Сила крови II (СИ) - Каменев Алекс "Alex Kamenev" - Страница 49

Поймав себя на этой мысли (без какого-либо внутреннего протеста!), я тряхнул головой. Полученные от твари с когтистыми лапами знания меняют сознания, выставляя на передний план приоритеты, которых раньше не было. Хорошо это или плохо? Самое интересное, что никакого вмешательства не ощущалось. Все было естественным, родным, словно всегда находилось где-то внутри, только глубоко спрятано, и теперь выныривало на поверхность, становясь частью новой личности.

Чертовы Мещерские… умели залезать в душу, извлекая спрятанное глубоко внутри…

Один из бойцов шагнул вперед, доставая из контейнера с красным крестом на боку шприц-инъектор и набор из пяти ампул. Последовали быстрые поочередные уколы в шею пленников.

Я покосился на замершую рядом Майю, с момента высадки она не отходила от меня далеко, держась сбоку. Пальцы девчонки нервно сжимали короткоствольный автомат, снабженный глушителем, оружие указывало стволом вниз. Хладнокровный расстрел пленных из числа боевиков картеля вызвал ощущение нереальности происходящего. Обрушившийся стресс на неподготовленную психику вызвал шок, заставив сомневаться в собственном разуме. Однако лицо оставалось бесстрастным, лишь мелкая моторика вроде дерганных пальцев и выражение глаз, выдавали состояние юной девчонки.

Да, милая, это тебе не вилкой в руку тыкать обнаглевшей шпане с улиц, здесь игра идет по более высоким ставкам.

Но она держалась. Как это неудивительно. Хотя уверен, другая уже бы впала в истерику. Так что может будет толк. По крайней мере потенциал есть.

— Страшно? — вполголоса спросил я, на секунду отвлекаясь от корчившихся японцев, химия уже начала действовать, но до более полной развертки следовало немного подождать.

Майя не сразу поняла, что обращаются к ней, завороженно глядя, как лицевые мускулы словно пляшут у азиатов, это допросный коктейль начал перехватывать нити управления нейронных связей мозга над остальным телом, скоро допрашиваемых придется поддерживать под руки, чтобы не дать упасть.

— Н-нет, — с запинкой произнесла девчонка.

Я жестко на нее посмотрел.

— Еще раз соврешь мне — ударю.

Она словно очнулась, сначала резко отрицательно покачав головой, затем тряхнув в знаке согласия. Туго стянутый хвостик иссиня-черных волос болтался вслед за движениями хозяйки.

— Я… — она запнулась, помедлила, и призналась: — Мне раньше не приходилось видеть, как убивают людей.

Будто я этого не знал. Точнее не догадывался.

— Захочешь остаться со мной, скорее всего увидишь подобное не раз, — равнодушно буркнул я, вновь отворачиваясь к стоящим на коленях пленным. — Но у тебя есть выбор: при возвращении ты можешь уйти. Я дам тебе еще одну возможность это сделать. Последнюю. Потом просто так уйти уже не получится.

Предупреждение со скрытой угрозой не заставило вздрогнуть, как подспудно ожидалось, наоборот, произвело обратный эффект: девчонка гордо вскинула подбородок, из глаз исчезло замешательство, сменившись отчаянной решительностью.

— Вы возьмете меня в свою свиту? — совершенно неожиданно спросила она.

Вопрос прозвучал твердо, будто Майя уже не раз обдумывала это.

— Я узнала, кто вы, — пояснила она, чуть потупившись, смущенная слишком долгим молчанием.

Теперь все стало ясно. Мог и раньше догадаться. Вот почему она показывала такую решительность. Выяснила кто я и надеялась изменить не только свою жизнь, но и будущую судьбу. За случайным незнакомцем, встреченным в кафе, так бы не шли.

Попасть в окружении к аристо считалось удачей. Для выходцев из Колоний — особой. Это в один миг ставило их на ступеньку выше даже коренных жителей метрополий, не говоря уже об остальных.

Девчонка была не лишена амбиций. И это очень хорошо. Лишь тот, кто стремится вперед на что-то способен. В отличие от большинства, не желающих ничего вокруг себя менять. Тщеславие и честолюбие заставляют таких людей стремиться достичь вершин, приподнимая их на основной серой массой.

