Чернее чёрного. Весы Фемиды - Марш Найо - Страница 60

«Как я мог на ней жениться? Как?» — в который раз невольно подумал он.

Роуз, как всегда по вечерам, копалась в саду, обрезая увядшие головки цветов. Полковник вздохнул и перевел взгляд на вершину холма, где в просветах зелени то и дело мелькало форменное платье сестры Кеттл, катившей велосипед. Полковник решил, что для Суивнингса она все равно что последняя цифра периодической дроби.

Он спустился к Нижнему мосту, отделявшему его участок рыбной ловли вниз по течению от участка мистера Данберри-Финна, расположенного выше. Предметом ссоры стали воды под самим мостом. Полковник остановился и, опираясь на каменный парапет моста, стал вглядываться в темное зеленое царство подводного мира. Сначала он смотрел рассеянно, но вскоре напряг зрение. У левого берега реки неподалеку от полуразрушенного эллинга, где был привязан ялик, находилась заводь. В ней среди прочих то и дело мелькала внушительная тень: она могла принадлежать только Старушке! Полковник решил, что рыбалка перед ужином наверняка поможет ему снять напряжение, особенно если форель решит порезвиться на его участке реки. Оторвав взгляд от заводи, он посмотрел на поместье соседа и увидел, как мистер Финн — по-прежнему с кошкой на плече — замер, разглядывая его в полевой бинокль.

— Проклятие! — пробормотал полковник и продолжил путь домой. За мостом он уже был вне поля зрения мистера Финна.

Тропинка пересекала узкий луг и поднималась к холму. Его рощица и перелесок капитана Сайса скрывали от глаз верхние владения трех поместий. Услышав впереди торопливую тяжелую поступь и шумное сопение, неизменно сопровождавшее любое передвижение мистера Финна, полковник сообразил, с кем ему предстоит встреча, и не ошибся. Через мгновение тот появился на тропинке собственной персоной, одетый в поношенную куртку с поясом и твидовую шляпу, утыканную блеснами, а висевшие на ленте очки делали его похожим на ирландца, играющего на волынке. В руках у него были самые разнообразные приспособления для рыбной ловли. Судя по всему, он собирался второпях, а сопровождавшая его миссис Томазина Твитчетт в свойственной кошкам манере недвусмысленно давала понять, что их совместное путешествие являлось простой случайностью, и не более того.

Тропинка была узкой, и кому-то предстояло уступить дорогу. Полковник, сытый по горло скандалами с соседями, отошел в сторону и ждал, пока двигавшийся с каменным лицом мистер Финн не пройдет мимо. Неожиданно кошка резко ускорила шаг и вырвалась вперед.

— Привет, подружка! — сказал полковник и наклонился, щелкнув пальцами.

Кошка смерила его взглядом и неторопливо продолжила путь, подергивая кончиком хвоста.

Полковник выпрямился и оказался лицом к лицу с мистером Финном.

— Добрый вечер, — поздоровался полковник.

— Сэр, — ответствовал мистер Финн и, приложившись пальцем к своей ужасной шляпе, принял важный вид. — Томазина, веди себя прилично!

Кошка же, демонстрируя своенравие, вернулась к полковнику и разлеглась у его ног.

— Славная киска, — заметил полковник и добавил: — Удачной рыбалки! Кстати, Старушка сейчас под мостом с моей стороны.

— В самом деле?

— Вы наверняка имели возможность в этом удостовериться, когда разглядывали меня в бинокль, — опрометчиво не сдержался полковник.

Если мистер Финн и был настроен миролюбиво, то от былого благодушия не осталось и следа, и он воинственно взмахнул садком.

— Насколько мне известно, — язвительно заметил он, — пейзаж как таковой не является предметом частного владения и любоваться им могут все желающие. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но для лицезрения вод убегающих к горизонту потоков реки никакого разрешения не требуется.

— Не требуется, — согласился полковник. — По мне, так вы можете лицезреть хоть меня, хоть реку вплоть до Второго пришествия! Но если бы вы только знали… если бы вы… — он поскреб затылок, что для полковника было проявлением высшей степени душевного волнения, — мой дорогой Финн, если бы вы только знали… Господи, какая разница! Всего наилучшего!

