться, пока была снаружи. Но телепату всё равно стало немного стыдно. Он ведь фактически сговорился с дворянами за спиной у подполья. А мог бы изначально предупредить о планах. Чем не предательство?

С другой стороны, простой люд никто обделять не собирался. Они бы получили причитающееся, прикрой империя возможности скрывать коррупцию и воровство. Так что и обмана никакого нет. Оис хотел объясниться и успокоить девушку, но тут к Иле вернулось здравомыслие. Она взяла себя в руки и сухо отчеканила.

— Сейчас не время для разборок. Моим людям нужна помощь, поэтому я проглочу ваш сговор. А теперь, либо помогайте, либо не мешайте!

Гнетущая ситуация заставила Нура понервничать, отчего он закашлялся, прервав сипуху. Та обеспокоенно кинулась к нему, помогая удержаться на ногах. Нар-ху тоже как-то стремительно побледнел и оправил воротник, хватая воздух. Оис заметил на его руках обильную чёрную сыпь. Он бросил на жреца требовательный взгляд, тот понял, что с птицами что-то не так, и незамедлительно приступил к лечению.

— Это всё гнилые флаконы, — Оис кивнул Релле, — Залы, что вы пропитали энергией, сейчас безопасны. Нужно собрать в них пострадавших и как можно быстрее пролечить.

— Ох, вот только морайской чумы мне на старости лет не хватало! — Верховная жрица тяжко вздохнула. Схватилась за голову и подозвала священников, чтобы раздать указания. Оис повернулся к Иле.

— Птиц, что застали заражение на улице, лучше отдать жрецам первыми. Также надо обыскать окрестности, кто-то из раненых может оказаться не в состоянии двигаться сам. Ещё я бы позвал лекаря, у гнили сложный эффект, вдруг понадобятся специальные знания.

— Поняла, — сипуха кивнула полная решимости.

— Вы не смотрели, сколько земли отравлено? — Релла вернулась к разговору.

— По ощущениям вся библиотека и прилегающие территории.

— И всё? Звучит не так страшно, как я думала.

— Позвольте, но пятно ведь расползается, — напомнил Нар-ху, подав голос.

— Расползается? Куда? Как быстро? — Ила насторожилась, перья в её волосах приподнялись.

— Точно не скажешь, но оно слабело, так что какая разница? — Оис пожал плечами.

— А если у гнили накопительный эффект? Там дальше жилые кварталы, — губернатор нервно сцепил пальцы.

— Я думал, их жильцы перебрались поближе к окраинам, — телепат вспомнил, как сканировал местность по пути в библиотеку.

— Да, но там ещё прячется пара семей, — В глазах сипухи отразился ужас. Ладно, подпольщики, они защищены и окружены жрецами, но что станет с горожанами, брошенными без помощи?

— Ох, нельзя их так оставлять, я пошлю людей, — Релла покачала головой, переводя взгляд с губернатора на экономку.

Птицы принялись за дело. Оис помогал Иле и остальным перемещать раненых. Успокаивал их страх и панику, некоторых отправлял в сон. К счастью, в способностях телепата особо не нуждались, жрецы и без того прекрасно справлялись со своей работой. Обезболивали, очищали организм и залечивали язвы тех, кого задело сильнее остальных.

Приподнятое настроение церковников в таких обстоятельствах выглядело довольно сюрреалистично. Ничего не поделаешь, свежесть позволяла жрецам с лёгкостью верить в лучшее, что бы ни случилось. Кого-то из больных это раздражало, в кого-то же, напротив, вселяло надежду.

Пока другие трудились, Нар-ху растерянно топтался неподалёку, не решаясь подойти. Его что-то беспокоило, настолько сильно, что он не мог выкинуть это из головы. Оис не обращал на него особого внимания, не до того, забота о людях важнее. В конце концов, губернатор не выдержал и осторожно присел рядом с телепатом.

— Вы простите, что отвлекаю, но я должен предупредить. С Тон-халла станется послать сюда отряд бойцов, чтобы добить церковь и подполье.