Что-же, хорошо. Она получит возможность получить свой шанс. Но и брать на себя столь серьезные обязательства, как принятия в свиту, сразу не стоит.

— Посмотрим, как себя покажешь, — пообещал я.

Она серьезно кивнула. Пальцы вновь судорожно сжались и разжались несколько раз на компактном автомате, висевшем на груди.

Все-таки нервничает, но не показывает вида. Молодец, и правда — неплохая заготовка для будущего клинка Дома…

Вот опять, непонятно откуда возникшая мысль, совершенно чужая для меня прежнего, и такая естественная для меня нынешнего.

— Они готовы, — сообщил Вульф, взяв одного из Рониных за голову и оттянув ему веко, заглядывая в глаза.

— Нужны наводящие вопросы, — подсказал медик, вколовший препарат, проверяя другого пленного.

Я помедлил.

— Скайфолл. Атака на жилые комплексы. Таран ховербендов. Перстень, — четко произнес я обращаясь к первому японцу.

На секунду повисла тишина, бормотание ронина прекратилось. «Говорилка» сломала внутренние барьеры, исковеркав сознание и психику.

Пленник всхлипнул, на мгновение задержался и начал быстро говорить. Слова буквально выплевались из него, то облекаясь в четко выстроенные фразы, то превращаясь в бесполезную мешанину.

Длилось это недолго, минут пять, но каждое произнесенное слово легло на микрофон и отдельный информационный носитель. Таким же опросам подверглись оставшаяся четверка. Полученная информация перенеслась в специальную программу, где была разложена на составляющие — вычленены главные моменты, отброшены не относящиеся к делу подробности.

Структурированный, четко изложенный доклад занял несколько абзацев на экране планшета.

Разумеется, это был не допрос глубокого уровня, когда даже подсознание выворачивалось наизнанку, а его более легкий полевой вариант. Но и полученных сведений оказалось достаточно, чтобы сделать определенный выводы.

— Проклятье, — я ругнулся сквозь зубы, прочитав выведенный на экран планшета текст.

Если суммировать, то ничего конкретного эти пятеро не знали. Да, один из них — самый крайний правый, участвовал в организации теракта, в частности обеспечивал перепрограммирование управляющих блоков ховербендов, которые направили в самоубийственному атаку на жилые высотки. Был он, кстати, не из Ронинных, а относился к их более миролюбивому крылу так называемым Самураям. Это говорило о том, что две части террористической организации стали действовать сообща.

Атака должна была выступить актом устрашения, где погибло бы много людей в городе, считавшимся оплотом колониальной администраций ведущих держав севера. Чем больше жертв, тем сильнее общественный резонанс. В идеале — спровоцировать беспорядки среди жителей мегаполиса, возмущенных бездействием властей, допустивших такое.

Последнее конечно из разряда фантастики. Вогер быстро бы подавил любые выступления, с полного одобрения имперских инспекторов.

Ни о каком перстне никто из пленных не знал. Даже не был в курсе, что во втором ховербенде находилась десантная группа, высадившаяся в пролом на верхних этажах второго жилкомплекса.

От пленных мало толку, обычные мелкие сошки. Осталась надежда на цифровые носители, может там найдутся следы, ведущие к похитителям перстня.

— Готовы, мозги всмятку, — проверив зрачок на реакцию, резюмировал медик отряда.

Вульф вопросительно на меня посмотрел. Я коротко кивнул. Снова протрещали короткие очереди. Пускающие слюни Ронины с глазами, уставившимися в пустоту, попадали на песок, в последние секунды жизни даже не поняв, что их убивают аккуратными выстрелами в затылок.

— Химия превратила их в овощи, они даже ничего не почувствовали, — зачем-то сказал Вульф.

Я оглянулся через плечо, заметив куда он смотрит. Майя стояла, нервно кусая бледные губы. Хладнокровная жестокость наемников и равнодушие с моей стороны все-таки достали ее, заставив сбросить маску беспристрастности.

Выдержит — закалит характер и волю. Нет — сломается.

Я отвернулся, выбрасывая мысли о девчонке из головы. Сейчас других проблем много.