Он обошел мистера Финна и поспешил по тропинке.

«И ради таких, — с неприязнью подумал он, — как этот нелепый шут гороховый я взвалил на себя ношу, из-за которой могу лишиться душевного покоя до конца своих дней».

Он умерил шаг и вошел в свою рощицу. То ли повинуясь материнскому инстинкту, то ли проникшись необъяснимой кошачьей симпатией к полковнику, Томазина Твитчетт направилась за ним, время от времени мяукая и поглядывая, не зазевается ли какая птица. Уже на выходе из рощи он заметил пошатывавшегося капитана Сайса, который с луком в руке и колчаном на поясе что-то искал в высокой траве.

— Привет, полковник, — поздоровался сосед. — Потерял проклятую стрелу. Что за напасть! Промазал по мишени, а теперь не могу найти.

— Промазал, и промазал прилично, верно? — раздраженно отозвался Картаретт, поражаясь столь явному проявлению безрассудства и беспечности — как-никак здесь все-таки ходят люди. Однако он принялся помогать в поисках, как, впрочем, и Томазина Твитчетт, которую явно заинтересовал шорох листвы, которую ворошили люди.

— Все верно, — согласился капитан Сайс, — отвратительный выстрел, но я увидел старика Финна, и он выбил меня из колеи. Ты слышал, какая история вышла у меня с его кошкой? Хуже не придумаешь! Чистая случайность, но этот болван и слышать ничего не хочет! Я извинялся и заверял, что сам переживаю, потому что люблю кошек.

Он сунул руку в опавшие листья, и Томазина Твитчетт моментально среагировала и впилась когтями в запястье.

— Ах ты, маленькая дрянь! — выругался капитан Сайс и, стряхнув кошку, хотел было ей наподдать, но та ловко увернулась и, пресытившись их обществом, отправилась домой к котятам. Полковник извинился и, оставив капитана продолжать поиски, вышел из рощи на лужайку перед своим домом.

Его жена в яркой блузке и огромных серьгах раскачивалась в гамаке, свесив обтянутую черным бархатом ножку. На металлическом столике красовался поднос с напитками.

— Ты задержался, — лениво произнесла она. — Ужин через полчаса. Ходил в Нанспардон?

— Мне надо было повидать Джорджа.

— Зачем?

— По делам, связанным с его отцом.

— Лаконичный ответ.

— Это касается только их семьи, дорогая.

— И как поживает Джордж?

Полковник вспомнил его багровую физиономию и ответил:

— Все еще не может прийти в себя.

— Мы должны пригласить его на ужин. Кстати, он обещал завтра поучить меня играть в гольф и даже одолжить несколько клюшек. Правда, мило с его стороны?

— А когда вы об этом договорились?

— Да только что. Минут двадцать назад, — ответила она, не сводя с него глаз.

— Китти, мне бы этого не хотелось.

— Уж не ревнуешь ли ты меня к нему?

— А есть основания? — спросил полковник после долгой паузы.

— Нет.

— Я все равно не хочу, чтобы вы завтра играли в гольф.

— Но почему?

— Китти, что ты говорила Джорджу о Марке и Роуз?

— Ничего такого, чего ты и сам не видишь. Роуз по уши влюблена в Марка.

— Я тебе не верю.

— Мой дорогой Морис, ты же не думаешь, что девушка всю свою жизнь собирается провести возле своего папочки?

— Конечно, нет!

— Тогда что тебя удивляет?

— Но я… я не знал… Я и сейчас не верю…

— Он появился здесь пять минут назад, сам не свой, и они уединились в гостиной. Можешь пойти и убедиться лично. Если хочешь, можешь не переодеваться к ужину, я пойму.

— Спасибо, дорогая, — убитым голосом произнес Картаретт и направился в дом.

Не будь полковник столь расстроен и подавлен, он наверняка бы дал знать о своем приближении. А так он прошел по мягкому ковру и, открыв дверь, застал дочь в объятиях Марка Лакландера, из которых она если и пыталась освободиться, то не очень решительно.

Роуз и Марк отреагировали так, как и подобает застигнутым врасплох влюбленным. Они моментально отстранились друг от друга, причем Роуз сильно побледнела, а Марк покраснел. Ни один из них не проронил ни слова.