Цветы и тени (СИ) - Трапная Марта - Страница 34

— Я хотел проверить, — вдруг признался Зольдич. — Мы встречались раньше. Я тогда был молод, а Керата Белая уже была королевой.

— И выглядела она так же?

Он покачал головой.

— Не могу сказать. Я думал, что узнаю ее, или не узнаю. Но пока не могу. Она похожа на ту женщину, что помнил я. Но она или нет… я не знаю.

— Тогда нужно выяснить, помнит ли она вас, генерал.

Зольдич посмотрел на меня с удивлением.

— А ведь правда, ваша светлость. Наши встречи носили не совсем официальный характер. Королева, кем бы она ни была, может знать, что мы встречались в прошлом. Но помнить подробности будет только та, с которой я встречался.

— Но для этого вам придется поговорить с ней…хм… так, чтобы эти воспоминания не скомпрометировали ее.

— Мы приглашены на ужин, ваша светлость, вы не забыли?

Я не забыл. Более того, конечно, я знал, что мы будем приглашены на ужин. Все эти торжественные протоколы одинаковы для всех стран. Я даже был готов к этому. У меня с собой было несколько разных нарядов специально для ужинов — для первого, для последнего, а также на случай какого-нибудь незапланированного «скромного ужина в узком кругу», если королева захочет обсудить со мной что-нибудь до официальной встречи. И все эти ужины, наряды, церемонии вызывали у меня приступы тоски, стоило мне о них подумать. Почему нельзя приехать и сразу же перейти к делу?

Нет, я понимал, что это разумно — изучить вопросы, доклады, мнение второй стороны, понять ситуацию — и только потом встречаться и обсуждать. Но все внутри меня протестовало против этой схемы, потому что сам я уже обдумал и обсудил ситуацию много-много раз. И эти дни мне предстояло заниматься только ожиданием. Или развлечениями, которые мне предложит королева. Что там указано в списке? Прогулки на лыжах по городскому парку. Ледовые танцы. Выставка ледяных скульптур. Все это представлялось мне таким же увлекательным, как сидение у камина с той лишь разницей, что у камина было тепло и можно было уснуть.

Но все пошло совсем не так, как я предполагал.

Ужин оказался назначен совсем не на вечернее время, а скорее даже наоборот. Хорошо, что мой секретарь Честер сразу же, как мы вернулись в наш временный дом, начал разбирать полученные бумаги с расписанием увеселений. Времени до званого ужина у нас оставалось в обрез — переодеться, придумать две-три темы для поддержания беседы и отправиться в обратный путь. По пути секретарь, явно чем-то встревоженный, давал мне указания.

— Ваше высочество, если вы почувствуете, что у напитков или блюд странный вкус, скажите, что плохо себя чувствуете, и мы немедленно отправимся прочь. Постарайтесь не пить из темных кубков.

— Ты думаешь, меня отравят? — удивился я.

— Скорее, опоят.

— Откуда такие подозрения?

— О, ну это моя работа, — немного смутился Честер. — Знаете, есть такие придворные правила. Неписанные законы. Если хочешь, чтобы гости что-то не то съели, подержи их голодными, например, пригласи на представление или измени время трапезы. У нас был завтрак, не было обеда, но обедать некогда. Мы будем голодны. И набросимся на всю еду, что нам предложат. И еще мы замерзли. Мы не привыкли к холодам. И с удовольствием будем пить горячее. Или горячительное.

В его словах был резон.

— А что еще?

— Не оставайтесь наедине с королевой Кератой, ни под каким предлогом.

— Наедине? На званом ужине? Ты шутишь?

Честер посмотрел на меня, не скрывая жалости. Видимо, с его точки зрения я был крайне неискушенным принцем. Хотя чего уж там. Я и был весьма неискушенным принцем.

— О, королева может предложить вам посмотреть свою коллекцию сосулек, или прогуляться по галерее, или ей станет плохо, и она обопрется на вашу руку и попросит вас вывести ее на балкон…

Да, секретарь был прав. Я — крайне неискушенный принц. Без предупреждения я принял бы все перечисленное за чистую монету.

— А чем грозит личная беседа с королевой Кератой? — Раз уж я такой неискушенный принц, то имею полное право задать и этот вопрос.

