Цветы и тени (СИ) - Трапная Марта - Страница 32

Она махнула рукой.

— Все в порядке, ваша светлость. Спасибо, что почтили мой дом своим визитом и нашли возможность загладить последствия своей излишне рьяной стражи. Я уверена, что ими двигала исключительно забота о вашей жизни. Хорошей дороги и удачной миссии, в чем бы она ни состояла.

Я коротко кивнул. Больше по правилам этикета можно было ничего не говорить. Разве что какую-нибудь формальность.

— Спасибо, — сказал я. — Надеюсь, наша следующая встреча произойдет при более благоприятных обстоятельствах.

Я отвык, что некоторые вещи делать очень тяжело. Но теперь пришлось вспомнить. Я отвернулся и вернулся к своей свите, вскочил в седло и мы двинулись в путь. Мы сразу пустили лошадей довольно резвой рысью, но далеко не успели уехать. Я обернулся, леди Ровена смотрела нам вслед. Энти Гелен тоже обернулся, пробормотал что-то вполголоса, развернул лошадь и поскакал обратно. Я остановился.

Энти был в нескольких шагах от ворот, когда Ровена дернула плечом, и я увидел, как ее тень метнулась вперед, буквально на один миг превратившись в серого волка, летящего к горлу кобылы. Лошадь заржала и встала на дыбы. Энти едва удержался в седле. Леди Ровена вошла внутрь, захлопнув ворота. На дороге лежала только тень от ограды. Через минуту Энти уже снова занял свое место рядом со мной.

— Что это было? — спросил я, имея в виду волка.

— Хотел попрощаться, — неохотно уронил Энти. — И извиниться. Вчера я немного потерял представление о правилах этикета. Забылся.

— Вы были близки с леди Ровеной? — спросил я.

— Да, — кивнул он. — Год или около того.

— И что же случилось потом? — невинно спросил я. Как-то до сих пор мне не приходило в голову, что рядом со мной живут люди, которые могли знать Ровену лучше меня. И по крайней мере, могли бы мне рассказать о ней хоть что-нибудь.

— Ничего. Просто мне надоело. Ее семья. Ее брат. Через слово — Кейталин. Через два — семья. Леди Ровена — тяжелый человек. Она никогда не забывала, что она Ванеску, никогда. Это очень сложно — общаться с человеком из королевской фамилии.

— Возможно, — мягко улыбнулся я. — Никогда об этом не думал.

Лорд Гелен тоже рассмеялся.

— Да, в самом деле. Ее брат, лорд Кейталин Ванеску, был уверен, что следующий в очереди на престол — он. Вел себя всегда, как будто это решенный вопрос. А леди Ровена во всем его слушала. Иногда она говорила, а я слышал слова Кейталина, его интонации. — Лорд Гелен пожал плечами. — Я вовсе не хотел жениться на Кейталине, если вы понимаете, о чем я.

— Я понимаю, — ответил я и замолчал.

К счастью, Энти не рвался поболтать, так что я мог спокойно подумать. И те мысли, что приходили мне в голову, мне совсем не нравились. Если вчера я только начал осознавать, что именно сделала Ровена, рассказав мне о заговоре, то сейчас понимание обрушилось на меня как вчерашний снегопад, застилая все остальные мысли и чувства. Ровена пошла против всей семьи — и особенно против любимого брата.

Но почему, почему? Потому что я — такой хороший человек? Или потому что — она?

Я стояла, прижавшись спиной к воротам и не хотела идти в дом. Лусиан пообещал новую встречу, или мне показалось? Пообещал — я была почти уверена. Но почему, зачем? Я могла бы узнать ответ на этот вопрос только в одном случае — если бы я могла читать мысли принца Лусиана. Потому что даже если спросить, вряд ли он ответит честно.

Я плохо его понимала. Эта пышная помолвка, в честь которой помилования государственным преступникам раздаются налево и направо. А потом его взгляд — вспыхнувшая в глазах радость, когда он увидел меня. Такой взгляд нельзя подделать. И вчерашний вечер, и сегодняшнее утро, когда мы завтракали на кухне, будто не текла в нас королевская кровь, а мы были самыми обычными горожанами. Почти семьей. И все это время он помнил и думал о своей невесте? Нельзя же через полгода забыть о ней, видя ее каждый день! Интересно, какая она? Я знала только то, что она молодая и что она из Ласьяу. Я знала женщин Ласьяу — тонкие, хрупкие, с прозрачной кожей, водянистыми серыми глазами и тонкими, как тополиный пух, белыми волосами. Женщины Ласьяу хорошо смотрелись в богатом убранстве, бирюзовых шелковых платьях, сверкающих сапфирах, но стоило им надеть что-нибудь более повседневное, они становились похожи на мышек. Аккуратных домашних мышек. Возможно, я была бы к ним лояльнее, вздохнула я, если бы принц Лусиан не выбрал одну из них в свои будущие жены.