Оис замер. Он бы хлопнул себя по лбу, если бы не маска. Какой же он дурак! И почему он сразу об этом не подумал? Не предупреди губернатор об опасности, телепат бы и не вспомнил об угрозе. В умственных способностях Тон-халла Оис не сомневался. С него и правда станется. Вряд ли генерал осведомлен о тонкостях тёмной магии, иначе бы не подверг город влиянию гнилой энергии. Максимум, с чем сталкивалась местная военная наука, так это порох. Тон-халлу и в голову может не прийти, что смертоносная гниль — это надолго.

— Он прав, — Ила словно из ниоткуда возникла за спиной. Передала жрецам коробки с бинтами и лекарствами, — Я послала разведчиков к темнице. Пока что там тихо, но вскоре это может измениться.

Девушка наклонилась, оказавшись аккурат между телепатом и губернатором, и перешла на шёпот.

— Я не уверена, что мы сможем отбить атаку. Моих людей сильно потрепало, жрецы же заняты лечением и очисткой территории. Я не знаю, что делать, если стена гнили не остановит стражу.

Голос её дрогнул. Лицо сипухи уже не было таким бледным, жрецы подлечили, но в движениях по-прежнему чувствовалась заторможенная усталость.

— Вы могли бы спрятаться в туннелях. Рядом с библиотекой должен быть вход. А уж за переключателями дело не встанет, — предложил Нар-ху.

Ила знала о ходах, но про другие пути ей ещё не рассказали, потому она вопросительно посмотрела на Оиса. Тот хотел объяснить, как они втроём выбрались из плена, но за окном внезапно раздался крик. Источник его находился не близко, где-то в жилых районах, куда Релла послала группу жрецов. Пусть голос приглушало расстояние, но этот человечески птичий вой оказался столь душераздирающим, что собеседники невольно поёжились.

Не успел орёл, как следует испугаться и осознать чужое горе, как мир вокруг начал резко густеть и концентрироваться. Он словно ожил, стал осязаем изнутри, обрёл разум на кончике его самого Оиса сознания. Телепат почувствовал, как неуловимо родственная сущность фокусирует внимание на его нутре, на его страхах, боли, сомнениях, стремлениях и надеждах. На всём том, что способно ютиться в его крошечной душе.

Он знал, что она прощупывает и других птиц. И не только птиц: траву, деревья, воздух, насекомых. Всё живое и неживое в пределах захолустного городка. Откликается на людскую боль, проверяя случившееся, чтобы потом снова отвернуться. Так реагируют на внезапный ожог во время готовки. Одергивают руку, мельком осматривают ранку, обрабатывают, если необходимо, а потом снова возвращаются к плите.

Но в случае Нуттила боли и странностей слишком много. Так не бывает при обычных житейских трагедиях. Поэтому внимание реальности становится всё более чётким и осязаемым. Оис ощущает что-то колоссально огромное, ослепительно яркое и оглушающе громкое. Осознание, изумление, понимание и раздражение. Ясная решимость в том, что нужно сделать.

Чужое присутствие покидает его резко и бесповоротно. Буря ощущений уместилась буквально в пару секунд. Всё-таки телепаты, как и пограничные мастера, крайне чувствительны к прикосновениям Арты. Оису захотелось встряхнуться, неприятный выдался опыт.

Ила и Нар-ху смотрели на него с недоумением. Сипуха выглядела озадаченной и растерянной, наваждение её слабо коснулось, так прошлось по загривку, как прохладный летний ветерок. Губернатор же и вовсе ничего не заметил. Оис завистливо вздохнул. Счастливые толстокожие создания. Вот бы и ему так же, ничего не ощущать.

— Ну, что ж, поздравляю, мы привлекли внимание богини! — Орёл не сдержался, ему вдруг стало так грустно и смешно. Бояться или переживать сил не осталось. Его словно осушили, оставив возможность лишь дивиться происходящему.

Немудрено. Ночь получилась насыщенной и напряжённой, а утро и день прошли ничуть не легче. Сначала он прятал толпу людей от чужих глаз, вызволяя бунтовщиков из тюрьмы, потом ломал голову над дипломатическими аргументами, что переманят знать на сторону империи. Провёл несколько часов в плену, запугивая пытающихся допросить его стражей. Под конец и сам сбежал из темницы, чуть не завязнув в гнилом пятне. Оис вдруг осознал, что ему дико хочется спать.