— Она потом может обвинить вас в чем угодно. Приписать вам какие угодно слова. И будет ваше слово против ее слова, и ее подданные скорее поверят ее слову, чем вашему, ваша светлость.

Я вздохнул. Логично, будь я подданным Кераты, я бы тоже поверил ее слову, а не своему.

— Что-то еще, что мне стоит знать?

— Подарки, — сказал Честер. — Не вздумайте слишком сердечно благодарить за подарки. Иначе с вас начнут требовать услуг, и это будет еще один способ надавить на вас. Но слишком холодно отнестись тоже нельзя.

— Э, — сказал я. — Тогда может быть, вы подскажете мне нейтральные формулировки? Чтобы в нужный момент я мог ими воспользоваться.

Секретарь довольно улыбнулся.

— Не стоило отнимать у жителей вашей прекрасной страны этот шедевр, им могли бы насладиться сотни восхищенных глаз, тогда как в моих покоях им буду любоваться только я… Это если подарят что-то вроде произведения искусства. Благодарю за заботу о моем здоровье, это весьма благородно с вашей стороны — на случай подарка вроде теплой одежды, каких-то вин, мехов, чего-то такого. Ни в коем случае не говорите, что вы об этом мечтали, даже если мечтали, что вы не можете принять столь дорогой подарок, потому что вы можете принять в дар даже корону, если Керата захочет вам ее подарить, что вы много наслышаны о подобном предмете — даже если наслышаны…

— А это-то почему нельзя?! — Удивился я. — По-моему, довольно безобидное выражение.

— Оно поставит в неловкое положение вас, ваша честь, так как будет намекать, что вы собирали слухи о Ингвении.

— Мда. Сложное дело — протокол. Хорошо, что у меня есть вы, — сказал я.

Честер довольно улыбнулся, склонил голову и отъехал в сторону. И рядом со мной снова оказался генерал Зольдич.

— Если будет возможность, ваша светлость, постарайтесь рассмотреть тень Кераты. На дневном приеме мне показалось, что это странное освещение устроено специально. Чтобы королева не отбрасывала тень.

Я вздернул бровь.

— Думаете, я сумею?

Генерал пожал плечами.

— Вы же увидели мою тень, ваша честь. Значит, сумеете. Достаточно одного раза, чтобы научиться различать тени. Это не так уж сложно, если разрешить себе поверить, что мир немного не таков, каким ты его видел до сих пор.

— Вы думаете… — начал я, но генерал поднял руку, призывая меня молчать и отъехал прочь. Тем более, что мы уже приближались к замку.

То ли обед, то ли ужин формально носил характер неформального, поэтому нас провели не во дворец, а в круглый павильон где-то в парке, окружавшем дворец. В центре павильона стоял большой круглый стол, на креслах вокруг, больше напоминавших кушетки, лежали подушки и пледы, а середина стола представляла собой почему-то большой плоский камень.

Керата встречала нас у входа, дождалась, пока мы все войдем внутрь и указала на кресла:

— Рассаживайтесь, дорогие гости.

Прозвучало это так, словно каждый волен был выбирать любое место. Как оказалось, именно это и имелось в виду. Меня же королева Керата взяла под руку и сказала:

— А вот вас, принц Лусиан, я хотела бы видеть рядом с собой. Вы же не откажете даме в этом маленьком капризе?

Как будто у меня был выбор!

— Я буду счастлив сидеть рядом с вами, ваше величество.

Я осмотрелся и повел ее туда, где слева от меня оказался бы секретарь. К счастью, Честер перехватил мой взгляд и понял меня. Так что за столом мы сидели рядом.

Помимо королевы на ужине был ее секретарь, ее канцлер, ее кто-то-еще, я не запомнил. Но в целом нас было поровну. Когда мы расселись, на стенах зажгли факелы, а на каменный центр стола трое слуг водрузили огромную жаровню, королева Керата привстала со своего места, изящно махнула спичкой, и в жаровне запылал огонь.

— Мы здесь по-своему справляемся с вечным холодом, — улыбнулась она гостям.

Кажется, так они справлялись не только с холодом, но и с тенями. У входа в шатер Керата стояла в тени шатра, здесь же было много источников света, много людей, и все тени слились в одну серую пелену. Может быть, генерал Зольдич и смог бы вычленить тень королевы, но не я.