Холод начал пробираться под одежду. Давно пора было идти в дом. Надо было объяснить Тодору хотя бы в общих словах, что случилось, успокоить его. Он испугался не на шутку. Но я не могла. Тень нырнула наружу, не подпуская ко мне Энти Гелена, и не зря. Я была на него страшно зла и не знаю, что я могла бы наговорить ему, если бы он оказался рядом со мной без свидетелей. И знать не хочу.

Но мне очень хотелось увидеть Лусиана еще раз. Со стороны. Какой он — когда он разговаривает, движется, скачет верхом. Я помнила, каким он был в Эстерельме, но эти воспоминания начали стираться, и я хотела себе новых.

Не знаю, в какой момент это случилось, но я снова ощутила раздвоение. Вот я стою у холодных ворот, держась рукой за холодный столб, и вот я уже бегу со всех ног через лес. Со всех четырех лап. Срезая углы, напрямую. Чтобы успеть раньше каравана выбежать к развилке дорог и увидеть, как они проезжают мимо. Я успела.

Я стояла на небольшом холме, меня скрывала от дороги старая разлапистая ель, но мне все было хорошо видно. Даже слишком хорошо. Поэтому я заметила странное движение с другой стороны дороги, там где она расходилась надвое. Три волка. Крупные серые звери аккуратно пробирались к дороге на полусогнутых лапах. Со стороны дороги их скрывали заросли сухой травы, еще не свалившейся под тяжестью нега. Звери улеглись веером — так что каждый смотрел на одну из дорог.

Я не знала, как охотятся волки. Но то, что они охотятся днем, показалось мне странным. Хотя я даже не знаю, ночные они звери или дневные. Собаки ведь не видят в темноте? Да я и сама не вижу. С чего бы им быть ночными?

Я услышала топот копыт, но всадники появились заметно позже, чем я думала. Наверное, слух у волков все-таки острее. Я смотрела сверху — то на приближающийся караван, то на волчью засаду. Я понимала, что должно произойти. Но что я должна сделать? Я одна — смогу ли справиться с тремя волками? Едва ли. Но насколько стоит бояться отряду всего трех волков? Неправильный вопрос. Правильный вопрос будет звучать так: насколько опасным может быть внезапное нападение волков? Пожалуй что, очень. Что ж, значит, сделаем его не внезапным!

Я ринулась вниз. Я думала, что смогу завыть или затявкать, подниму шум. Но нет, мое горло только дергалось, не издавая ни звука. Волки, лежащие в засаде, тоже не заметили меня. Я оказалась сзади них. Что ж, создадим шум другим способом.

Я прыгнула на одного из лежащих мордой к дороге и укусила его за бок. Это было ужасно. Полная пасть шерсти, грязи и крови. Фу! Волк взвизгнул и взмыл в воздух. И тогда я увидела, что это не волк. Чем я смотрела? Но думать было некогда. Пока они не поняли, что происходит, я прыгнула сверху на того, кто лежал в центре, успев вцепиться ему в шею, где она соединяется с головой. Зверь издал вопль, что треснуло и вопль перешел в хрип. Я услышала краем уха ржание лошадей и встревоженные голоса, кажется, прозвучало слово «оружие»? Это все, чего мне было надо. Можно возвращаться. Я разжала челюсти и отпустила шею. Зверь обмяк и упал на снег. Меня замутило. Кажется, я его убила. Раздался выстрел, и я провалилась в пустоту.

Я пришла в себя в своем доме, на диване в маленькой гостиной. Надо мной стоял встревоженный Тодор и брызгал в лицо водой. Я замотала головой. Мне совсем не нравилась холодная вода на лице.

— Все, все, — пробормотала я. — Я очнулась, спасибо.

Тодор с облегчением отставил кувшин и присел на край кресла рядом. Оказалось, я упала и пролежала почти час на улице, на снегу. Он нашел меня, когда понял, что я слишком долго не возвращаюсь.