Франция. Магический шестиугольник - Щербина Татьяна - Страница 49

Все, кто бежал из Бордо в Париж, были повешены или гильотинированы горцами, взявшими власть в свои руки, в живых остались только скрывшиеся в Сент-Эмильоне, старинном городке знаменитых виноделов.

Аквитания – регион аграрный, земледельческий и скотоводческий. Каждая маленькая ферма и винный шато переходили по наследству веками, и подумалось мне, что отношение к земле как к своей, к самому себе как к свободной, не поработимой особи, к соседям как к братьям – именно это лежит в основе всякого либерализма и демократии. Ведь в России для всех земля – чужая, потому ее невозможно возделывать и любить, это земля господ, то одних, то других, потому что господами не рождаются и не становятся, а «назначаются». Остальные – рабы при этих временщиках-господах. Потому так все неухоженно, потому невозможно любить ближнего, разве что товарищей по несчастью, потому надо бояться господ, которые могут задрать на конюшне рабов, а вчерашние рабы, захватив власть, – бывших господ. Именно традиции интимного общения с землей, а не городская цивилизация дают эти три французских чувства – свободы, равенства и братства.

Революция 1789 года теоретически могла привести к тем же печальным последствиям, что и большевистская революция в России. Террор, революционная диктатура, отрубленные головы Людовика XVI и Марии-Антуанетты, убиенный отрок Людовик XVII, реки крови, городская чернь, санкюлотты (бесштанники), готовые разграбить все замки и дворцы и истребить пол-Франции. Этот радикальный проект продвигает партия монтаньяров, от слова montagne – «гора», позже клуб якобинцев станет ее «политбюро». Умеренный проект – парламентская республика (та, которой и стала Франция), попытка не допустить убийства королевской семьи – это жирондисты. В переводе на русский язык эти слова становятся какими-то «измами», в то время как одна – это партия, точнее, группа, объединявшая людей свободных профессий из Жиронды, другая – партия Горы. Партия воды и партия горы.

В Бордо стоит гигантская многофигурная бронзовая скульптура-фонтан, памяти убитых жирондистов. В 1942 году государство купило ее у жирондцев за 30 франков.

За партией воды – Аквитания, с ее утками и барашками, устрицами и великими винами, Монтень и Монтескье, Ла Файетт, прозванный французским Вашингтоном, Ростан со своим Сирано и д’Артаньян, производители арманьяка и коньяка. За партией Горы, названной так потому, что ее основали парламентарии, сидевшие в Ассамблее на галерке, – городские голодранцы, поднимающие по ее, галерки, наущению восстание в Париже. В партии – Марат, Робеспьер, Сен-Жюст. Они хотят, чтобы мир начался с нуля, вводят новый календарь, с термидорами и брюмерами, начинающийся с них. Они хотят зачеркнуть предыдущую историю.

Машины все больше заменяются велосипедами и экологическими такси.

В России аналогичный проект удался почти на век – срок достаточный, чтоб долго, а может, никогда, не оправиться от шариковской, зверофермовской мутации. Удался проект легко: большинство, которому терять нечего, кроме своих цепей, – городские и сельские рабы, меньшинство – господа и чиновники, впадающие то в милость, то в немилость, а свободных людей – по пальцам перечесть. Людей, любящих свою землю в буквальном смысле слова, а не абстрактно-патриотическом. Людей, которым было бы жаль возделанной ими и их предками земли. Семей, которые жили бы в своем замке 900 лет и благоустраивали бы его. Людей, которые ни от кого не получали в дар своих прав, а завоевывали их, которые еще с феодалами довозрожденческой поры заключали массу всяких контрактов: кто что обязан и кому что положено. Люди, которыми руководили такие блестящие умы, как Монтень и Монтескье. И вот эти люди, при том, что партия Горы была гораздо более многочисленной и агрессивной, отвоевали будущее. Партия Жиронды была истреблена почти полностью. Все, кто бежал из Бордо в Париж, были повешены или гильотинированы горцами, взявшими власть в свои руки, в живых остались только скрывшиеся в Сент-Эми-льоне, старинном городке знаменитых виноделов. Жирондисты проиграли битву, но выиграли войну, их идеи в конце концов победили: за ними стояла история свободных людей, испытанная на прочность история Аквитании.

В Бордо стоит гигантская многофигурная бронзовая скульптура-фонтан, памяти убитых жирондистов. В 1942 году государство купило ее у жирондцев за 30 франков, вероятно, собирались переливать на оружие в период немецкой оккупации, но, к счастью, памятник остался цел и невредим, и его вернули на место. Над ним – памятник депутатам Жиронды с 1789 по 1989 гг. – от города Бордо. А в Бордо теперь проложили рельсы и пустили беспроводные трамваи. Машины все больше заменяются велосипедами и экологическими такси – типа трехколесного велосипеда с кабинкой для пассажира. Сегодняшняя забота – охрана окружающей среды. И до нее всем, как водится во Франции, есть дело.

2004

Бастида Арманьяк

Филипп де Буглон был очень взволнован тем, что мы русские, поскольку история его семьи связана с Россией. На потолке между первым и вторым этажом – российский герб, лепнина, сделанная еще в XVIII веке в связи с русским родственником.

Медвежьих углов во Франции – по пальцам перечесть, но и те, что есть, нельзя назвать Богом забытыми. Просто уголки эти бедные, удаленные от моря, гор, в них нет аттракционов (слово французское, означает «привлекательности») – ни музеев, ни дворцов. Одно из таких мест, как ни странно, – Арманьяк. Самый дорогой в мире алкогольный напиток, арманьяк, тем не менее, не в состоянии прокормить своих жителей. Именно потому что слишком дорог. Дешевле он быть не может, по скольку выдерживается не менее пятнадцати лет в дубовых бочках, виноградники Арманьяка не столь велики, чтоб поить весь мир, как это делает регион Коньяка. Получается, что арманьяк – это тот же коньяк, только из самых дорогих, от 15 до 30 звездочек. И если коньяк делается из смеси урожаев разных лет, приводится к одной и той же крепости в 40 градусов и качество каждого коньяка всегда одно и то же, поскольку это промышленное производство, то арманьяк – ручная работа. Каждый год крепость его получается разной, в зависимости от того, каким выдался виноград, иногда 40, иногда 50 градусов, и напиток этот миллезимный, то есть на нем проставляется год. Как бы нечто среднее между дорогими винами и коньяком.

Самый дорогой в мире алкогольный напиток, арманьяк, тем не менее, не в состоянии прокормить своих жителей. Именно потому что слишком дорог.

Сами французы почти не пьют крепких напитков, арманьяк по карману только богатым людям, а иностранцы если уж платят большие деньги, то за брэнд. Производители же арманьяка по бедности брэндами стать не могут, поскольку на рекламу нужно затратить во много раз больше денег, чем на само производство. Так жители Арманьяка и остались кустарями. Недорогие арманьяки продаются в супермаркетах, часто это какая-то бутылка в форме Эйфелевой башни, а на ней написано: «Произведено из смеси лучших урожаев». Это как раз и есть самые дешевые, без года, едва выдержанные. Арманьячники отказываются переходить на производство этой «халтуры», предпочтают честную бедность.